ждал этого дня, Сисиль, – тем временем закончил говорить полуцварг.

Я никогда не считала себя девочкой, витающей в гейзеровых облаках, но даже меня проняло. Как будто кто-то сдёрнул с крыши высотного здания за щиколотку, и со всем ускорением свободного падения моё тельце ударилось об землю. Бах!

«Начало серьёзных отношений. Ага. Но не с тобой, Ульян».

– Я не Сисиль. Я Ульяна, – постаралась произнести максимально ровным и чётким голосом. Кажется, удалось. Так, надо сейчас встать, одеться и деликатно выпроводить его из дома. Без истерик и слёз. Взрослые девочки точно не расстраиваются из-за такой ерунды.

– Ульяна?!

Изумление, шок, страх и раскаяние стремительным вихрем пронеслись в медовых глазах, но, честно говоря, мне уже было всё равно. Я отбросила одеяло, подошла к шкафу и начала быстро-быстро одеваться.

– Ульяна, честное слово, я… я… прошу прощенья. – Он схватился за голову и посмотрел на меня глазами нашкодившего биоробота-щенка, в матрицу которого забыли вложить указание, что ссать на коврик плохо. – Это всё проклятый шэйтарри…

– То есть ты предполагал, что спишь со своей бывшей?

– Да нет же! Оно просто само вырвалось со сна, веришь, нет? Ульян, пожалуйста, прости, я просто… Я кретин.

«Никогда не спорьте с юристами».

– Оденься, пожалуйста. – Я наклонилась, подхватила мужские деловые брюки и белую рубашку, явно из дорогостоящего материала, бросила вещи в Мишеля. Чтобы не смотреть, как он одевается, вышла из спальни. Несколько секунд покружила вокруг застеленного, но нетронутого дивана, а затем махнула рукой и отправилась на кухню готовить завтрак. На себя одну, разумеется.

«Ты не будешь переживать из-за этого идиота. Не будешь, Ульяна», – уверенно сказала себе, хотя на душе скребли швархи.

Нестабильные атомы! Кажется, ещё чуть-чуть, и я подхвачу привычку Дани выбирать абсолютно неправильных и неподходящих парней.

Мишель зашёл на кухню как раз тогда, когда я налила себе чай и смастерила двухэтажный бутерброд с колбасой, сыром и салатом айсберг. Полностью одетый, рубашка аккуратно заправлена в брюки и застёгнута на все пуговицы, галстука, правда, нет – он забыл его в баре, а мне было не до того, – зато поверх надет пиджак и скрывает все складки и помятости. Вполне приемлемый приличный вид, только веснушки чуть светлее обычного.

– Я, наверное, пойду? – тихо спросил он.

Какой умный мальчик. Я даже чашкой отсалютовала.

– Ага, давай. Хлопни дверью посильнее, она сама закроется.

Он несколько секунд всматривался в моё лицо, затем прикусил губу и посмотрел в окно, где в рассветных сумерках сияли многочисленные диодные вывески и рекламные установки.

– Ульян, я только хотел сказать, что сожалею, что назвал тебя именем несостоявшейся невесты. Уверяю, что я прекрасно осознавал, с кем провожу ночь, и меньше всего на свете хотел тебя обидеть.

Я кивнула.

– Всё в порядке, Мишель. Мы ни о чём не договаривались и ничего друг другу не обещали. Это был хороший одноразовый секс, но тебе уже наверняка пора на работу и на свой Цварг.

От этих слов полуцварга перекосило, но он кивнул без возражений.

– Да, хорошо. Я оставил на столе свой номер коммуникатора… Если вдруг захочешь встретиться…

Видимо, мой взгляд стал очень выразительным, потому что Марсо тут же заторопился:

– Я имею в виду, если тебе захочется сходить в иллюзион, или парк аттракционов, или всё что угодно, как тут принято развлекаться, я буду рад составить тебе компанию. Чисто по-дружески.

«Угу. И вновь залезть мне под юбку… По-дружески, разумеется».

Адвокат наконец-то ушёл, оставив после себя бутылку шэйтарри в вазе из-под цветов и мелованную визитную карточку с подписью «Мишель Марсо. Индивидуальный юридический консультант по законам Цварга». Я постояла более пяти минут, разглядывая утончённый дизайн визитки, плавные, но строгие завитушки, а также строгий набор цифр внизу карточки. В конце концов, вздохнула, порвала визитку и сказала самой себе:

– Я живу на Тур-Рине, и юрист на Цварге мне не нужен. Мне вообще никто не нужен, хотя секс с Мишелем, безусловно, был фантастичным.

Глотнула шэйтарри.

Глава 8. Даня

Месяц спустя. Ульяна Ласка

Данька вертелась на барном стуле у меня на кухне, вгрызалась в яблоко зубами, громко и аппетитно хрустела, умудряясь одновременно смеяться и тарахтеть о последнем деле, которое они закрыли с Фабрисом:

– …в розетке! Ха! Представляешь? Эмиссариат все стены простучал, найти тайник не мог, а я торшер попыталась включить – не работает, и сразу сообразила, что преступники в спешке электричество подвести не успели, и объяснила, что это не перегоревшие провода, а мини-сейф!

Она крутилась на высоком стуле и весело болтала ногами в воздухе, рассказывая о работе. Её глаза сияли, и не надо было быть экстрасенсом, чтобы понять, что подруга счастлива. Пожалуй, я впервые за долгое время видела её настолько удовлетворённой жизнью, без печати усталости на лице из-за отсутствия выходных и нужды хвататься за любой грошовый заказ, без лёгкой грусти из-за очередного разговора с родителями или нездорово лихорадочного блеска, когда ей пришла очередная «гениальная» мысль проследить за кем-то. Что уж тут говорить, но Фабрис Робер, эмиссар высшего звена Службы Безопасности Цварга, какой бы суровой и неприступно-идеальной глыбой льда ни выглядел со стороны, оказался тем самым мужчиной для лучшей подруги.

– Слушай, я тут что-то тараторю-тараторю, – внезапно оборвала саму себя Даня и стала предельно серьёзной. – А как ты-то? Я ведь на Тур-Рине теперь больше пролётами – куда нас с Фабрисом только ни посылают…

Я хмыкнула. В отличие от меня, Данька действительно всей душой обожала Тур-Рин и, кстати, именно поэтому продолжала платить аренду за свою квартиру, хотя и не каждый месяц прилетала сюда.

– Всё нормально. Из новостей, пожалуй, только вот месяц назад переспала с нашим общим знакомым Марсо.

– С Мишелем?!

Даня даже очки на переносице поправила и уставилась на меня так, будто… ну я не знаю, рогов вроде у меня не выросло, хвоста тоже.

– Да, с Мишелем. Ты же меня с ним и познакомила как-то… в квартире напротив. Забыла уже?

Даня смутилась:

– Да нет, не забыла, просто… как-то не ожидала… Мишель… он такой… правильный, что ли… Мне всегда так казалось, по крайней мере. Он, конечно, полуцварг, но воспитание у него что ни на есть самое цваргское.

Я фыркнула:

– Да говори всё уже своими словами, Дань. Преданный, верный, и классическое: «У цварга может быть только одна любовная любовь всей жизни». Не переживай, она у него одна и есть. Там ему какая-то Сисиль отказала, вот он со мной и переспал.

– Погоди, он тебе что, за всё время после той ночи ни разу не звонил