Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Можно было, конечно, не убивать, а захватить сознание Гены, но телепата, пускай даже никакущего телепата, я не рискну добавлять в Коллекцию. Слишком я еще не опытен в этом деле. Опять же помню предостережение Горнорудовой. А у меня и так некритичный перегруз легионеров. Чем больше разрастается Коллекция, тем мощнее требуется накопитель на сдерживание. В моем приоритете соразмерное развитие. Нынешняя Коллекция лояльна ко мне, но это пока. Надо всегда быть готовым к очередному бунту.
Но я таки сдублировал из головы Гены всю информацию о техниках рода Зябликовых. Сделал себе слепок матчасти, которой он сам владеет, или читал, или слышал. К счастью, родня заставляла Гену зубрить родовые методики. А у каждого телепата фотографическая память, даже у несообразительного Гены. Вообще он не тупой, просто ленивый и мало знает о жизни. Но родовые книжки просмотрел от корки до корки, и на том спасибо. Теперь большого секрета, чем владели Зябликовы, для меня нет. Впрочем, ничего особенного я не нашел. Но некоторые вещи стоит попробовать, просто ради опыта. Так, например, у рода Зябликовых оригинальная связка пси-щитов. Может, дополню ей свою динамическую защиту.
Вообще же полезность Зябликовых лично для меня состоит отнюдь не в мощных техниках или накрученных конструктах, а в том, что вся их информация структурирована и упорядочена. Род как-никак. За свою долгую историю Зябликовы обзавелись собственной программой обучения родовой магии. Вот бы попасть в их библиотеку. Парочка томов по телепатии бы пришлась очень кстати. Мне было бы проще сопоставить их методички со своим «костыльным» саморазвитием. Хотя и без книг будет результат, но я люблю, когда перед глазами текст.
К моему удивлению, Глеб, младший сынок князя, всё же потребовал меня наказать. Я так и не понял за что. Но Великопермский к нему даже не прислушался, вместо этого князь вызвал своего следователя-телепата, а также сам звякнул Степану. Отчим приехал незамедлительно, стоило ему услышать слово «иномирянин».
Дальше было скучно. Гену увели на лечение и допрос. Я передал его воспоминания Степану и княжескому телепату, заодно поделился пси-кадрами из нашей битвы с Зябликовыми. Теперь-то всем до лампочки, из-за чего произошло столкновение с предателями Царя и Отечества, но пускай будет. Так спать спокойнее.
— Вот же мрази! — не выдержал князь, когда телепат подтвердили ему мои слова о предательстве Зябликовых. — Каких змей, оказывается, пригрело мое княжество! А враг хитер!
— Еще как, — признал мрачный Степан.
— Ваше Сиятельство, — вставил я. — А что теперь будет с Геннадием Ефремовичем?
— В штрафбат загремит, — вместо князя вдруг ответил отчим. — Вешать нельзя. Хоть и однорукий, но как пушечное мясо вполне сойдет. Сейчас на Аномалии как раз нашествие огненных ежиков. С помощью штрафбатов их заманивают в ловушки.
Князь молча кивнул, соглашаясь.
— Михаил Ермолаевич, — продолжил Степан. — Сегодня же, пожалуйста. передайте предателя царским охотникам.
— Конечно, только сам скажу ему пару ласковых на прощание! — прогремел Великопермский.
Ну и на том меня отпустили. Про библиотеку Зябликовых сейчас совсем не подходящее время спрашивать. Потом уточню, может, через Степана. Глеб Михайлович проводил меня недобрым взглядом, но больше не посмел заикаться о моем наказании. Странный какой-то сын у князя. И чего ко мне прокопался? Неужели банальная личная неприязнь? Бывает, лишь бы дальше слов не пошло.
По дороге домой звонит Эльдар:
— Как дела, Данила? — любезным тоном спрашивает.
— Проблема с Зябликовыми устранена, — устало отвечаю. — Никто Камилу силой не потащит под венец.
— Ого! — радуется наследник Енеревых. — А я ведь сразу сказал отцу, что вступление Камилы в «Русичи» — это замечательная идея. За таким командиром сестренка как за каменной стеной.
— Официальный командир отряда Гриша, если что, — напоминаю, а то еще растреплет кому. Пока я не получил герб, лучше не подсвечиваться.
— Да всё понятно с вами, Данила Степанович, — сто пудово, опять ухмыляется.
Я просто вешаю трубку, а то достал уже. Понятно ему, блин. Я ваших врагов в одиночку положил, так где хотя бы простое человеческое «спасибо»? И пускай сам я в убытке не остался и приобрел полезную информацию о родовой методике Зябликовых, но Эльдар-то этого не знает.
Как только возвращаюсь домой, первым делом накидываюсь на стряпню Антонины Павловны. Сама учительница сейчас в школе, как и весь преподавательский состав, хоть уже и поздний вечер. Готовят учреждение к возобновлению работы. Скоро снова будем любоваться царицей математики у школьной доски. А Лакомка наверняка в лаборатории до сих пор трудится, бедняжка.
Пока уминаю порцию вареников на пятерых и запиваю чаем, решаю позвонить Сереге Сивых.
— Да, шеф? — незамедлительно отвечает командир гвардии. — Зубастик, если что, вернулся. Только у него понос. Он пока летел на базу, похоже, обгадил полгорода, словно гигантский голубь.
— Потому что жрет всякую гадость, — вздыхаю. — Например, конечности предателей родины. Дайте ему что ли миску активированного угля. Кстати, а я зачем тебе позвонил-то? — секунду вспоминаю. — В общем, набирай в гвардию больше людей, Серега. Еще сто ветеранов. Найдешь?
— Хм, найти-то найду, но это же сколько ртов, — замечает он. — Зачем их кормить, если задействовать не будем? Или мы собрались воевать? Для контрактов «Патриота» вполне хватает наряда из двадцати человек.
— Кстати, а как там поживает «Патриот»? — Сам я с этими «норами» уже и подзабыл о нашем подразделении, созданном под контракты с государственными ведомствами.
— Неплохо, — радуется Сергей. — Спросом у полиции пользуется. Правда, пока что это большей частью облавы на нелегальных мигрантов. Недавно вот накрыли крупное общежитие с уроженцами из Ближнего Востока. Но главное, что нарабатываем послужной список. Думаю, скоро посыплются контракты и посерьезней. А то совсем негусто платят, только и покрываем расходники.
— Ничего страшного, пускаю парни продолжают, — одобряю. — Мы и не рассчитывали, что сразу выйдет толк. Веяние новое, силовики к нам только-только присматриваются. Им сейчас вообще невдомек, с чего это мы почти забесплатно у них работы просим. Может, пройти и полгода, и год, прежде чем дадут рыбу покрупней. Но мы