Гораций призывает императора:

– О, Август, бог и сын бога, раскайся, не поздно мольбами смягчить гнев громовержца. Святой Палладиум сгинул! Вернуть его Весте в храм заповедный участь твоя…

Октавиан Август пробудился от странного ощущения неизбежности. Стояла тишина, слабое дуновение ветра колыхало огонек в медной лампе. Навязчивые мысли охватили принцепса: он должен выполнить волю богов – возродить величие Рима, вернуть в храм Весты Палладиум, принудить к подчинению парфян, быть auctoritas9!

Встав с кровати, вышел на террасу и обратил взор к ночному небу. Мириады звезд мерцали на небосводе, загадочно маня к иллюзорным мечтам, но Юпитер, одна из самых ярких звезд небесного купола, достигшая сегодня максимального блеска, убеждала в правоте мыслей. «Это Юлий Цезарь, который превратился в звезду, с небес благословляет меня: бог небесный посылает сигналы богу земному. А что это?» – он увидел появившийся на горизонте Меркурий, окрашенный в ярко-желтый цвет. – «Меркурий – сын Юпитера, как я – сын Цезаря! Мой великий отец гениален, но я превзойду его своими деяниями, стану властителем мира. Рим всегда процветал за счет покоренных народов, мои декларации о прочном мире – всего лишь риторика, “трофей Августу”10 будет установлен везде, и в первую очередь в Армении и Парфии».

Дотронувшись до красного амулета «Узел Исиды» на груди, ощутил, что сердце забилось чаще, душа возликовала, возникло чувство превосходства с непреодолимым желанием действовать немедленно. Он послал за Агриппой, который явился быстро, встревоженный и удивленный.

– Мой старый друг! – Август положил руку ему на плечо и вкрадчиво сказал: – Хочу поручить тебе дело, с которым не справится никто, кроме тебя, единственного человека, которому доверяю безоговорочно.

– Принцепс, всегда готов выполнить твой приказ! – Агриппа все еще не понимал, зачем его внезапно вызвали ночью.

– Вернуть наш престиж на Востоке – твое задание! Пусть Меценат со своими поэтами пишет оды о золотом веке и готовит золотой дождь, тебе предстоит дело куда более важное – завоевать Восток без войны! Да, сейчас в казне нет денег, армия слаба, родовая аристократия недовольна, но я изменю Рим, установлю новые законы, проведу реформы. Боги не дали мне дар полководца, но у меня есть ты.

– Служить тебе – честь для каждого, кто не страшится прихотей судьбы!

– О, мой друг, спасибо. Миссия твоя будет тайная, никто не должен ни о чем догадываться.

Агриппа, 40-летний соратник императора, близкий друг, лучший военачальник, понимая, как непрочна власть Августа, для удержания которой нужны серьезные успехи и нечто большее, чем простая раздача должностей знати и подарков плебсу, был готов ринуться в схватку стремглав.

– Август, говори, что нужно делать!

Пройдясь по террасе в задумчивости, принцепс остановился и шепнул ему на ухо:

– Принудить к покорности Армению и Парфию, вернуть Палладиум и захваченные парфянами знамена легионов.

Армения с ее чудесами, магией и сокровищами манила Августа. Это царство жило по своим законам, имея формально союзнический договор с Римом, но свою независимость обозначило казнью римских солдат, оставленных Антонием на ее территории. Царь Артавазд, убитый Антонием, был отмщен его сыном. Умный и хитрый Октавиан Август, победив Антония и став полновластным правителем Рима, сумел расширить Империю за счет территорий племен на Рейне, Дунае, в Испании, сделал своими провинциями Египет, Иудею, Галатию, но не решил главный вопрос – оградить римское государство от смертельной опасности, исходившей с Востока, в частности от армян, которых было много и которые несколько тысяч лет создавали свою цивилизацию. Кроме армянских царств Великая Армения, Малая Армения, Коммагена и Софена, огромное количество армян проживало на Кавказе, в Сирии, Киликии и Галатии.

«С этим надо что-то делать. Армяне, объединившись, способны противостоять Риму», – эта мысль не давала императору покоя. Все завоевательные походы в Великую Армению для римлян заканчивались либо провалом, либо не достигали стратегических целей, имея незначительные успехи. Римские полководцы Лукулл, Помпей, Красс и Антоний не сумели покорить это государство; они временно его ослабляли, а оно вновь возрождалось, набирая силу. Но вот в чем была беда армян: они избрали для себя добрых языческих богов, не в пример Риму, где все боги были воинственны и звали благочестивых римских граждан к непрерывным войнам, захватам и обогащению. Август это знал, веря, что рано или поздно Армения покорится.

Палладиум! В этом символе для него была заключена безмерная глубина. В его руках уже сосредоточена власть принцепса, императора, трибуна, проконсула, он достиг всего, чего желал, остался короткий шаг от auctoritas до бога, но преобразиться не получалось. Как растворить свою прежнюю личность, чтобы она умерла и родилась заново, как достичь совершенства? Пророчество гласило: «Люди бога увидят, когда Палладиум Рим обретет».

– Я хочу получить Палладиум. – Принцепс жадно вглядывался в глаза Агриппы.

Тот, поддавшись внушению, в смятении воскликнул:

– Царь Арташес удерживает его!

– Да, друг! Пока святыня в Армении, мы не можем завоевать это государство.

Оба прекрасно понимали, что власть царя Арташеса и его влияние усиливаются, он вновь почувствовал вкус к завоеваниям и, развязав войну с Атропатеной, пленил ее царя. Союзный договор с Римом превратился в пустую формальность. Независимость царства Великая Армения настораживала.

– Пусть пока Арташес правит и даже именуется «царь царей». Ему недолго осталось. Уверен, ты найдешь способ решить проблему. – Принцепс ободряюще похлопал друга по плечу.

– Август! Мне придется урезонить парфян, чтобы вернуть орлов, знамена и воинские знаки, взятые ими в качестве трофея.

Захват парфянами штандартов и пленение римских солдат считались национальным позором для государства. Не проходило и дня, чтобы какой-нибудь патриот не напоминал принцепсу: «Отомсти ненавистным врагам!» Бронзовая табличка с текстом постановления сената тридцатилетней давности, обязывающая консулов вернуть орлов, как постоянное напоминание об уязвленной национальной гордости была выставлена на Марсовом поле. «В храме в честь меня должны появиться реликвии, угодные богам и переданные мне богами! Никто не смог вернуть штандарты, а я смогу, и народ Рима возликует!» – подумал принцепс.

– Да, Марк, ты едешь на Восток. Постановление сената о возврате орлов до сих пор не выполнено. Это дает повод знати говорить о моей слабости. Все ждут чуда…

Агриппа встрепенулся:

– У нас есть ценные заложники – дети царя Армении!

– Я верю в тебя, Марк, даже начну возводить храм Марса-мстителя специально для возвращенных орлов. Но учти, официально будет объявлено, что ты – наместник в Сирии и готовишь армию к войне на Востоке. Конечно, никто не поверит, но в Риме пустят слух, что причиной отъезда стала наша с тобой ссора: ты обиделся, что в делах предпочтение я отдаю 19-летнему племяннику Марцеллу, а не тебе. Все и так знают, что ты с ним не ладишь.

– Похоже на позорную ссылку, – насупившись, сказал Агриппа.

– Что ж, пусть так! Реальная причина должна остаться в тайне, иначе скажут, что я хочу купить успех.

Глава 5

На огромном полуострове Малая Азия