в путь. Поездка в Колумбус заняла чуть больше полутора часов, и я без труда нашел каток.

Я увидел Хокана и Ингер на трибунах и пошел посидеть с ними. Мы смотрели то, что мне показалось самым скучным занятием, если не смотреть, как сохнет краска, когда последние фигуристы исполняли свои школьные фигуры. Обязательная программа была лучше, но смотреть, как дюжина пар катается на коньках под одну и ту же музыку, было не слишком захватывающе. Катт и Микаэль катались десятыми, и к тому времени я знал каждое движение и шаг. Мне казалось, что они катались безупречно, но судьи с этим не согласились. В итоге они заняли третье место, что было хорошо для них и давало им очень хорошие шансы на медаль.

Когда Катт и Микаэль пришли за своими родителями, она увидела меня и побежала вверх по ступенькам, чтобы поприветствовать меня. Мы обнялись, поцеловались, и она начала тащить меня вниз по ступенькам.

«Катт, мы идем обедать, пока ты не напала на своего парня!» сурово сказала Ингер по-шведски.

Я удивился, когда Катт просто ответила: «Да, мама».

«Нам все же нужно проявлять немного контроля!» сказал Хокан с улыбкой.

«Наверное, это хорошо», — согласился я.

Удар по плечу дал мне понять, что она не согласна, но тем не менее она взяла меня за руку и направилась к машине. Мы проехали две мили до отеля, а оттуда отправились на обед в ближайший ресторан. К нам присоединились Микаэль, его родители и Йоханна. Когда мы закончили, Катт взяла меня за руку и повела из ресторана. Я видел, как Ингер просто покачала головой, а Хокан улыбнулся, когда мы уходили.

«Это было подло с их стороны заставлять меня ждать!» пожаловалась Катт.

«Да ладно, Катт, было приятно пообедать с ними», — сказал я.

«Да, только мы катаемся утром, так что нам нужно натрахаться до ужина! После ужина мы можем обниматься и разговаривать».

Я не мог спорить с такими приоритетами. Мы прошли пару кварталов до отеля рука об руку и поднялись на лифте на седьмой этаж. Не успел я войти в номер, как Катт набросилась на меня. Мы занимались любовью весь день, я сверху, она сверху и один раз в ее попку. Перед ужином мы занимались медленной страстной любовью, потом приняли душ и оделись.

Мы присоединились к ее родителям за ужином, но на этот раз только вчетвером. Мы говорили о возможном визите Катт в феврале или марте и о соревнованиях в Чикаго. Катт будет участвовать в соревнованиях в Сан-Франциско и Сиэтле в период до июня, и мне было бы трудно поехать туда, даже если бы мимолетная мысль увидеть Дженнифер в Сиэтле была заманчивой. Я надеялся, что, когда мы поговорим, я смогу убедить Катт в правильности того, что она должна быть с Микаэлем. Мы закончили ужин и вернулись в отель.

В номере я сел в большое кресло с мягкой спинкой, а Катт забралась ко мне на колени и свернулась калачиком, как она обычно делала. Мы посидели так немного, время от времени нежно целуясь. Я знал, что нам нужно поговорить.

«Катт, ты подумала о том, о чем мы говорили в Индианаполисе?».

«Да, думала», — сказала она с легкой грустью.

«И это заставляет тебя грустить?»

«Да. Потому что ты прав. Но это значит, что это последний раз, когда мы будем вместе таким образом».

«Это может быть так, Катт, но ни ты, ни я не можем предсказать будущее. Однажды ты сказала мне, что тебе будет тридцать, прежде чем ты выйдешь замуж. До этого еще долго, пятнадцать лет, на самом деле. За это время многое может произойти».

«Но мне нравится быть с тобой».

«Я знаю, но мы были вместе три раза за семь месяцев, и два из них только потому, что ты соревновалась недалеко от места, где я живу. Я не могу быть рядом с тобой так, как тебе нужно. Не в этот момент».

«Ты пообещаешь мне одну вещь?»

«Сначала спроси меня, и я дам тебе знать».

«Прежде чем ты решишь жениться, поговори со мной. Даже если это будет в следующем году. Пожалуйста.»

«Да, я могу это сделать. Я не беру на себя обязательств перед тобой, но я поговорю с тобой, если дойдет до этого».

«И ты всегда будешь моим другом, несмотря ни на что?»

«Да. Ты всегда можешь позвонить мне. И я буду видеться с тобой, когда смогу. Я сделаю все, что смогу, чтобы помочь тебе».

«Ты можешь научить Микаэля трахаться, как ты? Я слышала от его первой девушки, что он не так уж хорош».

«Ты можешь показать ему. Ты очень, очень хороша. Я буду скучать по твоей упругой попке и по тому, что ты делаешь со своими мускулами!».

Она еле заметно улыбнулась.

«Не сторой из себя осужденную, Катт», — мягко сказал я. «Только удача позволила нам быть вместе здесь. Ты могла бы остаться в Швеции, и тогда я, возможно, не увидел бы тебя два года. Или я мог бы жить еще дальше, например, во Флориде. Будь рада тому, что у нас было, и за нашу дружбу в будущем».

«Ты прав», — вздохнула она. «И ты знаешь, на чем я сосредоточена. Это несправедливо по отношению к тебе».

«Я ввязался в это, зная цену. Но есть одна важная вещь, которую ты должна сделать для меня».

«Что именно?»

«Ты не можешь быть в таком состоянии, когда разговариваешь с Микаэлем. Вам двоим будет хорошо вместе, и ты должна это принять. Держу пари, это даже улучшит твое катание».

«Возможно!»

«Если хочешь, ты можешь пойти к нему завтра днем. Я не расстроюсь из-за этого».

«Нет, это наши выходные. Я поговорю с ним, когда мы вернемся в Колорадо».

«Хочешь совет?»

«От тебя? Конечно!»

«Не стоит просто тащить его в свою комнату, чтобы выебать ему мозги. Поговори с ним. Он любит тебя, крепко. Дай ему понять, что тебе от него нужно. И в первый раз займись с ним любовью. И я действительно имею это в виду, займись любовью. Не трахайся».

«Наверное, ты прав. Спасибо. Пообнимаешь меня в постели, голым?»

«Да».

Мы разделись и забрались в постель. Катт расположилась сверху на мне, наши тела соприкасались по всей длине. Странно было то, что никто из нас не возбудился. Это было просто выражение любви и уюта.

Конкурс оригинальных танцев в среду прошел хорошо: Катт и Микаэль заняли третье место и остались на третьей