Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Да не-е-е! Ща сам сдохнет, зырь!
— Ништяк!!!
— Э, мокрица! Сюда давай ползи, пока тоже икрой не забрызгали!
— Ага! Я тебя лучше своей обрызгаю! А-а-а-ха-ха-ха-ха…
Белла даже не оглянулась на этих подонков. Ухватив меня за воротник, девчонка попыталась волочь парализованное туловище дальше в нужную сторону:
— Ух-х-х, б-блин…
Но как девчонка ни упиралась, слякоть лишь бесполезно скользила под её ребристыми подошвами. Ведь, не смотря на болезненную худобу, я даже сейчас весил раза в два больше, чем эта тонкая, как струна, рыжая пичужка.
— Мну-а-а-а? — Один из тех доходяг, что уже успел попасть под жернова моих смертоносных рефлексов, дотянулся до девчонки слабеющей от кровопотери рукой. С другой стороны кто-то тоже потянул её за ногу и вновь опрокинул на землю. И теперь перед собой я видел только широко распахнутые яркие глаза, быстро удаляющиеся от меня прочь — туда, куда её тянули чьи-то цепкие лапы.
— Нет! — Белла успела ухватиться за тянущийся свитер одной рукой. Похоже, что даже в такой момент она переживала за случайного союзника больше, чем за собственную судьбу…
«… помимо этого, адреналин вызывает психическую мобилизацию и реакцию ориентировки…»
«Выработка адреналина стимулируется стрессовыми состояниями, повышенными физическими нагрузками и острыми болевыми ощущениями…»
«…острыми болевыми ощущениями…»
«…острыми…»
Оба наших взгляда упали на рукоять, торчавшую у меня из-за пояса под задранным свитером. И я смог прохрипеть только три слова:
— Коли… В кость!
Нет! Это же бессмыслица! Не будет она этого делать, надо было сказать как-то… Ох ты ж!
Ноги будто бы сами подбросили тело вверх и вперёд — прямо на тех тварей, что почти затоптали где-то под собой мою союзницу. По пути я выхватил шило из неглубокой ранки в бедре и дальше просто предоставил своему туловищу полную свободу действий.
— Акх… — Отшатнувшись, тощий жора продолжал слепо вращать вытаращенными глазами и хлопать ртом. Крепкий удар ребром ладони в горло надолго лишает способности к нормальному дыханию. Иногда — навсегда.
— Эпфэ-э-э… — Пинок коленом в солнечное сплетение — тоже. Плешивую тварь, которая тут же согнулась от удара пополам, ещё и резко стошнило какой-то зелено-жёлтой дрянью.
— Г-р-а-а… — Третий заражённый упал под моим напором на колени и тут же поймал встречный удар шилом — в глаз по самую рукоятку. Носок моего ветхого ботинка выдавил твари остатки раскрошенных зубов, достав от удара почти до гланд. А руки зачем-то потянули за рукоять шила вверх.
— А-а-агл-а-а…
Своё последнее слова этот жора выблевал уже находясь высоко воздухе. Гнилая челюсть и цыплячья шея урода хрустнули. И череп неожиданно легко сошёл со своего основания — так, что я по инерции задрал руки с оторванной головой высоко вверх. И та глазница жоры, которая была свободна от шила, теперь таращилась на ошарашенную толпу подростков сверху вниз.
Тоже подняв взгляд, я обнаружил, что между нами осталось лишь чуть больше десятка метров слякоти, покрытой изломанными и изорванными телами.
— Еба… — Я узнал где-то во вторых рядах долговязого Смыся. Тот, как и все остальные, уставился на моё лицо, покрытое корочкой из подсыхающей крови. А сверху, с оторванного черепа, тягуче капала свежая.
Задыхаясь, в ответ я мог лишь молча оглядывать ошарашенную толпу, слегка брызгая багровыми капельками при шумных выдохах. И, медленно опуская задранную ввысь руку, почувствовал, как снова быстро и неотвратимо слабею. Глаза начали слипаться сами собой, словно после приёма сильного снотворного, а равновесие неумолимо быстро ускользало куда-то прочь.
Соскочивший с шила череп покатился в сторону наших преследователей…
— Шухер! — Выкрик долетел до слабеющего слуха откуда-то из толпы. — Ещё Морские!
— Точняк! Вон с берега пиздуют!
— Бля, патроны кончились!
— Атас!!!
Оглянувшись, я успел заметить слабеющим зрением, как со стороны старого маяка к нам движутся какие-то человеческие фигуры. Хотя некоторые силуэты, выползающие из-за приземистых построек, человеческими можно было назвать лишь с натяжкой…
Резкий влеск грязи по сторонам от моего лица на короткий миг вывел из… Из чего? Когда я успел снова оказаться на земле⁈
— Чёрт… — Где-то выше пыхтела от напряжения Белла. Похоже, она снова пыталась тащить меня по земле за шкирку. — Да почти дошли же!..
Откуда-то со стороны доносились и другие голоса:
— Зырь, зырь! Баба-то целая! Мож, смысь, успеем?
— Да ну её нахер…
— Ну бля!
Глаза щипало от заливавшей их грязи и крови, но я всё-таки смог разглядеть долговязый силуэт озабоченного гопника. Тот продолжал судорожно дёргаться посреди пятившейся толпы малолетних соратников, озираясь в поисках поддержки:
— Сука… Ну не… Ну бля… Ну вы чё все, смысь, зассали… — Так и не дождавшись помощи от окружающих, пацан всё-таки решился на самостоятельные действия. — Ну и хуй с вами, пидоры!
Оттолкнув с дороги в грязь какого-то и без того чумазого паренька, Смысь торопливо зачавкал по лужам в нашу сторону. — Слышь, мокрица ебаная! Сюда иди, епта!
Продолжая пыхтеть и упрямо елозить по слякоти ногами, Белла лишь сильнее сжала зубы. Времени и сил ей явно не хватало не только на достойный ответ мерзавцу, но и для того, чтобы перетащить меня на другую сторону башни. По крайней мере, до того, как этот рослый подонок до нас доскачет.
Шило!.. Нет. Похоже, выронил, когда оказался в этой короткой отключке. Да и руки уже почти не шевелятся — совсем как после многочасовой силовой тренировки…
— Кончай уже выёбываться, шмара… — Смысь разбрызгивал слякоть уже так близко, что я смог разглядеть даже пару больных зубов в его плотоядной ухмылке. — Чё, с жорами пёхаться хочешь, шоль⁈ Они ж по-другому размножаются, хы…
На этих словах он снова глянул нам куда-то за спину. Вместе со звуками прибоя ветер с той стороны теперь постоянно доносил уже знакомый булькающий хрип:
— Не бойтесь…
— Я хочу помочь…
— Вы спасены…
Мы вместе…
Что⁈ Этот голос уже совсем не похоже на предыдущие подсказки от моей дырявой памяти. Что за…
Мы — это ты. Ты — это мы. Мы вместе…
Теперь целый хор… Но не пугающий или жуткий. А наоборот — убаюкивающий, успокаивающий, умиротворяющий…
Да, теперь всё будет хорошо…
Этот ласковый шёпот будто бы тоже приближался — только не с моря, а со всех сторон сразу. Заодно с темнотой, в которую я, похоже, вот-вот провалюсь снова…
Мы вместе… Ты — один из нас…
— Стоять! — Необычно