Спорить я не стал, и вслед за девушкой двинулся к карете. Та шла, стараясь не смотреть на валяющиеся на земле тела. Но, поравнявшись с кучером, все же не выдержала и бросила на него взгляд.

— Бедный, Орго. — Печально произнесла она. — Да примут боги твою душу. И ваши, Тиво, Мирт. — Повернулась она к погибшим защитникам. — Простите меня, dejinos, что не могу вас похоронить как подобает. Вы погибли как настоящие воины, до конца выполнив свой долг. Папа вами бы гордился.

Ее последняя фраза резанула мой слух, и я, наконец, понял, что же меня смущало все это время. Действительно, а где ее отец? Почему позволил своей дочери путешествовать с такой маленькой охраной? И вообще, как так вышло, что его нет рядом?

— Яльри, — обратился я к девушке, которая как раз забралась внутрь своей кареты и что-то там усиленно искала. — Позвольте задать вам вопрос.

— Задавайте.

— А почему вы путешествовали… Вот так. Где ваш батюшка? Где остальная охрана?

Шебуршение внутри кареты стихло, а спустя некоторое время оттуда раздались всхлипы.

— Яльри?

Я подошел к карете и заглянул внутрь. Там, на сиденье, сжавшись в комочек, сидела девушка и тихо плакала.

— Я… Вы… Это… Простите… — Выдавил я из себя, не зная, что делать, и как себя вести. Плачущие женщины всегда были моим слабым местом.

— Вы… Вы не виноваты… — С трудом ответила она. — Простите, что разревелась, как какая-то девка. Просто… Просто так много случилось за последнее время. Вот мои вещи.

Я сунулся внутрь и обомлел. Девушка указывала на огромный сундук, которые некогда стоял под одной из лавок, а сейчас был вытащен на середину кареты. И как только она умудрилась со своими нежными ручками передвинуть такую тяжесть?

— Берите самое необходимое. — Наконец, после небольшой паузы, приказал я. — Все остальное бросайте.

— Я не могу этого сделать. Это все, что у меня осталось.

— Как так? — Я и правда не понимал каким это образом у представительницы не самой бедной торговой семьи ничего вдруг не стало.

— Все, что у нас было в Хольтриге забрали в счет королевской казны, после ареста отца. А то, что принадлежит мне по праву, как наследнице, осталось в Нолле. Да и то, — она невесело усмехнулась, — судя по этому нападению, дядюшка уже начал предпринимать меры для того, чтобы я никогда не увидела семейных денег. Мы поэтому и поехали в Зишту. Оттуда добираться до Ноллы ближе, чем из того же Ольвина. Но, похоже, у дядюшки в Эйнале есть свои люди, которые успели донести ему об аресте отца.

А вот теперь все начинало вставать на свои места. Помнится, Селех хвастался, что после того памятного приема, на котором я зарезал парочку крупных оппозиционных шишек, он сумел провести несколько удачных арестов. Правда, того, что в этот список попадет еще и отец Яльри, я никак не ожидал. Но, если честно, особо удивлен не был. Явно же не просто так он приезжал к эсквайру на тусовку. А значит, был замешан в его делишках.

— Надеюсь, что это ошибка и вашего отца скоро освободят… — Я осекся, заметив, как ее чудесные, темные как ночь, глаза вновь наполняются слезами.

— Моего отца, — начала она, изо всех сил стараясь не заплакать, — казнили три недели назад как контрабандиста и торговца запрещенными зельями. Но это вранье, он никогда не торговал ничем запрещенным.

— Примите мои соболезнования. — Это было единственное, что я сейчас сумел из себя выдавить.

— Благодарю. — Она невесело усмехнулась. — Так что, это все, что у меня осталось. — Девушка с грустью кивнула на свой сундук.

— Забирайте оттуда самое важное и пойдемте. — Взял я себя в руки. — В Зиште я куплю все, что вам необходимо.

— Я… Боюсь я не смогу вам этого позволить. — Вмиг побледнела она, видимо решив, что я планирую воспользоваться ее трудным положением.

— Яльри. — Мне было действительно обидно. — Неужели я похож на подонка? Или того, кто может бросить женщину в беде?

— Нет, но…

— Врать не буду, вы мне очень нравитесь. Но помощь я предлагаю от чистой души, безвозмездно, без всяких подтекстов и обязательств с вашей стороны.

