Как можно отдыхать в подобном месте?

Наташа пошатывающейся и развязной походкой двигалась в сторону вип-кабинок. Попеременно останавливалась и хихикала самой себе. А потом обязательно оборачивалась, словно проверяла…на месте ли я. Как будто захвата руки недостаточно. Неоновые огни то и дело освещали ее хрупкую фигурку и делали общую картину ещё более печальной.

Как только мы прошли в слабо освещенный участок, что-то тяжелое и холодное обрушилось на затылок. Тело мгновенно бросило в жар. Боль сковала меня, и я начала парить. Сознание медленно утекало сквозь пальцы. Внезапно кожа на щеке начала печь, как при ожоге.

— Молодец, свободна, — сквозь ватную завесу услышала последние слова, прежде чем меня подхватили и потащили в темноту. Кто заломил руки за спину.

В нос ударил противный запах дешевых сигарет, смешанный с алкоголем и чем-то приторно-сладким. Запах, вызывающий рвотные позывы.

Нет. Пожалуйста, нет. Но губы не слушались и перестали двигаться. Из меня выходили лишь жалобные полустоны.

НАДЯ

Мне было сложно сконцентрироваться хоть на чем-то. Давящая на уши тишина сменилась шумом. Он сводил с ума. Сначала слабые отголоски, а затем струящая по телу боль доводила до изнеможения.

— Родик, ты че, Темный четко обрисовал ситуацию.

Холодная вода полилась на лицо. Я медленно начала выходить из коматозного состояния. Пульсирующая боль в затылке отдавала в челюсть и оседала под глазами. Я не могла и приоткрыть их. Больно было даже дышать, каждый вздох словно удар под дых— до сдавливающих сознание красных вспышек перед глазами.

— Это было тогда, — кто-то заливисто заржал и схватил меня за лицо. Щеку защипало, мелкие иголки покрыли тело. Россыпь болезненных спазмов прошлась по коже. Губы саднило, мне казалось, что я буквально в Сахаре. Спертый воздух везде, а еще и безумная сухость во рту. — А сейчас че? Мне дали добро.

С трудом разлепив веки, я столкнулась со смутно знакомым лицом. Память не хотела работать, ни единого варианта, кто передо мной. Кроме того, что конченный ублюдок.

— Привет, сочный персик, — грязные ручищи начали водить по коже. Кажется, я была готова умереть прямо в тот момент от ужаса. Каждое касание окунало меня в болото, грязь и зыбучие пески одновременно

— Отпустите, — слабые попытки вырваться не увенчались успехом. Он зажал меня между диваном и собой так, что я практически полностью оказалась распятой.

— Он будет рад, ну мы пока с тобой поиграем, — перед глазами появилось дуло пистолета. Все, это конец. Он больной на голову подонок, который просто застрелит меня прямо здесь, на идеальном кожаном диване, среди таких же подонков, скалящихся при виде открывшейся картины.

Холодное дуло плавно скользило по шее вниз, задевая грудь. Струйка холодного пота скатилась по спине, а губы дергались в агонии. Нет, не может все закончиться так, не после всего того, что я пережила. Он вонзился в меня отвратным больным взглядом и продолжал пытку.

Мерзкое лицо все ближе опускалось ко мне. Несвежее дыхание опалило кожу. Тошнота начала усиливаться. В какой-то момент, хватка ног ослабла и мне удалось зарядить ему по причинному месту, откинувшись назад.

Получи, мразота.

— Сучка, да я тебя во все дыры отымею и выброшу на трассе, — засипел от боли, а я в это мгновение смогла вскочить. Но кто-то вновь скрутил меня и кинул на диван. Недалеко убежала, но хотя бы попыталась.

Рука начала ныть сильнее, может и вывих, но сейчас это все имело такое поверхностное значение, что можно было и не переживать. В более осознанном состоянии мне удалось разглядеть присутствующих. Это все люди Рашидова. Все до одного те, кто присутствовал тогда на встрече. Неужели…неужели он сказал привести меня? Но как…Никита? Господи, я же приехала сюда после его смс. Значит, они его…О Боже.

Я снова попыталась дернуться и побежать.

— Самая умная, да? — один из толпы ударил меня по лицу так, что я отлетела на пол, больно ударившись бедром. Словно что-то надкололось внутри, какую-то неведомую плотину прорвало, и я начала кричать как раненое животное.

Все закончилось быстро и молниеносно. Раз и все.

Оглушительно раздался выстрел. Казалось, что уши залило бетоном. Я смотрела и не видела происходящего, мой мозг как будто отрубил осознание. Что же происходило? Кто-то кричал, но уже от боли, словно человек испытывал адские муки.

Руки побагровели от чужой крови, я перевела взгляд ко входу и столкнулась с напряженным лицом Рашидова. Он был в ярости. И только что выстрелил в своего человека. Прямо в коленку. Я даже боюсь представить, какие это могут быть нестерпимые муки.

— Надо было в голову? — утробно зарычал Темный. Взгляд не отпускал меня. Я забилась к самой стенке, обхватив ноги руками.

— Ты че, ты че с ума сошел! — начал кататься по полу тот, кто практически уничтожил меня. — Да ты, ты же…

Рашидов ругнулся и выстрелил во вторую ногу. Я попыталась закрыть уши, но это не помогло. Безумный вопль просачивался сквозь преграду.

— Сам же… — протяжно застонал.

Договорить ему не удалось, потому что кто-то слева выстрелил прямо в голову. Застывший взгляд устремился в вечность. И массивное тело упало у моих ног.

— Совсем отбился от рук, — второй стрелок, в котором я узнала человека, напряженно сидящего в углу кабинета во время переговоров, вольготно прошелся по комнате.

Я перестала понимать происходящее и просто раскачивалась из стороны в сторону в порванном платье, наверняка показывающем больше, чем скрывающем. Плевать. На все плевать.

— Николин, а ты не попутал берега?! — рыкнул Рашидов и двинулся в моем направлении. Вся фигура олицетворяла мощь, силу и власть. — Пасти похотливые прикрыли все, и чтобы я никого тут не видел. Этого убрать, — кивнул в сторону трупа.

Темный опустился передо мной и осмотрел. Так детально, так скрупулезно, что сердце начало обливаться кровью. Ты мог дать добро на это? За что?

Острый взгляд прошелся по мне и остановился на глазах. Сквозь бесконечные потоки слез я видела бушевавший огонь в тихой гавани. Зелень в глазах больше не успокаивала. Она сбивала с ног буйством. Рашидов прищурился и сжал челюсть, осматривая каждый сантиметр моей кожи.

Потом поднял меня, словно пушинку, и унес, укутывая собой. Я больше не сопротивлялась. Какой в этом смысл? Тут все под ним. Мне уже не сбежать. Уткнувшись в шею, я позволила себе эту слабость, продолжая беззвучно плакать и вдыхать приятный аромат мужчины.

Темный занес меня в свой кабинет. Это было понятно сразу и заметно даже невооруженным глазом, потому что все здесь вопило о хозяине. От массивного кожаного кресла, черного, как смоль, до развешанных пиджаков на стойках для одежды. Все как на подбор — черные. Сейчас, когда я уже могла осознавать реальность чуть лучше, удалось заметить, что он одет иначе, чем в нашу первую встречу.