— У вас тут просто рай, — заметила Саулина.

Эмма помогла гостье снять меховой плащ.

— Главное — как можно лучше обслуживать проез-жающих, — напомнила она.

Саулина искоса взглянула на хозяйку гостиницы, обрушившую на нее целый водопад любезностей, и подумала, что Эмма сильно изменилась с той первой встречи. Четыре года назад она показалась деревенской девочке настоящей гранд-дамой, теперь же Саулина ясно видела, что перед ней просто преуспевающая трактирщица.

— Прежде всего мне хотелось бы принять горячую ванну. Это возможно? — осведомилась Саулина с вежливой властностью, приобретенной за годы обучения в монастыре.

— Будьте так любезны подождать немного тут у огня, а я обо всем позабочусь, — заботливо предложила хозяйка. — Я прикажу принести вам горячей мадеры.

Саулина допивала последний глоток горячего, сладкого и укрепляющего напитка с лимонной корочкой, когда вновь появилась трактирщица.

— Ванна готова, — объявила она с поклоном.

Прошло всего минут десять: слишком мало времени, чтобы нагреть воду для большой ванны. Да, в туманном воздухе этого странного дня явно ощущалось какое-то волшебство: не успевала Саулина высказать желание, как оно тут же исполнялось.

Она последовала за трактирщицей на второй этаж по той самой лестнице, по которой поднималась, полная ожидания и любопытства, вместе с Джузеппиной Грассини и ее служанкой Джаннеттой. Тогда было начало лета, стояла жара, окна были раскрыты, кругом все цвело; на этот раз гостиница, засыпанная снегом, казалась совершенно пустынной.

Слегка располневшая Эмма несла саквояж Саулины. Она прошла вперед по длинному коридору и отперла тяжелую дубовую дверь.

— Располагайтесь, мадемуазель.

Очевидно, французский стиль обращения утвердился окончательно.

Саулина вошла в кабинет, обставленный со строгим изяществом. Вдоль всех стен располагались книжные шкафы с застекленными дверцами. В глубине комнаты горел небольшой веселый камин, а вокруг него в обдуманном беспорядке были расставлены кресла, обитые французской парчой с рисунком в виде королевских лилий ярко-бордового цвета на кремовом фоне. У окна стоял большой письменный стол с секретером в стиле барокко.

Ничто в обстановке этой комнаты не напоминало о гостиничном номере. Саулина пристально взглянула на синьору Эмму, но высказать свое удивление вслух не посмела.

Эмма ответила ей улыбкой, означающей все и ничего.

— Надеюсь, эти апартаменты вам по вкусу, — сказала она.

— Но я заказывала ванну, — запротестовала Саулина.

Не желая вступать в объяснения, она в то же время очень хотела бы развеять сгущавшуюся вокруг нее завесу тайны.

— Если мадемуазель проявит еще чуточку терпения и последует за мной… — с этими словами Эмма провела ее в следующую комнату, где рядом с зажженным камином стояла огромная деревянная ванна, куда больше всех тех, что ей приходилось видеть до сих пор, выстланная белоснежной льняной простыней и наполненная горячей водой, благоухающей лавандой.

— Вы довольны? — спросила гордая собой Эмма.

— Стоило мне только взглянуть на нее, и я сразу почувствовала себя лучше, — улыбнулась Саулина.

— Желаете, чтобы я прислала камеристку вам в помощь? — предложила Эмма.

— Нет, спасибо, я справлюсь сама, — отказалась Саулина. — Поставьте, пожалуйста, мой саквояж вон там.

Трактирщица ушла. Саулина стала раздеваться, аккуратно складывая свою одежду на кресле у двери.

Ей хотелось получше рассмотреть библиотеку, привлекшую ее внимание, но она решила, что времени у нее предостаточно: ведь ей предстояло дожидаться, пока Коломбано исправит поломанное колесо.

Саулина открыла свой саквояж и вынула смену белья, сложив все предметы в нужном порядке на табурете рядом с ванной, а затем погрузилась в воду.

На краю ванны она обнаружила круглый кусок мыла с надписью Floris Soap. Где она раньше видела такое мыло? Много лет назад, в сыроварне Клары, в ванной комнате Гульельмо Галлароли.

То, что синьора Эмма оставила для нее на бортике ванны именно такое мыло, — конечно, совпадение. И все же тень сомнения омрачила прелестное лицо Саулины: ей стало страшно при мысли о том, что чувства, застывшие подобно кристаллам льда в самой глубине ее души, могут вновь растаять, подняться на поверхность и захлестнуть ее. Лучше уж совсем не знать радости, чем пережить жгучую боль, однажды уже изменившую ее характер.

Саулина принялась энергично растирать все тело намыленной льняной салфеткой, потом аккуратно смыла пену, вылезла из ванны, завернулась в льняную простыню и подошла к камину, чтобы согреться. Она натянула на себя нижнее белье, сложенное на табурете, потом потянулась за одеждой, развешанной на спинке кресла, и обнаружила, что и ее одежда, и обувь, и даже сам саквояж исчезли.

Оглядевшись по сторонам, Саулина увидела на кровати платье из тончайшей белой шерсти с золотой вышивкой, белые лайковые сапожки с небольшим каблучком, широкое манто из горностая и обитый серым бархатом сундучок с великолепными украшениями из жемчугов и бриллиантов. Наряд и драгоценности, достойные королевы. Значит, кто-то входил в комнату, пока она принимала ванну. А она и не заметила. Возможно, и сейчас, в эту минуту, кто-то подглядывает за ней.

Схватив платье в охапку, Саулина торопливо оделась. У нее стало немного спокойнее на душе. Она погляделась в зеркало над каминной полкой и не удержалась от соблазна надеть и драгоценности. Горностаевое манто придавало ей поистине королевское величие, а украшения из жемчугов с бриллиантами дополняли изящество наряда и подчеркивали ослепительную красоту ее лица.

Но кто мог позволить себе сыграть столь дорогую шутку?

Девушка более внимательно осмотрелась по сторонам, стараясь найти какой-нибудь знак, след, улику — словом, хоть что-нибудь, что помогло бы ей. Она пе-решла в кабинет и наконец, исследовав пядь за пядью все стены, заметила рядом с камином светящуюся щель. Тонкий, как лезвие ножа, луч света прорезал стену сверху до самого пола. Саулина надавила на край прорези, и часть стены повернулась вокруг собственной оси, открыв потайной проход.

Девушка оказалась на лестничной площадке: вниз уходила винтовая лестница с каменными ступенями, освещенными факелом. У нее больше не осталось сом-нений: таинственный некто, подменивший ее одежду, пришел этим путем, потому что дверь комнаты так и осталась запертой изнутри. Саулина спустилась на две ступеньки, лестница уходила вниз бесконечным винтом. Она тотчас же попятилась назад. Лучше вернуться в комнату и вызвать синьору Эмму: та в любом случае обязана многое ей объяснить.

Саулина вернулась и увидела, что проход, через который она сюда попала, исчез. Перед ней была только стена, сложенная из массивных камней, плотно пригнанных друг к другу. Прохода словно и не существовало никогда. Ее затошнило, голова закружилась, когда она поняла, что оказалась в ловушке из-за собственного любопытства.