Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Не смотри! – прорычал Аларик.
Но она не послушалась и увидела Люка, бегущего к Гретель с клинком в руке. Он не успел. Схватив с окровавленной травы нож, Отреченный вонзил его в спину Гретель, а потом еще и еще. Она царапалась, отбивалась, но вскоре обмякла, и ее серебристые глаза потухли. Со страшным криком Люк метнул кинжал Отреченному в горло…
– Я же сказал – не смотри! – Аларик загородил собой поле боя.
Вскоре он уже мчался по лестнице, цокая когтями по гранитным ступеням.
– Аларик! – позвала Клэри.
– Да?
– Простите, что бросила в вас нож.
– Ерунда. Говорю же, отличный был бросок.
Она попыталась оглянуться:
– А где Люк?
– Я здесь. – Люк поднимался по ступеням, засовывая кинжал в ножны на боку, под курткой. Лезвие было вымазано липкой черной кровью.
Аларик осторожно опустил Клэри на крыльцо. Ни Гретель, ни убившего ее Отреченного видно не было – тела сражающихся слились в единую темную массу, на фоне которой то и дело сверкало оружие. Почувствовав влагу на лице, Клэри провела по нему рукой и с удивлением обнаружила, что на ладони оказалась не кровь, а слезы – она плакала.
Люк внимательно смотрел на нее:
– Это всего лишь нежить!
– Не говори так!
– Ладно. – Он повернулся к Аларику. – Спасибо, что присмотрел за Клэри. Мы с ней двинемся дальше…
– Я иду с вами, – не дослушал Аларик.
Он почти полностью вернул себе человеческий облик, за исключением некоторых деталей: глаза у него по-прежнему были как у волка, на руках – когти, а во рту виднелись длинные зубы.
– Аларик!..
Тот бесстрастно ответил:
– Ты вожак стаи. Гретель погибла, и теперь второй по званию я. Тебя нельзя отпускать туда одного.
Люк взглянул на Клэри, потом на поле боя:
– Ты нужен мне здесь. Прости, это приказ.
В глазах Аларика мелькнула обида, но он молча отступил в сторону.
На массивной деревянной двери приюта виднелся уже знакомый Клэри резной узор: розы Идриса, руническая вязь, солнечные диски с лучами. Люк ударил по двери, и та с грохотом распахнулась.
Он подтолкнул Клэри вперед:
– Заходи.
В последний момент она глянула назад: на крыльце стоял Аларик со сверкающими волчьими глазами, а за ним простиралась лужайка, усеянная телами погибших; трава пропиталась красной и черной кровью. Наконец дверь приюта захлопнулась, скрывая от Клэри это жуткое зрелище.
Они с Люком стояли в полумраке: каменный вестибюль был освещен единственным факелом. После шума сражения тишина в здании казалась оглушающей. Попав сюда с поля боя, с его влажным воздухом, густо сдобренным привкусом крови, Клэри, тем не менее, начала задыхаться.
Люк схватил ее за плечо:
– Ты чего?
Она вытерла мокрые щеки:
– Ну зачем ты так про Гретель? Нежить не второсортная раса.
– Очень рад слышать. – Люк повернулся, чтобы взять факел со стены. – А я уж думал, что Лайтвуды тебя здорово обработали.
– Как видишь, нет.
Люк нахмурился: он никак не мог вынуть факел из железного держателя. Тогда Клэри покопалась в кармане и высоко подняла гладкий камешек, подаренный ей Джейсом. Из камня, лежащего на ладони, хлынули лучи света, прогоняя темноту.
– Ведьмин огонь? – Люк выпустил факел.
– Подарок Джейса.
Камень слегка пульсировал на ее ладони, как сердечко птицы. Клэри задумалась: где сейчас Джейс, в какой из комнат этой серой громады, страшно ли ему, надеется ли он увидеть ее вновь?..
– Давненько я не сражался при свете этого камня. – Люк шагал по скрипучей лестнице. – Не отставай.
Ведомые ведьминым огнем, фигуры Люка и Клэри отбрасывали длинные причудливые тени на гранитные стены. Они остановились на каменной площадке, украшенной арочным сводом. На ступени, ведущие дальше, сверху падал свет.
– Та к и выглядел приют сто лет назад? – прошептала Клэри.
– Почерк Ренвика виден до сих пор, – ответил Люк, – но Валентин, Блэквелл и компания немного переделали здание по своему вкусу. Вот смотри! – Он поскреб по полу носком ботинка, и в гранитной плите появилось изображение круга с девизом на латыни в центре: «In Hoc Signo Vinces».
– А что это означает? – спросила Клэри.
– С этим знаком мы победим. Таков был девиз Круга.
Клэри взглянула наверх, в сторону освещенного пространства:
– Они там.
– Да, – мрачно подтвердил Люк. – Пошли.
Они продолжили подъем по винтовой лестнице и в конце концов очутились у входа в длинный узкий коридор, на стенах которого горели факелы. Клэри сомкнула пальцы над ведьминым огнем: камень замигал и потух. Вдоль коридора на равном расстоянии друг от друга виднелись плотно закрытые двери; наверное, раньше там размещались палаты. Пол коридора крест-накрест исчертили следы ботинок с кусками грязи и травы. Недавно здесь кто-то прошел.
Первая дверь открылась легко; в лунном свете пустая комната с натертым до блеска дощатым полом и стенами каменной кладки выглядела зловеще. С улицы доносился приглушенный шум сражения, накатывающий с ритмичностью океанского прибоя.
Вторая комната оказалась забита оружием. Взору Клэри предстали бесчисленные ряды мечей, булав и топоров, на которых играли серебристые блики лунного света.
Люк присвистнул:
– Целый склад!
– Неужели это личное оружие Валентина?
– Вряд ли. Скорее всего, для его армии.
В третьей комнате стояла кровать с синим балдахином. Мебель почему-то была белого цвета, как в детской. Все предметы покрывал тонкий слой пыли, слегка мерцавшей в лунном свете.
В кровати спала… Джослин. Она лежала на спине, в белой ночной рубашке, положив руку на грудь, дыша ровно и тихо. В лунном свете, падавшем на лицо, было заметно легкое трепетание век: ей снился сон.
Клэри вскрикнула и кинулась к матери, но Люк остановил ее, выбросив в сторону руку, будто шлагбаум:
– Погоди. – В его голосе сквозило напряжение. – Не торопись.
Клэри раздраженно повернулась к Люку, но он смотрел куда-то мимо с выражением ярости и страдания на лице. Клэри проследила за взглядом Люка, и ее взору предстало то, на что она сначала не пожелала обратить внимание: на ногах и руках Джослин оказались серебряные кандалы, цепи от которых уходили в каменные плиты с обеих сторон кровати. На столике возле изголовья стояли странные трубочки и пузырьки, стеклянные банки и длинные необычные инструменты, поблескивающие хирургической сталью. В одной из банок торчала резиновая трубка, другим своим концом подсоединенная к вене на руке Джослин.