Рит рассмеялся приглушенно и немного облегченно, поворачивая свое красиво лицо ко мне, и глядя в глаза смело и так горячо, чуть выгнув бровь, когда усмехнулся:

— Я даже не знаю, хорошо это или плохо!

— Конечно же хорошь!

Я вздрогнула, услышав над собой голос Отца, который возвышался над нами, сияя в ночи своими необычными почти прозрачными глазами, боясь даже представить, сколько он находился рядом и что успел услышать, с облегчением слыша смех Рита.

— Хватит уже шушукаться! Завтра у нас тяжелый день! Ты, — ткнул Ледяной в грудь Рита, — Идешь со своими братьями ночевать ко мне в берлогу!

— Еще чего! Я…

— Закрыл варюшку и молча упиликал! Карата заберете с собой, а мелкий останется здесь со мной!

Разве можно было противоречить Отцу, который уже все решил?

ЕЙ-богу, я старалась не смеяться изо всех сил, наблюдая за тем, как недовольные Беры, бурча и ругаясь себе под нос, словно детский сад мальчиков-переростков, почти что по парам устремляются прочь от дома под неусыпным зорким глазом Отца, который должен был проводить их до своего дома, а потом вернуться к нам.

— Зои, завтра с девочками у вас девичник. Подготовите дочку морально и физически, все заботы по дому я беру на себя, — кивнул на прощание Ледяной нашей тетушке, которая мягко улыбнулась, закивав головой, когда я понимала одно — завтрашний день обещал быть насыщенным, волнительным и чертовски странным!

************************************************ ХОП ХЕЙ ЛА ЛА ЛЭЙН.

Орал мой мозг, как пьяный кролик в период спаривания, которому не досталась крольчиха, вытанцовывая такие кульбиты, что меня потряхивало даже в положении лежа на кровати!

Не помогали никакие уговоры, что нужно уснуть и быть бодрой и свежей к завтрашнему дню!

Уже даже овечки и елочки с воплями убегали от меня и моих тщетных попыток сосчитать их в триста восьмой раз!

Нет, ну а как бы спали вы, зная, что завтра предстоит самая настоящая медвежья свадьба, и после того, как я буду с меткой, то стану официально считаться женой своего Берсерка?!

Храпели в подушку без задних ног, пугая пробегающих мимо арктических зайцев?

Не думаю!

Вот и мне ничего другого не оставалось, как в тысячный раз думать по кругу об одном и том же!

Еще и часа не прошло с момента нашего душевного разговора с Мией, которая осторожно вошла в спальню, тихонько опустившись рядом и принявшись скромно и очень смущаясь рассказывать о том, что с Берами не все так просто. как может показаться на первый взгляд.

И глядя на попытки голубоглазой малышки с пузиком очень дипломатично поведать мне, чего именно стоит бояться в первой попытке близости с чистокровным Берсерком, да еще и королевской крови, мне хотелось устало выдохнуть.

Я вас умоляю!!!

Даже слепому, нервно припадочному тюленю на прериях нашего резкого и громкоголосого папы, было ясно как божий день, что у Рита в штанах далеко на стручок фасоли!

И даже не морковка!

И черт побери явно не сарделька!!

С его-то ростом и общими габаритами без слов было понятно, что он БОЛЬШОЙ во всех местах, исключая нос и уши, что и делало его моделью!

Об этом я и говорила крошке Мие, премило улыбаясь, и искренне не понимая, отчего у всех такой переполох, будто мы завтра уходили в кругосветное плаванье на каноэ!

— С тобой тоже так носились? — шептала я, обнимая Мию, что лежала рядом на боку. положив обе ладошки на свой выпирающий животик уже размером с баскетбольный мячик, и замечая, как в ее красивой милой улыбке промелькнула явная грусть и напряжение.

— Тогда я была одна. Янтарь пытался помочь, но его не пустили ко мне, а с тетушкой Зои удалось поговорить уже после…

Странно было увидеть смятение у той, кто смотрел на Севера с таким обожанием и теплом, что сомневаться в их счастливой семейной жизни не приходилось.

— Это сейчас я все воспринимаю иначе, а в тот момент я была в панике и раздавлена морально…и физически. Боюсь подумать о том, что могло бы быть, если бы я на тот момент уже не была влюблена в Севера. Боюсь, что сейчас все было бы иначе.

Ну, ей-богу, чего они меня все пытались напугать?

— МИЯ… — я сжала ее прохладные ладошки, улыбаясь открыто и смело, — ну правда!

В конце-концов, не съест же Рит меня в процессе! У тебя и Златы такие же огромные по всем параметрам мужья. и вы же как-то умудряетесь жить с ними!

— Лютый — Полярный Берсерк, у него холодная кровь и разум. Он может причинить боль лишь своей силой. Но не больше. А наши мужья — Кадьяки…

— Огненная кровь, я помню.

— Не просто огненная, — Мия тяжело вздохнула, словно не знала, как еще мне можно объяснить то. что я никак не могла понять, — Север отличается от своего рода. Не потому, что он Король. У него другая суть: горячая кровь, но холодная голова. Его потому и назвали Севером. Он способен себя контролировать в жизни и дает волю внутреннему огню только в момент боя. Тогда он выпускает зверя и становится опасным для окружающих… — помолчав Мия, опустила ресницы, проговорив еще тише, — …знаешь, когда я упала с Ледяного хребта в океан, то могла бы умереть за считанные минуты от переохлаждения. Лютый спас меня. Но Север, чувствуя, что я рядом, в ту секунду не осознавал, что наносит удары своим братьям. Тех, кого он искренне считает своей семьей. В такие секунды Кадьяки становятся просто безумны, и перестают быть собой… мир для них перестает существовать в лицах, есть только их ярость и жажда крови.

— В старые времена Кадьяков, которые впадали в бешенство во время боя и долго не могли успокоиться — убивали свои же братья.

Мы обе вздрогнули, услышав знакомый голос и напряженно застыли, в первую секунду глядя только друг на друга огромными глазами.

— Разве вы не ушли на ледник? — первой обернулась Мия, поворачиваясь на спину и открывая мне вид на Карата, который стоял теперь в моей спальне, подпирая дверной косяк и прислонившись к нему головой, лишь с хитрой усмешкой пожал плечами:

— Ледяной передумал оставлять меня в своем доме.

Кажется, Мия поняла о чем речь, когда неожиданно улыбнулась, а мужчина тихо и проникновенно рассмеялся, закивав утвердительно головой.

Господи, ну какой же все-таки он был красивый!

Не просто красивый, а греховно соблазнительный!

До сих пор не верилось, что он — отец моего Нефрита!

Оттолкнувшись плечом от стены, мужчина прошел вперед медленно и подчеркнуто осторожно, словно боялся испугать нас своим присутствием в комнате, заняв место на кресле напротив кровати и галантно закинув ногу на ногу, кивнул нам, не пытаясь приблизиться еще, даже если остальные Беры, вроде Севера или Янтаря могли спокойно валяться с нами на кровати тоже, не испытывая при этом никакой неловкости.