— Да… и нет.

Мэтр Росси де Лука сглотнул и кивнул, пожалуй, быстрее, чем надо.

— Да, ваши слова подтверждаются свидетельскими показаниями полицейского, видевшего, что произошло. Скажите, вы согласны с его рассказом?

Сара ждала.

— Итак… — продолжил адвокат, стараясь казаться уверенным, — вы держали винтовку и смотрели в оптический прицел, когда Стиг Анкер очнулся и попытался вас задушить. Именно в этот момент, по показаниям полицейского, был произведен выстрел. Не так ли?

Сара подтвердила взмахом ресниц.

— Отлично… Итак, вы не собирались стрелять, и выстрел произошел случайно, только потому, что Стиг Анкер напал на вас? Верно?

Сара некоторое время смотрела в пол, обдумывая, что она скажет. Она должна была наконец официально ответить на этот вопрос, ответа на который искала все эти дни. Да, выстрел произошел случайно. Но не нажала бы она спусковой крючок, даже если бы Стиг Анкер не напал на нее? Не пошла бы до конца в яростном желании положить конец нескончаемому мужскому господству над женщинами? Если начистоту, то жалела ли она о смерти этого папы-женоненавистника? Ответ был «нет». Вопрос был лишь в обстоятельствах, в которых это произошло.

Озадаченный этим молчанием, адвокат несколько раз моргнул.

— Синьора Геринген, вы подтверждаете эту версию событий?

— Да.

— Отлично! — с облегчением вздохнул адвокат. — Отлично, отлично… — повторил он, делая какие-то заметки. — Теперь у меня вопрос относительно человека, с которым вы дрались и чьи отпечатки также обнаружены на снайперской винтовке. По имеющимся на сегодня данным, он бывший военный, который служил переводчиком в ходе нескольких миссий в Афганистане. Он был прекрасно подготовлен физически, а также… интеллектуально, потому что преподавал антропологию в университете и опубликовал множество статей о функционировании первобытных обществ.

Сара впервые слышала о научной деятельности убийцы, но ее это не удивило. Чтобы вести такой идеологический поиск, мозг должен опираться на истины. Либо религиозные, либо научные.

— Этот человек убил Катрину Хагебак и Шафи Рейнвассер, — произнесла она наконец. — И собирался убить третью единомышленницу двух этих женщин.

— У вас есть доказательства?

— Я все изложила в моем рапорте директору Крипо, — ответила она, протягивая адвокату прозрачную папку, которую с самого начала разговора прижимала к животу.

— Хорошо… Спасибо за помощь, синьора Геринген. Прежде чем мы с вами углубимся в рассмотрение обстоятельств и мотивов вашего поступка, я обязан сообщить, что вам грозит в случае вынесения обвинительного приговора…

Сара знала, но дала адвокату высказаться. Возможно, потому, что ей надо было услышать это, чтобы осознать по-настоящему.

— По нашему законодательству, отменившему в 1971 году пожизненное заключение, в рамках концепции реадаптации преступников, максимальный срок лишения свободы, назначаемый судом, равняется двадцати одному году. Иначе говоря, если вы получите максимальное наказание, то сможете выйти из тюрьмы в шестьдесят лет. Но если будет принята версия о несчастном случае, то вас, весьма вероятно, выпустят.

Сара попыталась представить себя через двадцать один год. Шестьдесят. Начало старости. Возраст, когда готовятся стать бабушкой, при условии, что у тебя есть дети…

В тот момент, когда адвокат собирался что-то еще сказать, за спиной Сары открылась дверь в вестибюль. Вошел начальник смены надзирателей.

— Простите за беспокойство, мэтр, но директор Крипо хочет переговорить с вашей клиенткой.

— Его визит назначен через час! — возразил адвокат.

— Да, но ему, кажется, необходимо срочно сообщить синьоре Геринген последние данные.

— Хорошо, хорошо, я буду присутствовать при разговоре.

— В этом нет необходимости. Директор никоим образом не участвует в следствии. Он хочет поговорить с синьорой Геринген, просто чтобы ее проинформировать.

Мэтр Росси де Лука вздохнул, собрал свои бумаги, попрощался с Сарой, сказав, что будет в комнате ожидания, на случай если понадобится ей, и вышел из комнаты.

Почти сразу же вошел высокий лысый мужчина в костюме. Сара сразу узнала своего начальника и по его лицу, по поджатым губам поняла, что новости, которые он принес, ей не слишком понравятся.

Раньше Хенрик Вальберг встречал Сару, только когда поздравлял ее с успешным завершением очередного расследования, и говорил, что она является гордостью Крипо. Это был человек, в котором даже Сара не могла найти недостатков, который в любых обстоятельствах, даже самых тяжелых, демонстрировал организованность, ясность ума и быстроту реакции. Человек, стоящий высоко, но без колебаний сходящий с пьедестала, если требовалось встать на защиту любого члена его команды от судейских или СМИ. Однако она заметила, что он старательно избегает смотреть ей в глаза.

— Добрый день, Сара.

Она молча кивнула, без враждебности, просто спешила услышать, что он ничем не может ей помочь, и поскорее вернуться в свою одиночку.

— С вами обращаются корректно?

— Да. Более чем.

— Хорошо. Я здесь по многим причинам. Во-первых, чтобы передать приветы от большинства сотрудников Крипо. К ним добавляю приветы от Ингрид Вик, сотрудницы полиции из Вардё, с которой вы, как кажется, очень успешно сотрудничали в начале расследования. Она и Николай Хауг, начальник полиции Вардё, много раз звонили в управление узнать, как у вас дела, и передать искренние пожелания всего наилучшего.

Сара была удивлена и тронута их поступком. Но она не собиралась затягивать этот разговор.

— Вы прочли мой рапорт?

Хенрик Вальберг поднял руку, показывая, что чуть не забыл, что с этой женщиной надо разговаривать напрямую.

— Да, Сара, я его прочел. — Он поправил узел галстука. — Это… в общем… я хочу сказать…

У человека, который никогда не затруднялся с подбором слов и всегда оперативно и четко отвечал политикам, такое колебание выдавало сильнейшую неловкость.

— Связь между убийством нашего премьер-министра и результатами вашего расследования крайне… невероятна… и блестяща, — поспешил он добавить. — Никто другой никогда бы не сумел распутать подобный заговор и раскопать столько тщательно скрываемых тайн Истории.

Он опустил глаза, как будто смущаясь. Сара знала, что он искренен и что разоблачения Этты и Ады его глубоко потрясли. Но хватит ли у него смелости взяться за того, кто сильнее его?

— Йенс Берг… — бросила Сара, вызывающе глядя на него.

— Использует убийство, в котором вас обвиняют, чтобы разрушить вашу репутацию и подготовить свою контратаку, если вы выдвинете обвинения против него и двух его сообщников, Петера Гена и убийцы Катрины, которого, сообщаю вам, зовут Стиг Анкер. Он бывший военнослужащий норвежской армии, участник операции в Афганистане. Сначала служил переводчиком: его пригласили из-за высокой квалификации. Похоже, что там он увлекся военным делом, прошел спецподготовку, включая снайперское дело и навыки рукопашного боя. Однако его радикальный антифеминизм появился не тогда. Мы нашли у него памфлеты, написанные им еще в студенческие годы…