– Вот досада-то, а? – заметил Билли. – А то была бы страховой компании радость – не надо страховку за камни выплачивать.

Это простодушное замечание почему-то привело Риджа в крайнее раздражение. Он сбил шляпу на затылок, но нашел, что так не очень удобно, и снова надвинул ее на лоб.

– А почему вы вообще решили, что камни должны быть здесь? – спросил он у Амалии.

– Просто когда мы были в одной мексиканской семье тут неподалеку, – объяснила Амалия, – хозяева вспомнили, что у Перси было при себе два мешка, а не один. Между тем нам точно известно, что уже в Арчере у него был только один мешок. Вот я и подумала, что, может быть, он спрятал камни в колодце у своего приятеля.

– Логично, – вздохнул Ридж. – Но, к сожалению, это не так. Ладно, хорошо, что мы нашли в доме Грантов ту самую карту. Может, нам еще и повезет.

– Какую карту? – изумилась Амалия.

– Ну, ту, которую Перси Белл нацарапал на обороте письма своей девушке, – удивился Ридж. – Вы что, забыли о ней?

– Ах, это! – Амалия глубоко вздохнула. – Ридж, я должна сказать вам ужасную вещь.

– Ага, – весело подтвердил Билли.

– Что за вещь? – заволновался Риджуэй, переводя взгляд с Амалии на Билли. – Вы же не хотите сказать, что… О нет, только не это!

– Да, – со вздохом подтвердила Амалия, – карту нарисовала я.

– Но зачем? – вскричал Риджуэй. – Зачем?

– Чтобы вывести всю шайку на чистую воду, как выразился бы покойный мистер Хэрмони, – отозвалась Амалия. – Вот зачем.

– Но… но почему вы ничего не сказали мне? Почему, о боже…

– Потому, – прищурилась Амалия, – что я не доверяла вам, и, как оказалось, не зря. Ведь вы оказались вовсе не игроком, а агентом Пинкертона.

– А он? – Риджуэй раздраженно ткнул пальцем в Билли. – Ему вы доверяете, значит, а мне нет?

– Билли я доверяю, – согласилась Амалия, и Билли от важности даже выпятил грудь. – Но больше никому.

Риджуэй беспомощно взмахнул обеими руками. Он хотел что-то сказать, но благоразумно удержался.

– А что вообще было в этом письме? – спросил Билли. – Я видел только его половину. А вторую вы не нашли?

С тяжелым вздохом Риджуэй полез в карман и извлек оттуда злополучное письмо.

– Вот. Читайте!

С этими словами он повернулся и зашагал к своей лошади.

– Как, Риджуэй, – удивилась Амалия, – разве вы не возвратитесь вместе с нами?

– Нет, – сухо отозвался пинкертоновский агент. – Отчего-то я чувствую сильное желание побыть в одиночестве. Au revoir[36], леди и джентльмены. – Он поклонился Амалии и подобрал поводья.

– Мне очень жаль, Ридж, – искренне сказала Амалия. – Когда увидите Стива, передайте ему от меня привет. Я не знаю, удастся ли мне его повидать перед отъездом.

– Всенепременно передам, – буркнул Риджуэй. – Стив себя чувствует гораздо лучше, кстати. Он уже вполне оправился и пьет по-прежнему, хотя миссис Хэрмони не теряет надежды его образумить. Помоги ей бог!

– А… – только и сказала Амалия.

– Да. Ну, что еще? Ваш Роберт сделал предложение Арабелле, и она согласилась выйти за него замуж, но об этом вы уже, наверное, знаете. Кстати, я думаю, это хорошо, что вы не стали сообщать властям о том, кто возглавлял преступный синдикат. В конце концов, старик Хэрмони уже умер, а его родные – люди очень достойные.

– Есть еще Гранты, – заметила Амалия. – Они вполне могут попытаться свалить все на него.

– Гм, – сказал Риджуэй. – Что-то мне не верится, что Роберт из-за этого захочет отказаться от своей невесты.

– Я вовсе не то имела в виду! – воскликнула Амалия.

– Позвольте вам не поверить, – ехидно отозвался агент и приподнял шляпу. – До свидания, Амалия. Было очень приятно познакомиться с вами.

– Вы не придете на вокзал меня провожать? – спросила Амалия.

– А вам что, мало вашей свиты? – спросил Ридж. Но, увидев, как нехорошо посмотрел на него Билли Пуля, несколько сбавил тон. – Приду, если буду свободен. Сами знаете, какая у меня работа.

– Ладно, – вмешался Билли, – собрались прощаться, так уезжайте. Vaya con Dios, amigo.

Амалия прыснула. Ридж метнул на нее укоризненный взгляд.

– Это значит «иди к черту»? – поинтересовался он.

– Ой, да иди уж правда к черту, Ридж! – засмеялась она.

Всадник дал шпоры коню и с гиканьем исчез за холмами.

– Так что же там было, в письме? – спросил Билли.

Амалия молча сложила две половинки и прочла письмо вслух.

«Дорогая Мэри, я все время думаю о тебе и потому решил написать тебе это письмо. Надеюсь, оно тебя обрадует. Сама знаешь, у меня дела шли из рук вон плохо, и даже в С-А чуть не дошло до дегтя с перьями…»

– В дегте с перьями вываливают попавшихся шулеров, – пояснил Билли, заглядывая поверх плеча Амалии в текст письма.

«…Но все обошлось, и я люблю тебя по-прежнему. А пишу я тебе, чтобы сообщить, что мне, кажется, баснословно повезло…»

Билли испустил тяжкий вздох.

«…Если встречу нужного человека, есть шанс загрести сотню тысяч долларов, не меньше. Ты не думай, что я хвастаюсь, на сей раз все совершенно серьезно. Когда я получу деньги, то приеду за тобой и заберу тебя из этой дыры. Очень мне не нравится, что ты портишь свои нежные глазки, вышивая целыми днями для богатых ублюдков. Всегда твой Перси».

– Дорога в ад вымощена благими намерениями, – сказала Амалия, складывая письмо. – Он действительно любил ее, только ни ему, ни ей это счастья не принесло. Когда он нашел алмазы, то решил, что пробил его час. Он понимал, что надо сначала найти скупщика, а показываться с ними раньше времени – опасно. Скорее всего, у него не было денег, чтобы добраться до города и обратиться к нужному человеку, о котором говорится в его письме. Поэтому он спрятал алмазы до поры до времени у своего приятеля, ничего не сказав ему, а сам отправился к кузену Бобу. Но когда цель была совсем близка, его настигла смерть.

– Наверное, это судьба, – вздохнул Билли, направляясь к своей лошади. – Но Ридж-то каков, а? Как он расстроился, когда узнал, что вы его провели! А я сразу же заметил, что на обороте листа появился план, которого сначала там не было. Но я же не дурак, понял, что надо язык за зубами держать.

– Ридж надеялся отыскать алмазы, – заметила Амалия. – Как это ни прискорбно, но похоже, что мы уже никогда не узнаем, где они. Перси Белл был не тем человеком, который стал бы доверяться кому-то. Даже своей девушке он только в общих чертах намекнул, в чем дело.

– Ага, – весело сказал Билли и вытащил из седельной сумы черный мешок, облепленный засохшей грязью.