Глаза Хаджара расширились от понимания происходящего.

— Щиты! — выкрикнул он, но было уже поздно.

Горенед вытянул перед собой странную, монструозную левую руку. Покрытая серой кожей, бугрящаяся от мышц, перетянутая жилами-канатами и увенчанная длинными когтями. Она вспыхнула десятками рун, переплетавшихся друг с другом в вязи магических символов. Инстинкты Хаджара мгновенно опознали заявившуюся в комнату костлявую старуху.

Нисколько не раздумывая Хаджар использовал все имеющиеся в его арсенале козыри. Терна вспыхнула ярким пламенем, энергия забурлила горячим пожаром. Хаджар, если бы видел себя со стороны, удивился бы тому, что могло показаться словно ареол его силы лег на плечи генерала синим плащом.

Одновременное использование Звездной Вспышки и Воина Ветра еще недавно могло бы разрушить энергетическое тело Хаджара, но после многочисленных боев и использования терны, Хаджар начал намного лучше понимать эту силу.

В его левой руке оказался едва заметный, прозрачный клинок, сотканный из ветра. Оба они — меч ветра и Синий Клинок сияли звездным светом. Птица Кецаль, огласив свод протяжным криком, укрыла Хадажра крыльями из тысячи мечей, но даже этого — техники, ставшей основанием империи драконов и техники, созданной Черным Генералом, пусть и в своих усеченных формах, не хватило, чтобы сдержать мощь магии Ордена.

Чтобы не использовал Горенед, с криком полным безумия и наслаждения собственной болью, с радостью жертвуя левой рукой, генерал ощутил присутствие иного. Чего-то, что не должно было существовать не просто — в это мире, а в самой реальности. Чужое, непонятное, не осознаваемое разумом. Глаза не могли увидеть воплощения призванной Горенедом мощи, буквально пропитанной запахом храма Темных Богов и потому за дело взялось воображение.

Сознанию требовалось привязаться хоть к какому-то образу. Нечто, напоминающее собой пасть, из которой вылезали когти и клыки, становящиеся руками и лапами, которые, в свою очередь, раскрывались пастями откуда вновь тянулись когти и клыки. И это нечто мгновенно развоплотило старейшин. За спиной Горенеда прахом развеялись двое фанатиков — и только теперь Хаджар понял, зачем они потребовались Элегору.

Он пожертвовал не только левой рукой… и не только он…

Волна чего-то, перед чем мрак и тьма кажутся полуденным солнцем, вихрем закружилось под сводами древних стен. Эден кричал и стонал, но держал перед собой булавы, накрывшую уцелевших огненными крыльями. И если в любой другой ситуации они бы смогли затмить своим пламенем гремящий пожар летней рассвета, то сейчас лишь одиноко вспыхивали в лоскутах ворвавшейся в реальности Грани.

Абрахам с Гаем стояли позади Эдена, их оружие сияло светом терны такой мощи, что Хаджар сомневался, могло ли вообще тело смертного выдержать такое количество этой странной силы. Но даже этого было не достаточно, чтобы пронзить торнадо. Это была не техника, ни правило, ни даже Закон.

Фанатик попросту призвал в реальность маленькую крупицу того, что находилась за Вратами, закрытыми Черным Генералом. Хаджар чувствовал, как его защита постепенно рушится во мраке, как свет крыльев Эдена и Терны Короля и Слуги медленно меркнут.

И где-то там, за спиной, с наслаждением и ожиданием потирала руки костлявая, довольная тем, что столько раз ускользнувший от её цепкой хватки смертный наконец встретит логичный финал своего пути.

Крылья Эдена вспыхнули в последний раз и развеялись пеплом среди вихря Грани, следом за ним отправился и свет Терны Короля и Слуги. Один лишь Хаджар еще пару мгновения сдерживал натиск чуждой реальности, но и он, вскоре, потратил последние капли силы и погрузился в нечто, чему не мог найти ни сравнения, ни описания.

Глава 1689

Глава 1689

— Ты, безусловно умрешь, брат. Однажды. Но не так.

Хаджар открыл глаза. Целый и невредимый, но практически лишенный сил, он безвольно сидел на полу, прислонившись спиной к холодной стене. Элегор в это время убирал в с виду простой холщовый мешок камень, предварительно взяв последний столь же простыми щипцами.

Сама пещера-зал нисколько не изменилась, будто и не было здесь частицы Грани. И если бы не пустые доспехи фанатиков и покрытые пеплом одежды старейшин, то могло показаться, что Хаджар просто на какое-то время отключился.

Разве что окровавленный, едва дышащий Эдена и бессознательные тела Абрахама и Гая служили доказательствами того, что все произошедшее вовсе не являлось плодом воображения генерала.

— Почему… ты нас… не убил?

— Нас? — переспросил Элегор. — Не обобщай, братец. Я пощадил лишь тебя одного. И только по той странной причине, что Мастер, несмотря ни на что, настаивает, что без острой на то необходимости поступить иначе — он имел возможность с тобой встретиться. Что до этих, — Горенед кивнул на лежавших на полу. — Старик не протянет и пару часов, а Король и Слуга… их роль в этом спектакле еще не подошла к концу, да и сил у меня никаких не осталось. Или ты думаешь, что заклинания Темных Богов это как техники? Сожрал пару пилюль и вперед? Нет, братец, все не так.

Хаджар посмотрел на пустой рукав, где когда-то была левая рука Горенеда. И на слегка покачивавшиеся доспехи его соратников. Ему даже не требовалось смотреть на энергетическое тело фанатика, чтобы понять, что энергии и терны у последнего не осталось.

Единственное отличие Элегора от Хаджара в данный момент заключалось в том, что последние не имел возможность пошевелить даже пальцем.

— Для проформы и отчета перед Мастером, — Горенед, закинув мешок с артефактом за плечо, подошел к Хаджару и протянул тому руку. — Присоединяйся и вместе мы исполним волю нашего великого предка.

Хаджар молча смотрел в безумные глаза Элегора. Такие же синие, как и у него самого. Может быть, и Горенед думал, что встретил взгляд безумца.

— Я попытался, — развел руками Элегор. — В любом случае, Хаджар, ты в той же патовой ситуации, что и старик Эден. Что бы ты не делал, это, так или иначе, приблизит конец и воплотит волю Черного Генерала.

— Да? — теперь пришел черед генерала безумно ухмыляться. — Только если мы не прикончим вас всех.

Горенед на мгновение застыл, а затем только улыбнулся.

— Ты думаешь