litbaza книги онлайнДетективыКриминальная принцесса - Марина Серова

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 5 6 7 8 9 10 11 12 13 ... 54
Перейти на страницу:
бородка. Но темные глаза буквально метали гром и молнии. Он стремительно пересек коридор и скрылся.

А я озадачилась: с кем первым общаться? Худрук или замдиректора? Оба они на эмоциях, оба в раздраженном состоянии. А это мне на руку – на нервах люди склонны говорить больше и правдивее. И… пожалуй, первый – Трегубенков. Судя по подслушанному мной разговору, Владимирцева вывести из себя проще – если потребуется, конечно.

А побеседовать надо с обоими. Судя по всему, у Владимирцева с покойным директором театра сложились непростые отношения. Трегубенков… этот мог претендовать на место директора. И еще одна фамилия – тип из Управления культуры, некий Расторгуев, – тоже заслуживает моего внимания.

Я решительно расправила плечи и постучалась в дверь кабинета.

– Войдите, – послышалось в ответ раздраженное.

Я открыла дверь и вошла в кабинет заведующего административно-хозяйственной частью. Это было сравнительно небольшое помещение. Одну его стену занимал шкаф, напротив располагались кожаный диван и два кресла по его бокам. Окно закрывали металлические жалюзи. На подоконнике стояло несколько растений в керамических вазонах.

– Здравствуйте, Константин Владимирович, – сказала я, подходя к столу, за которым сидел представительный, уже начинающий седеть, мужчина в дорогом костюме и ослепительно-белой рубашке с галстуком. На вид его возраст приближался годам к пятидесяти.

– Здравствуйте, – ответил Трегубенков, – присаживайтесь, пожалуйста. Вы по какому вопросу? – спросил он.

– Меня зовут Татьяна Александровна Иванова, – начала я, садясь на стул напротив Трегубенкова. – Я частный детектив и занимаюсь расследованием убийства Владислава Григорьевича Дубовицкого.

На лице Трегубенкова появилось выражение сильного удивления.

– Вот как? А почему этим делом занимается частный детектив? – спросил он. – Насколько мне известно, расследование проводит Главное управление полиции. Они сразу приехали и уже опросили всех нас.

– Константин Владимирович, расследовать убийство директора театра меня попросила его сестра, Екатерина Григорьевна Нерасстроева, – объяснила я. – Вот договор на оказание данной услуги.

С этими словами я вынула из сумки договор и протянула его Трегубенкову. Заведующий хозяйственной частью театра довольно долго его читал, морща лоб. Наконец он вернул мне договор и спросил:

– Ну, а чем, собственно, я могу быть вам полезен? Я ведь уже ответил на вопросы следователя.

– Мне тоже придется задать вам ряд вопросов, Константин Владимирович, – сказала я.

– Ну, раз так… что ж, спрашивайте, постараюсь на них ответить, – с явной неохотой заметил Трегубенков.

– Позавчера поздно вечером был убит Дубовицкий. Расскажите, как вы провели этот день, – попросила я.

– Позвольте, Татьяна Александровна, вы что же, меня в этом убийстве подозреваете? – возмущенно спросил Трегубенков. – Ну, знаете ли! Только наслушался всяких гадостей от худрука, и теперь еще сыщица будет мне обвинения предъявлять! – не сдержался он.

– Константин Владимирович, я вас никоим образом не подозреваю. Просто работа у меня такая – вопросы задавать. Мы же с вами не хотим, чтобы убийство осталось безнаказанным? – попыталась умаслить я заместителя директора. – А что с худруком? – сочувственно спросила.

– Да что, что… творит черт знает что, нам по шапке прилетает, заворачивают очередную его идею «нового формата». И тоже… меня в подсиживании обвиняет! – ругнулся Трегубенков. – Не хочу об этом! И так придется кого-то нового на эту должность подбирать. Или отправить его в отпуск? Ладно, Татьяна Александровна, это не ваши проблемы. Простите мне мою несдержанность, мы после этого… трагического события все тут на нервах. О чем вы, говорите, хотели узнать?

– Расскажите, как прошел тот день, в который убили вашего директора.

– Ладно, расскажу. Если это так необходимо, – добавил Трегубенков.

– Крайне необходимо, – подчеркнула я.

– Хорошо. Значит, так. Я рано пришел в театр, потому что нужно было составить смету предстоящих расходов. У нас в планах значатся несколько новых спектаклей. Кроме составления расходов, нужно было также расставить приоритеты, потому что все сразу мы просто не потянем. Хотя возможно и потянем. Это при условии, если нам помогут наши партнеры, которые занимаются благотворительностью. У нас есть несколько человек, так сказать, меценатов, которые всячески помогают театру. Без них было бы очень нелегко… творчески выжить, так сказать. Но это так, лирическое отступление, да… так о чем я? Ах да, вы просили рассказать, как я провел день перед этим… трагическим событием. Я закончил все расчеты довольно поздно, часам к пяти вечера примерно. И сразу же отнес их Владиславу Григорьевичу. Он посмотрел, согласился и утвердил. Правда, были некоторые детали, которые у Владислава Григорьевича вызвали вопросы, но мы их быстренько утрясли. Он подписал окончательный вариант. Пока я находился в кабинете Дубовицкого, к нему пришел один из наших постоянных партнеров – Геннадий Олегович Подбельский.

«Подбельский. Эту фамилию я уже слышала от Варвары Никифоровны, – вспомнила я. – Вахтерша сказала, что этот самый Геннадий Олегович успешный бизнесмен и много помогает театру».

– А что, этот Подбельский часто появляется в театре? – спросила я.

– Да, они с Владиславом Григорьевичем давние друзья, – ответил Трегубенков.

– Продолжайте дальше, Константин Владимирович, – попросила я.

– Ну, а собственно, что продолжать? Я практически сразу же и вышел из кабинета, как только появился Геннадий Олегович.

– Почему же? У вас лично не сложились отношения с вашим спонсором? – рискнула я вновь вывести Трегубенкова на эмоции. Не удалось.

– Ну что вы! Почему же сразу «не сложились»? С чего вы это взяли? У меня практически со всеми людьми, с которыми мне приходится общаться, складываются очень ровные, доброжелательные отношения. Я по натуре человек не конфликтный, не злопамятный, если уж на то пошло. Ладно, это я так, для справки. Я вернулся к себе в кабинет, поработал еще немного, а потом собрался и поехал домой. У моей супруги был день рождения. Мы, правда, особого торжества не устраивали, потому что с некоторых пор жена очень болезненно стала относиться к тому, что каждый день рождения прибавляет ей год. Пригласили только самых близких людей и скромно отпраздновали практически в узком семейном кругу. Ну и вот. Когда я по дороге домой проходил мимо кабинета Владислава Григорьевича, то Подбельский был еще там. Они, кажется, что-то обсуждали.

– Сколько времени было, когда вы вышли из театра? – спросила я.

– Да примерно… шел уже восьмой час. Из дома в тот вечер я уже никуда не выходил. А утром мне сообщили… эту трагическую весть. Я сразу же приехал в театр, здесь уже велось следствие, меня допросили, как, впрочем, и остальных сотрудников театра. Вот, собственно, и все.

– Хорошо. Теперь ответьте вот на какой вопрос: у Владислава Григорьевича были недоброжелатели?

– Вы имеете в виду, здесь, в театре? – уточнил Трегубенков.

– Не только в театре. Я имею в виду, и в личной жизни тоже.

– Ну, по поводу личной жизни покойного Владислава Григорьевича я ничего определенного сказать не могу, мы

1 ... 5 6 7 8 9 10 11 12 13 ... 54
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?