– Это всегда пожалуйста… Но было бы еще лучше, если бы мы усилили наше влияние на нефтяные компании.

– Вы, конечно, понимаете, если я усиливаю ваши позиции, то, соответственно, ослабляю свои.

– Разумеется. Усиление наших позиций ослабляет твои. Ты теряешь в одном, но приобретаешь в другом… Ты становишься нашим представителем в Заволжском регионе. Получаешь нашу поддержку. И если вдруг возникают какие-то серьезные проблемы, мы решаем их сообща… Ты уже, наверное, убедился, как трудно выкарабкиваться из ямы одному. Это хорошо, что ты в большом авторитете у своих пацанов. Хорошо, что они приняли тебя обратно, когда ты взял да воскрес. А могли ведь послать куда подальше…

– Это верно, – не стал спорить Родион. – Судьба – злодейка. Сегодня к тебе лицом, а завтра может повернуться задом… Это хорошо, если я буду чувствовать вашу поддержку в Заволжске. Но я бы хотел ощущать ее в столице… Хочу открыть здесь свой бизнес.

– Не вопрос, решение толковое, – одобрительно закивали авторитеты. – Москва, конечно, не центр вселенной. Но бабки здесь крутятся огромные… Давай решать конкретно: ты нам нефтяные дивиденды в Заволжске, мы тебе поддержку в Москве…

– Если конкретно, тогда давайте решать, сколько получаете вы и что будет иметь с этого моя «община»…

Разговор не занял много времени. Слонцевские получили почти все из того, что хотели. Родиону же отходил один из самых крупных вещевых рынков в столице.

– Наше кровное отдаем, – сказал первый авторитет.

– Твоя земля будет, – добавил второй.

– Пацанов своих привезешь, пусть смотрят. А ты чистым бизнесом можешь заняться, – посоветовал третий. – Казино вот открыть. Европейского уровня…

– Казино – это серьезно. Непонятки могут возникнуть…

– Само собой. В столице все схвачено. С улицы так просто казино не откроешь. Вмиг сожрут. Но ты же не с улицы, Космач. Ты наш человек. Так что карты тебе в руки… Кстати, если бабок своих вдруг не хватит, мы тебе добавим. Чтобы и наша доля там была. Мы возражать не будем. Ты, думаю, тоже…

Нет, лучше уж взять кредит в банке, чем брать кого-то в долю. Лучше напрячься да самому все осилить. Тогда проблем будет меньше…

– Поживем – увидим, – уклончиво ответил Родион. – Я еще точно не представляю, каким будет проект. Может, мне на два таких хватит…

– Поживем – увидим, – кивнул авторитет. – А увидим – поговорим. Может, мы и сами загоримся войти с тобой в долю…

Скорее всего так и будет. И никуда не денешься от благодетелей. Если, конечно, не хочешь войны. А война Родиону не нужна…

Квартиру эту присмотрела Элона. Да и не квартира это, а квартирища. Она занимала целый этаж старинного дома в центре столицы. И стоила уйму денег. После перепланировки и капитального ремонта она выглядела потрясающе. Германское качество отделки, евродизайн, безупречный комфорт. Высокие потолки, простор. Родион только зашел сюда, и ему сразу захотелось здесь жить. Вместе с Элоной.

– Не дом, а конфетка, – только он не улыбался, как она. Оставался пасмурным.

– Миллион двести долларов. Всего ничего…

– Для Москвы это не такие уж большие деньги. Ты посмотри, как здесь хорошо. А место какое…

– Слишком дорого, – покачал он головой. – Поверь, у меня не так много денег, чтобы ими разбрасываться…

– Да, я понимаю, личных денег у тебя не так уж много. Но никто не осудит тебя, если ты возьмешь деньги из общей копилки.

Это верно, никто не осудит. К тому же никто и не узнает. Деньгами из «общака» Родион мог пользоваться по своему усмотрению. Братва ему доверяла. Доверием этим он не то чтобы гордился. Но и обманывать его не мог.

– Я сам себя осужу… А потом, я собираюсь вложить деньги в казино. Это бешеные суммы. И миллион этот лишним никак не будет…

Родион думал, что Элона надует губки. Но нет, на лице улыбка, в глазах ни тени обиды.

– Как скажешь, дорогой. Нет так нет. Найдем себе гнездышко поскромней…

Хорошо, когда твоя женщина понимает тебя, во всем с тобой соглашается. Родион был тронут… А квартира ему все же нравилась.

– Обещаю тебе, в казино я вложу свои личные деньги. Со временем раскручусь. И куплю такую квартиру. Обещаю.

– У меня тоже есть свободные деньги. Обещай, что ты вложишь их в этот проект. Обещай мне, что это будет наш общий проект…

Мысль неплохая. Но Родион хмуро мотнул головой.

– Ничего пока обещать не могу. Пока все вилами на воде писано…

– Ну как же вилами. Договор уже состоялся. Обе стороны получают свое. Тебе рынок достался. И карт-бланш на казино…

– Это да. Но когда это будет. В Заволжске еще не все дела утрясены. Там закрепиться надо. А потом уже в Москву перебираться… Хотя ты можешь остаться. С людьми пообщаться, к городу присмотреться. Прикинуть, где что и как лучше сделать…

– Ты хочешь меня обидеть?

На этот раз возмущению Элоны не было предела.

– Ты хочешь оставить меня здесь. А ты подумал, смогу ли я без тебя?… Или тебе снова наплевать на меня? Опять на сучек из стриптиз-бара потянуло?… Так ты учти, я тебя никому не отдам! Ты мой, понял? И я никому тебя не отдам. Слышишь, никому!…

Она закрыла лицо руками, заплакала и выбежала из квартиры. Родиону пришлось догонять ее и утешать. Он любил эту женщину. По-настоящему любил…

Самолет поднырнул под облако, опустил нос к земле пошел на посадку. Элона крепко прижалась к нему.

Как в воду смотрел Родион. Ему пришлось срочно возвращаться в Заволжск. И все из-за проблем, которые он еще не решил. Которые только предстояло решать. В аэропорту его встречали Колдун с Витьком. Лица хмурые, взгляды угрюмые. С появлением Родиона они попытались изобразить улыбки. Только что-то неважно у них это вышло.

Колдун звонил ему вчера утром. Сказал, что нужно срочно вылетать в Заволжск. Из-за непоняток с ворами. Что конкретно случилось, не сообщил. Не телефонный разговор.

– Ну и что тут у нас стряслось? – спросил Родион уже в машине.

Элона ехала вместе с ним на заднем сиденье. Колдун многозначительно посмотрел на него. Можно при ней говорить или нет? Родион кивнул. При Элоне можно говорить все. Или почти все. Она свой человек. Она в курсе почти всех событий. И может помочь дельным советом.

– Воры восстали, – начал Колдун. – «Контролера» с Восточного рынка порезали.

– Что с пацаном?

– Живой. Врачи ему операцию сделали. Он сейчас в реанимации. Говорят, будет жить.

– Из-за чего порезали? Кто?

– Да сглупили наши. Щипача взяли. Он у тетки на рынке кошелек из сумки вырезал…

– Они его что, в ментовку сдали?

– Если бы… Ребра ему пересчитали. Не отходя от кассы. Еле живой бедолага ушел.