Она некоторое время внимательно смотрела на меня, а после, наконец, согласно наклонила голову и произнесла:

— Спасибо вам большое, Шурик. Вас мне, наверное, послали сами боги.

Я ничего не стал на это отвечать, так как имелось у меня подозрение, что дело действительно в них. Иначе, с чего вдруг, я вновь встретил свою случайную знакомую? Да еще при таких обстоятельствах? Нет, тут явно что-то было нечисто. Но, я ничуть не переживал по этому поводу. Привык уже, что вся моя новая жизнь заранее расписана кем-то из всевышних.

Минут десять понадобилось нам на то, чтобы собрать все, что по мнению девушки ни в коем случае нельзя было оставлять. Могли провозиться и больше, если бы на моем сканере не появились точки. Они были еще достаточно далеко и двигались в нашу сторону не особо торопясь, но даже так представляли опасность. Мало ли кто там глазастый найдется. Поэтому, я, не терпящим возражения голосом поинтересовался:

— Деньги взяли?

— Взяла. — Непонимающе посмотрела на меня девушка.

— Есть что-то, очень важное для вас?

— Н-нет.

— Тогда пойдемте.

— Но, я не все еще отобрала.

— Времени уже не осталось. Скоро тут будут люди, поэтому нам пора.

Порадовало меня то, что она не стала больше задавать глупых вопросов, вроде: «А как вы узнали?». Нет, она тут же подобралась, подняла так и оставшийся валяться на полу кареты арбалет и сказала:

— Я готова.

— Арбалет тоже оставьте. Может возникнуть проблема со стражей, если его заметят. — И это было чистой правдой. Арбалеты, даже такие миниатюрные, как этот, были запрещены для ношения гражданским лицам. И, если его у нас обнаружат, то это может стоить мне больших денег.

— Это подарок отца.

Да уж, интересный папенька был у моей новой знакомой. Арбалет подарить дочери. Это же надо. Но спорить я не стал. Лишь тяжело вздохнул и коротко бросил:

— Поспешим.

И мы поспешили. Что примечательно — Яльри ничуть от меня не отставала, хотя я бежал трусцой. И, судя по ее движениям (следил за ней краем глаза, каюсь), не понаслышке была знакома с фехтовальными техниками. Непростая девушка, ой какая непростая.

Я немного подумал, да и активировал заклинание поиска, настроив его так, чтобы различать железо. После чего взглянул на свою спутницу. И от открывшейся передо мною картины аж присвистнул, не сумев скрыть удивления.

— Что-то случилось? — С подозрением посмотрела она, не переставая перебирать ногами наравне со мною.

— Нет, все в порядке. — Улыбнулся я.

А потом, когда мы уже почти добрались к месту, где пасся мой четвероногий транспорт, я все же не выдержал и поинтересовался:

— Яльри, а скажите, пожалуйста, зачем вам три кинжала?

Я следил за ней внимательно, поэтому сумел заметить, как она слегка сбилась с шага, но тут же вернула нормальный темп. А вот лицо ее совсем не изменилось, вот ни капельки.

— Должна же я себя хоть как-то защищать. — Наконец ответила она, когда молчать больше стало нельзя. — Ой, а это что настоящий дорсак? Ваш? — Преувеличенно удивленно закричала она, будто только сейчас увидев Ромчика.

— Мой. — Согласно наклонил голову я, заметив, как она попыталась сменить тему.

— Какой красивый!

Ромчик, до этого смотревший на нас мрачным взглядом, в котором отражалась вся боль еврейского народа от понимания того, что его ноша опять увеличится, на последних ее словах напыжился, раздулся и даже попытался выпятить свою лошадиную грудь. Позер и подхалим.

Развивать тему с кинжалами я дальше не стал. Подметил лишь, что девушка имеет довольно гибкую психику. Вот, всего каких-то пятнадцать минут назад на нее совершили нападение, все ее защитники мертвы, а самой ей чудом удалось спастись. А сейчас уже во всю восхищается чужим конем.

Да и то, как она быстро сориентировалась и погналась за мной в момент нашей встречи, тоже о многом говорит. Она не только быстро меняет настроение, но и так же быстро соображает. Умеет просчитывать варианты и принимать правильные решения.

Еще, чудесно владеет своими эмоциями. Я, вот, например, очень удивился, увидев ее тут, за сотню километров от Эйналы. Она же общается так, будто мы только вчера последний раз виделись. Не говоря уже о том, что