«Ну, как они?» – прорезался сквозь пульсацию крови в ушах мыслеголос второго Саблина.

«Кажется, вошли в контакт».

«Отлично, им есть о чём поговорить, потом расскажут. Прохор не возвращался?»

«Вопрос излишен. Что будем делать мы?»

«ДД предложил захватить Охотников в вашем числомире и перепрограммировать. Для этого мы с ним поселимся у вас. – Данияр сжато передал Данимиру идею Дмитрия Дмитриевича. – Ты как, поддерживаешь?»

«Я-то поддержу, только не понимаю, каким образом вы поселитесь у нас. Вернее, у кого. Ты – у меня, так? А ДД?»

«Ему не нужно ни в кого селиться, он и так из вашего превалитета и уже решает проблему перелёта на Алтай. Мне тоже не надо селиться в тебе, я теперь могу внедрить свою ПСС в любого человека».

«Классно! Есть приёмы?»

«ДД научил и вас научит. Это делается с помощью эргионов, которые усиливают мыслепоток и работают как психотронные генераторы. Мне бы только подобрать мужичка покрепче, чтобы он согласился на временную сдачу в аренду своего тела и не брыкался».

«В мою сестру не хочешь? Она человек надёжный».

«Послушал бы кто нас: «В мою сестру не хочешь?» Звучит как секс-предложение. Нет, сестра не пойдёт, не те кондиции, мне нужен спортивный носитель».

«Ладно, подумаю, сразу не предложу. Как мы завлечём сюда Охотников?»

«Наблюдатели уже торчат неподалёку, сердешные, значит, скоро появятся и Охотники, особенно если сделать вид, что вы ни о чём не догадываетесь. Пусть Прохор погуляет по территории пансионата под ручку с Юстиной, посидит с ней в ресторане, а мы будем наблюдать за движением вокруг».

«Хорошо, посоветуюсь с Юстиной, голова у неё насчёт этого работает отлично».

«До связи».

Голос Саблина-2 растворился в костях черепа, формонавт вытащил себя из головы «родича» и вернулся домой, в родное тело.

Данимир расслабился, попил водички, поглядывая на застывшую Юстину. По-видимому, разговор с «гостьей» из второго числомира ещё продолжался, и Юстина отдалась ему целиком, забыв о присутствующих.

Через пару минут она расслабилась, провела по ставшему мягким и каким-то детским лицом ладонью.

– Как ощущения? – полюбопытствовал Саблин, подавая ей стакан с водой.

Юстина опомнилась, взяла стакан, натянула на лицо маску сдержанности. Глаза девушки вернулись из далей внутреннего созерцания.

– Она его так любит…

Саблин крякнул.

– Вы что же, так всё время об этом и говорили?

Юстина досадливо изогнула губы, но через мгновение справилась с эмоциями.

– Мы о многом говорили. Странно, что они такие разные.

– Кто?

– Прохоры… их и наш.

– Люди во всех превалитетах разные, хотя их и соединяют трансперсональные линии. Но ты права, наш Прохор посильнее характером. – Саблин подумал. – Хотя до тебя ему далеко.

– Это похвала или порицание? – сухо осведомилась Юстина.

– Сама подумай. Ты сейчас только что говорила с Устей, подругой Прохора-2, она тебе не понравилась?

– Понравилась.

– Она – это ты в чуть ином варианте, особа решительная и независимая, недаром прыгает с парашютом со скал и занимается бейсджампингом. Но в то же время она гораздо мягче тебя и души в своём Прохоре не чает, несмотря на его тараканы в голове.

– К чему ты клонишь?

– Очень хочу погулять на вашей свадьбе, – признался Саблин с улыбкой.

– Подождёшь, – неласково сказала Юстина, отворачиваясь. – В общих чертах мне всё рассказали, давай обсудим детальный план операции.

– Сразу и операции. Так ты согласна?

– Устроить засаду на Охотников? Конечно. Вы так эмоционально их описываете, что мне захотелось убедиться в их существовании. Да и пора кончать с этим безобразием. С чего начнём?

В соседней комнате раздался стук.

Оба встрепенулись, прислушиваясь, встали.

На пороге возник морщившийся от света Прохор.

У Саблина на миг мелькнула безумная надежда, что это их Прохор. Но очнувшийся «полумертвец» заговорил, и всё стало на свои места:

– У нас ночь, а у вас уже утро… здрасьте.

– Привет, – сказал Саблин, подавляя разочарование, косо посмотрел на Юстину.

Девушка только кивнула, приглядываясь к другу, в голове которого сидел «чужой» Прохор.

– Вы уже составили схему… э-э, действий?

– Ждали тебя. Можем начинать.

Юстина снова кивнула с задумчивым видом.

Саблин подумал, что на её месте он тоже колебался бы, не зная, как относиться к хорошо знакомому и в то же время совершенно чужому человеку.

– Присядем.

Они сели в гостиной номера, поглядывая друг на друга, и Саблин изложил им план мероприятий, предложенный в свою очередь Саблиным-2.

* * *

До обеда Прохор гулял с Юстиной по территории пансионата, изображая счастливого студента, влюблённого в свою красивую спутницу.

Впрочем, особых усилий для этого не потребовалось. Юстина была почти копией Усти, а разговаривать с ней было очень интересно, так как её жизненный опыт никак не напоминал опыт жизни Устиньи.

Они даже раз поцеловались в беседке, хотя об этом их попросил Саблин, организовавший с оперативниками Юстины наблюдение за наблюдателями.

Неизвестно, что подействовало на них больше: явное пренебрежение объектов слежки к тому, что творится вокруг них, или их нарочитое спокойствие, но они потеряли бдительность и обозначили свой интерес к происходящему на территории «Марьина острова» так неосторожно, что их можно было легко нейтрализовать.

Однако делать этого не стали в надежде дождаться главных действующих лиц. Поэтому «отдых» Прохора продолжался до обеда и после обеда, с небольшими перерывами, когда он возвращался в «родной дом» – собственное тело, ждущее «душу» хозяина в московской квартире Дмитрия Дмитриевича.

В три часа дня в пансионат заехала группа новых постояльцев в количестве восьми человек: четверо молодых мужчин и четыре женщины. По словам Аллы Юрьевны, это были работники металлургического комбината «Норникель», которым за ударную работу вручили путёвки на Алтай, в пансионат «Марьин остров». Они должны были на следующий день уйти на Катунь и сплавляться вниз на плотах; в реестре предлагаемых администрацией пансионата видов активного отдыха присутствовал и такой.

Саблин позавидовал отплывающим, заботы которых сводились к получению хорошей порции адреналина и в конечном счёте вели к продлению жизни, как уверяли медики. Он и сам в прежние времена с удовольствием ходил в турпоходы, бывал на Сахалине, на Камчатке и в Карелии, плавал по Селигеру. Но в нынешнем положении об активном отдыхе приходилось только мечтать и заниматься, может быть, и экстремальным, но не отдыхом. Надо было спасать друга.