Хэнкок заявил, что они выступят на позиции, как только установится хорошая погода. В один из вечеров последней недели февраля на офицерском собрании он заявил, что солдаты из гарнизона Ливенворт будут подкреплены людьми из Седьмого кавалерийского полка Эндрю Дж. Смита. Эти объединенные силы ударят по индейцам из форта Райли.

– Часть из вас, джентльмены, отправится вместе со мной. Другие останутся здесь. Однако все вы должны четко понимать цель этого похода. У меня приказ генерала Шермана навести страх на индейцев и встретиться с влиятельными вождями, чтобы объяснить: они должны держаться подальше от железной дороги и от тех путей, по которым летом пойдут повозки. Если они проявят неповиновение и воинственность, войну мы им обеспечим. Мы больше не потерпим их дерзости. Такова теперь политика правительства.

В следующем письме Уилле Чарльз ни словом не упомянул о новой политике правительства. Он догадывался, что скоро она сама обо всем услышит.

– Садитесь, рядовой, – сказал Чарльз Потифару Уильямсу после обмена приветствиями.

Бывший повар покосился на него с подозрением и сел на стул для посетителей.

– Роте «С» нужен первый сержант. Мы с лейтенантом Хуком предложили вашу кандидатуру, капитан Барнс согласился, и я рад сообщить вам, что полковник Грирсон принял наши рекомендации. Вы получаете этот чин, и не только потому, что умеете читать и писать, но и потому, что показали себя хорошим солдатом.

Сначала на лице Уильямса вспыхнула гордость, но она тут же сменилась необъяснимой, едва скрытой враждебностью.

– Сэр, я ценю ваше предложение, но принять его не могу.

– Не будьте вы таким упрямым ослом! Я знаю, вы меня не любите. Это не имеет значения. На войне я служил с уймой людей, которые мне не нравились. – (Уильямс неловко откашлялся.) – Постойте-ка… – вдруг догадался Чарльз. – Дело только во мне или в чем-то еще?

– Это из-за… зрения, – с трудом выговорил Уильямс.

– Что?

– Глаза у меня слабые, – упавшим голосом ответил солдат. – В цель попасть могу, когда стреляю, буквы на вымпелах прочту, если они далеко. А вот если близко… ну, в общем, я потому и ушел с кухни отеля, что не мог разглядеть, что режу. Приходилось тратить кучу времени, чтобы нарезать морковь и бобы.

Уильямс показал на длинный бледный шрам между большим и указательным пальцем; раньше Чарльз его не замечал.

– Для этого есть простое средство, Уильямс. Пусть врач выпишет вам очки.

Снова последовало неловкое молчание.

– Э-э… сэр… я не могу себе их позволить. Я почти все жалованье отправляю своим четырем братьям и сестрам в Питтсбург.

– Я дам вам денег, черт побери! И не спорьте!

Уильямс долго и недоверчиво всматривался в Чарльза, а потом спросил:

– А те белые офицеры… они действительно хотят, чтобы я стал первым сержантом?

– Да, хотят.

– И вы тоже?

– Да, это единогласное решение.

Уильямс отвел взгляд:

– Вы не такой плохой, как я думал. Вот и с Шемом Уоллесом поступили по-человечески. Я верну долг, как только смогу.

– Отлично. Только одно маленькое предупреждение. Вас могут прозвать Звездочетом или Стеклянным Глазом. В армии всех, кто носит очки, так называют.

Уильямс немного подумал:

– Ну, пожалуй, это лучше, чем мое нынешнее прозвище. – (Чарльз вопросительно вскинул брови.) – Потифар[29] здесь быстро переделали в Ночной Горшок.

Чарльз засмеялся, Уильямс тоже.

– Да уж, Звездочет точно благозвучнее. Поздравляю… – Чарльз протянул руку, – сержант!

Поджав губы, Уильямс сначала внимательно разглядел его белую ладонь, потом слегка кивнул и протянул в ответ свою.

Первого марта 1867 года, красивый и горделивый, генерал Уинфилд Скотт Хэнкок выехал из форта Ливенворт.

Было дождливое промозглое утро. Чарльз стоял в толпе солдат, жен и гарнизонных прихлебателей, наблюдавших за его отъездом. Оркестр по очереди играл старые популярные мелодии, включая самый банальный, но такой любимый всеми марш «The Girl I Left Behind Me».

Сначала пронесли государственные и гарнизонные флаги, а также знамя округа. Потом вперед двинулась кавалерия. Следом лошади тащили на лафетах легкие и надежные двенадцатифунтовые горные гаубицы. Мимо проплыли интендантские фургоны с высоким парусиновым верхом, похожие на шхуны.

Не вся колонна была в синих армейских мундирах. Рядом с солдатами ехали охотники делавары и осейджи с кроткими лицами, а также штатские, включая мистера Хикока, на котором были тесные кожаные бриджи и ярко-оранжевая зуавская куртка. Пару револьверов с костяными накладками на рукоятках он демонстративно выставил напоказ. Брюнетка Нелл, кобыла Хикока, элегантно переступала копытами; всадник размахивал шляпой, приветствуя зрителей. Когда Хикок заметил Чарльза, то приветливо окликнул его. Все кавалеристы роты «С» посмотрели на Чарльза так, словно он внезапно обзавелся нимбом святого.

В санитарной повозке ехали мистер Дэвис, представлявший «Харперс мэгэзин», мистер Генри Стэнли из «Нью-Йорк геральд» и другие репортеры. Генералы Хэнкок и Шерман желали получить хорошую прессу.

Айк Барнс сплюнул сквозь зубы и сказал Чарльзу:

– Знаете, что везут в нескольких из тех повозок? Понтоны.

– Понтоны? Для чего?

– Для переправы – для чего же еще? Хэнкок, видите ли, считает, что, если он заметит индейцев на другом берегу реки, они будут спокойно сидеть и ждать полдня, пока он наведет мост, переправится и вступит в бой. – Барнс еще раз сплюнул. – Сразу видно, как много он знает о войне на Равнинах. Ничего хорошего из этого не выйдет, Чарли.

– Но я бы все равно хотел, чтобы мы отправились вместе с ними.

– Что, не терпится снять парочку скальпов с краснокожих?

– Да.

Айк Барнс всмотрелся в лицо своего лейтенанта.

– У вас еще будет такая возможность, – сказал он, не скрывая неодобрения.

«ПЬЮЛАСКИ СИТИЗЕН»,

Пьюласки, шт. Теннесси,

утренний пятничный номер от 29 марта 1867 года

ЧТО ЭТО ЗНАЧИТ? – Вот такие загадочные обращения были обнаружены вчера рано утром под дверью нашей редакции. Без сомнения, их подбросили ночью. Может быть, кто-то отважится объяснить нам, что это значит, если вообще что-нибудь значит? Что такое Ку-клукс-клан и кто такой Великий Мудрец, издающий свои загадочные властные приказы? Кто-нибудь может пролить свет на эти вопросы? Вот этот приказ:

ВНИМАНИЕ! Встреча Ку-клукс-клана состоится в своем обычном месте, в «пещере», в ночь на следующий вторник, ровно в полночь, в костюмах и с оружием Клана.