по оказанию помощи армянским беженцам, которые были отправлены в Воткинск, местные власти организовали 17 декабря субботник, или рабочий праздник. Свободные от дежурства американские инспекторы пожертвовали на это свое время и труд, в дополнение к сбору более 700 руб. (около 1120 долларов США) в виде добровольных взносов. Доброжелательность, вызванная этим жестом, была огромной.

Подполковник Рой Питерсон сделал свою первую поездку в Воткинск незабываемой, организовав инспекторский хор, который провел дни и недели, предшествовавшие рождественским праздникам, угощая различных советских зрителей традиционными рождественскими гимнами. Выступления были сделаны перед городским торговым советом, различными школами и в канун Рождества на рынке под открытым небом, где жители Воткинска вежливо наблюдали, как инспекторы пробирались через репертуар праздничной классики.

26 декабря Советы из отдела 162 принимали инспекторов США на совместном праздновании Рождества и Нового года в кафе «Космос», на котором присутствовали более 100 человек. Советы накормили своих американских гостей прекрасным ужином, а затем развлекли их играми, песнями и танцами. Дед Мороз (советский Санта-Клаус, которого играл один из заводских рабочих) появился, чтобы передать подарки инспекторам, прежде чем отправиться на объект контроля, где он встретился с дежурным американским персоналом (как дежурный офицер в ту ночь, я могу засвидетельствовать о том, насколько желанным был этот визит).

Как и в случае с Соединенными Штатами, Рождество было волшебным временем для советских граждан Воткинска. В каждой школе для детей было организовано тщательно продуманное рождественское представление (инспекторы были приглашены посетить некоторые из них). 30 декабря Воткинская городская дума открыла «Город-сказку» — небольшую деревню ледяных скульптур, установленных специально для детей на главной площади в центре Воткинска. Дюжина инспекторов, включая меня, посетили это открытие и обнаружили, что наш внутренний ребенок раскрепостился, когда мы играли с детьми среди искусно вырезанных статуй. А в канун Нового года Советы открыли свои дома для инспекторов, чтобы встретить Новый год в духе дружбы, которой никто не мог себе представить, когда договор был подписан чуть больше года назад.

Большой холод

Как отметил английский поэт Джеффри Чосер в своем произведении «Троил и Крисейда», «всему есть конец, в том числе и хорошему». Этот вечный афоризм в полной мере применим к безмятежному периоду американо-советских отношений в Воткинске, который длился с августа по декабрь 1988 года. 2 января 1989 года в досуге США была нажата кнопка «пауза», поскольку американские инспекторы применили подход «вся команда без исключений», когда дело дошло до получения поставок мебели для постоянных жилых помещений США, которые в то время близились к завершению за пределами Воткинского завода окончательной сборки ракет. Когда полтора месяца спустя дела на рабочем фронте пришли в норму, Советы 162-го отдела были заметно менее восприимчивы к просьбам США о проведении досуга.

Зона «без сопровождения» в центре Воткинска продолжала существовать, как и было объявлено. Однако Советы ясно дали понять, что, как только американские инспекторы покинут свои временные помещения и переедут в постоянное жилье, примыкающее к объекту контроля, доступ в город Воткинск будет предоставляться «по запросу», и потребуется советское сопровождение.

Запросы на проведение досуга за пределами зоны «без сопровождения», известные как заявки, подавались в письменном виде по крайней мере за 24 часа до прибытия Советов, которые затем организовывали транспорт и сопровождение по мере необходимости. Советы собрали список регулярных занятий, таких как плавание, посещение тренажерного зала, и просьбы США об этом почти всегда удовлетворялись (исключение составляли случай, когда заведения были закрыты).

Заявки для других пунктов назначения, таких как город Чайковский (в радиусе 50 км для разрешенных туристических поездок, но расположенный в Пермской области, в отличие от Удмуртской Республики, и поэтому требующий дополнительной координации), требовали уведомления за 48 часов или более, но почти всегда предоставлялись.

Первым признаком наличия проблемы стало то, что группе инспекторов было отказано в обычной просьбе поужинать в баре Ivrus Grotto. Ivrus, ресторан-клуб, который открылся в сентябре 1988 года, стал постоянным местом пребывания инспекторов (действительно, инспекторы организовали несколько званых обедов в там в честь различных краткосрочных инспекционных групп, которые пополнили штат сотрудников на месте в сентябре-октябре 1988 года). Строительство Ivrus частично спонсировалось Воткинской фабричной ассоциацией и располагалось в районе Первого поселка, где находилось несколько общежитий, используемых неженатыми рабочими Воткинской фабрики, включая всех социальных сопровождающих, из которых Ivrus надеялся привлечь постоянную клиентуру.

Созданный по образцу аналогичного заведения в городе Казани, Ivrus представлял собой модернистский ресторан, стены которого были сконструированы так, чтобы выглядеть как интерьер пещеры. Ресторан, рассчитанный примерно на 40 человек, предлагал относительно уютный ужин, состоящий из этнических армянских блюд, таких как шашлык (кусочки баранины и/или курицы, насаженные на шампуры), люля-кебаб (мясной фарш, который подается на шампурах) и хашлама (армянское рагу из баранины). Еда была дорогой по сравнению с другими заведениями, но отличалась высоким качеством, была безупречно приготовлена и представлена.

Здесь же были ухоженный бар, где клиенты могли приобрести напитки, и отдельная комната для танцев. Танцпол можно было превратить в видеозал, где посетители могли бы перекусить, просматривая последние выпуски. В то время как инспекторов привлекло меню, еще больший интерес вызвал тот факт, что в Ivrus всегда была оживленная толпа местных жителей, которые придавали ему очарование, что делало его привлекательным местом для инспекторов, ищущих разнообразия в своей рутине. К середине февраля 1989 года, когда вопросы с доставкой и установкой мебели были взяты под контроль, несколько инспекторов подали заявку поужинать в Ivrus. Заявка была отклонена. Когда спросили о причине отказа, Советы ответили одним словом: «хулиганство».

Местные власти отслеживали рост уровня преступности и приписывали это бандам праздной молодежи, которые любили собираться в так называемых «видеозалах», где под видом просмотра фильмов занимались так называемым «антиобщественным поведением» — пили, курили и употребляли наркотики, что привело к мелким кражам, кражам со взломом и нападениям. Чтобы бороться с таким поведением, советские власти закрыли «видеозалы», что, в свою очередь, означало упразднение одного из самых прибыльных видов деятельности ресторана Ivrus. С исчезновением видеозаписей Ivrus начал привлекать все более пристальное внимание толпы, состоящей из разочарованных молодых мужчин и женщин, которые напивались в баре и мешали другим посетителям. Ivrus, по мнению советских властей, превратился из первоклассного места в передовую современной преступности. Соответственно, советские власти закрыли его для инспекторов. Опасения по поводу хулиганства побудили Советы ограничить свободу доступа инспекторов, которой они ранее пользовались по всему Воткинску, для более контролируемых и сдержанных встреч. Инспекторы, естественно, воспротивились этим новым ограничениям, и отслеживание количества забракованных заявок стало задачей для дежурных сотрудников OSIA. Проблема отклоненной заявки даже приобрела личный аспект