Впрочем, в 1636 г. царство Цзинь стало достоянием истории – ибо превратилось в империю Цин («Чистая»). Такое же имя Абахай присвоил правящей маньчжурской династии.

Восстания в Поднебесной, подогреваемые тайными обществами типа «Белого лотоса», становились все более массовыми и организованными. Их вожди объявляли себя ванами и создавали властные структуры на подведомственных территориях.

В начале 1640-х гг. образовались два крупных центра повстанческого движения. В центральных провинциях Хубэй и Шэньси во главе восставших встал Ли Цзычен (1606–1645). Сын бедного крестьянина, он в юности работал пастухом в хозяйстве чиновника, потом служил почтовым курьером. Совершив убийство богатого землевладельца, вынужден был скрываться, некоторое время прослужил солдатом. Ли Цзычен отличался природным умом, умел всесторонне и трезво оценить обстановку и наметить единственно верный план действий. Ему удавалось находить общий язык с шэньши, которые не отказывались сотрудничать с ним. Среди них был известный поэт Ли Янь, ставший впоследствии ближайшим советником вождя. В Сычуани ваном был Чжан Сяньчжун (1606–1647) Сын мелкого торговца финиками, он вместе с отцом изъездил немало дорог. Потом завербовался в солдаты. По ложному обвинению ему угрожала смертная казнь, но с помощью одного из стражников ему удалось бежать. Вступив в ряды восставших, Чжан Сяньчжун проявил себя как несомненный лидер, но при всех своих достоинствах обладал тяжелым характером: был вспыльчив, излишне властолюбив. Зачастую был неоправданно суров с чиновниками и землевладельцами из разряда не самых крупных – из-за чего наживал себе врагов из «сильных домов». Впоследствии у него нередко возникали трения с Ли Цзыченом.

Ниспровержение основ в планы вождей восставших не входило. Как в таковом, в общественном строе Поднебесной они ничего плохого не находили. Но то, что пора передать Мандат новому посреднику между Небом и Поднебесной, то есть сменить правящую династию – было для них очевидным. А заодно надо было поставить на место неправых и жестоких чиновников честных, обуздать оборзевших мироедов – крупных землевладельцев и ростовщиков, облегчить непосильные налоги. Проводились конфискации излишков земли – они распределялись между малоимущими.

В начале 1636 г. в Хэнани произошла встреча тринадцати виднейших повстанческих вождей, удалось договориться о взаимодействии. Восставшие уверено чувствовали себя на территории нескольких провинций и стремились развить успех.

Но Чжан Сяньчжуна явно раздражали советы соратников проводить в своих владениях более мягкую политику, и вообще он тяготился договоренностью о координации действий, стремясь к полной самостоятельности. Это привело к расколу повстанческих сил. Уже летом 1636 г. в Шэньси попал в окружение и был разгромлен отряд одного из авторитетнейших вождей Гао Инсяна, сам он был захвачен в плен и казнен. Вслед за тем Чжан Сяньчжун предпочел обратиться с повинной к правительству. Его примеру последовало еще несколько повстанческих ванов.

Однако Ли Цзычену удалось объединить и восстановить силы восставших. В 1641 г. он добился крупных успехов в Хэнани. Была захвачена древняя столица Лоян, входившая во владения одного из немногих оставшихся удельных князей Чан Сюня. Князь был казнен, его дворец предан огню, а богатства розданы бедноте. Затем армия Ли Цзычена осадила Кайфын, но гарнизон и горожане оказали ожесточенное сопротивление, они не остановились даже перед разрушением одной из дамб, сдерживающих воды Хуанхэ – существенно осложнив этим положение осаждающих. Ли Цзычену пришлось снять осаду и перенести действия в другие провинции. Но там ему удалось вновь добиться немалых успехов.

В 1643 г. он захватил Сиань – достопамятную ханьскую столицу Чан΄ань. Там Ли Цзычен был провозглашен императором. Теперь путь его лежал к еще одной столице Поднебесной – царственному граду Пекину с его Запретным городом. Большого сопротивления на этом направлении армия повстанческого императора не встретила, и в апреле 1644 г. вступила в столицу. Законный Сын Неба пытался бежать, переодевшись евнухом – он намеревался добраться до Юга и возглавить борьбу против самозванца. Но увидев, что спастись ему не удастся, последний император династии Мин Чжу Юцзянь повесился в своем дворце. Сложилась легенда, что душа его немедленно умчалась на небо в колеснице, запряженной двумя драконами.

На Севере, вдоль Великой стены, для защиты от маньчжуров минское правительство держало самую боеспособную свою армию во главе с полководцем У Саньгуем.

Когда же в Пекине воцарился Ли Цзычен – началось такое, что всерьез задумаешься, чему все-таки в большей степени подчиняется ход истории: выведенным мудрецами законам, неисповедимой воле Неба или вообще черт знает чему. Ли Цзычен хотел уладить все дела с У Саньгуем миром, для чего завел с ним переписку. Тот вроде бы тоже был склонен договориться. Параллельно новоявленный император решил наладить более тесные отношения с родней полководца, для чего стал наведываться в его пекинский дом. Но там он, что называется, положил глаз на любимую наложницу хозяина, о чем повсюду разнеслась молва и о чем доброжелатели немедленно отписали У Саньгую на оберегаемую им границу. Какими еще мог руководствоваться мотивами полководец – остается гадать, но он предложил маньчжурам открыть им свободный проход в Великой стене. Дважды повторять не пришлось, многочисленная конница устремилась к Пекину, армия У Саньгуя увязалась за нею. 200-тысячное войско повстанцев не стало запираться в осаду, а выступило навстречу – но было побеждено и отступило. Ли Цзычен спешно совершил обряд коронации, отправил в Сиань большой караван с серебром и золотом, и с уцелевшей частью своей армии оставил Пекин – намереваясь продолжать борьбу. Через несколько дней в китайской столице прошла другая торжественная церемония: маньчжуры провозгласили своего малолетнего императора Шуньчжи (его отец Абахай скончался годом ранее) Сыном Неба – повелителем Поднебесной.

Версии существуют разные. Согласно одной, у предателя было достаточно своих сил для того, чтобы одолеть повстанцев. Но он располагал в основном пехотой, а ему надо было срочно оградить отраду души своей от нескромного внимания – для чего и воспользовался быстроходной маньчжурской кавалерией. Есть, конечно же, менее романтичная и более правдоподобная точка зрения: У Саньгуй сам метил на трон, а маньчжуров хотел использовать как временных союзников. Все возможно, но – чужая душа потемки, особенно если учесть тот факт, что после воцарения в столице Поднебесной чужой династии, он со всей своей многочисленной и хорошо обученной армией перешел на службу к завоевателям. Так образовалось еще «восемь знамен» маньчжурской армии. В знак преданности своим степным хозяевам новобранцы сделали себе прически по их образцу: выбрили волосы на темени, а на затылке стали отращивать длинную косу.

Сопротивление было долгим, но сплоченного отпора маньчжуры не встретили. Более того, значительная часть уцелевших после гражданской войны китайских войск пошла к ним на службу. Крестьянская в большинстве своем армия Ли Цзычена не могла успешно противостоять мощной, преисполненной пассионарного нахрапа армии завоевателей. Самого Ли Цзычена всерьез за императора мало кто принимал – даже в рядах его сторонников. Второй повстанческий вождь, мрачный Чжан Сяньчжун вообще не двинулся ему на выручку из Сычуани. После нескольких поражений Ли Цзычен погиб в бою. Летом 1646 г. Чжан Сяньчжун все же вступил в борьбу с захватчиками, но разбитый и захваченный в плен, был казнен.