Хотя нет, пора перестать думать о ней в прошедшем времени. Тогда у площади Айрис довольно четко дала понять: «Нельзя перестать быть Парадоксом».

— Что еще… — Она в задумчивости уперлось подбородком в ладонь, поддерживая голову рукой.

Воспользовавшись паузой, я снова спросил:

— Парадоксы — это тоже отдельный вид, как дверотли или люди?

— Нет.

По ее тону стало понятно, что я снова сморозил глупость.

— Парадоксом нельзя родиться. Им становятся по воле судьбы. Здесь, кстати, мы и подошли к разговору об Энергии.

Я чувствовал себя так, будто пытался освоить весь курс квантовой физики за пару часов.

— Энергия — это то, что заполняет собой абсолютно все. Для растений она — жизненная сила, для животных и людей, дверотлей как ты — душа. Это и есть сама жизнь, некая эфемерность, апейрон, эфир. Составляя душу обычного человека, при неправильном попадании в Небытие, Энергия деформируется, разрывается на куски. Так осколки души разлетаются через Небытие в миллиарды миров, все еще продолжая нести жизнь. Эти осколки и есть Парадоксы. Они существуют одновременно в каждом из воплощений, но осознают себя только в одном из них, по очереди кочуя из одной жизни в другую. Обреченные на вечные страдания.

Она закончила свой рассказ поникшим голосом, словно забыв обо мне и погрузившись в собственные мысли.

— А тогда что…

— На сегодня время вопросов окончено. Впереди еще куча дел.

Я опешил и замолчал. Айрис резко вскочила с кресла, хлопнув в ладони, и принялась хаотично носиться по комнате от одного шкафа к другому, вытаскивая в растущую стопку на столе то там, то тут какие-то пыльные бумаги. Среди них я заметил одну похожую на те, что видел в комнате из сна и получил в письме.

— Руками ничего не трогать! — Строго кинула она, даже не оборачиваясь в мою сторону. — Лучше даже не смотри на стол.

Я демонстративно отвернулся и, хмыкнув, скрестил руки на груди. Так продолжалось минут пятнадцать, после чего Айрис, наконец, закончила суматоху и снова устроилась в кресле, подобрав под себя ноги. Как по мне, выглядела она не старше тридцати пяти лет, но вела себя как подросток. И в противовес всему этому ее глаза казались очень старыми. Когда она говорила про одни вещи, они ярко блестели, про другие — безэмоционально тускнели, в конце они и вовсе наполнились глубокой печалью. Однако все это время в них отражалась мудрость, понять которую мне было не дано.

— Итак. Есть несколько областей знаний, в любой из которых ты полный ноль. Однако, раз вызвался быть моим учеником, то обязан в каждой из этих сфер достичь великого успеха. Это напрямую зависит от тебя, потому что моя роль как учителя — сугубо посредническая. Так что не надейся, что я стану тебе нянькой.

Теперь о том, что ты должен знать, будучи дверотлем. Для начала, никому об этом не говори. У тебя нехилое преимущество, доставшееся от матери, которое должно уберечь от бестолковых врагов.

— Вы о чем?

— Твоя родинка. У дверотлей вообще не бывает пигментных пятен — это дефекты людского вида.

— Тогда почему у…

— Ты не умеешь слушать или у тебя память как у камушка?

Ей явно доставляло отдельное удовольствие меня унижать.

— Простите, — толком не понимая, за что извиняюсь, выдавил я.

— Ты полукровка. Нечистокровный из-за того, что твоя мать не была дверотлем. Отсюда и родинка, а также другие особенности.

— Например, какие?

— Тебе исполнилось шестнадцать. И именно столько ты прожил на свете? Все время общался с ровесниками, находился в их обществе?

— Да… — Я очень надеялся не получить обидный комментарий хотя бы на этот раз.

— Дверотли живут в среднем в три раза дольше обычного человека: они медленнее растут, взрослеют и стареют. Раз ты соответствуешь своему возрасту, значит и здесь вылезла твоя неполноценность.

Стоит ли считать это оскорблением? Я уже практически смирился. Вместо этого вдруг задумался о наиболее практичном применении своих способностей.

— А я могу открывать двери куда захочу? Например, вместо того, чтобы лететь на самолете в другую страну, можно ли просто выйти в нее из кухни, например?

Айрис улыбнулась то ли очередной моей глупости, то ли, наоборот, разглядела в этом размышлении хоть какие-то нотки здравого смысла. Однако, очень жаль, но ответ был отрицательным.

— Дверотли открывают двери сквозь миры. Систему не обманешь. Если только с пересадкой, но готов ли ты такими глупостями изнашивать свое и без того слабое тело?

— Что значит «с пересадками»?

Она вздохнула.

— Допустим, тебе лень дойти до рынка. Но попасть в него, используя свои способности, ты можешь только если сначала откроешь дверь в какой-нибудь другой мир, а уже из него, откроешь следующую обратно в наш, на рынок. Но, как по мне, это совершенно нерационально и даже глупо. Хотя бы из-за того, что я буду рассказывать дальше. Так что, теперь к делу. Запомни это хорошенько, иначе быстро умрешь. — Она нагнулась к столу и вытащила из кучи хлама маленький пузырек с крышечкой. — Вот, возьми и всегда держи при себе. Хотя бы до тех пор, пока я не раздобуду что-то получше. Внутри сахар. Если не будешь принимать хотя бы треть этой склянки каждый раз, после того, как откроешь дверь, то будешь чувствовать себя, мягко говоря, ужасно.

Мне вспомнилось состояние, которое я ощутил на улице, впервые попав в этот город. Здесь я подумал, что еще толком и не знаю, где, собственно, нахожусь. Но это подождет.

— Мне что, просто глотать его, как порошок? — С трудом представляю, как съесть за раз такое количество сухого сахара.

— Я же сказала, что потом подберу что-то более удобное. Но, в целом, да. Это не обязательно должен быть сахар. Любая еда, содержащая глюкозу, подойдет. Шоколад или очень сладкий чай. Но первого для хорошего эффекта нужно много, а второй, согласись, носить с собой не слишком удобно. Если где-то откопаешь раствор глюкозы и шприцы, безусловно, можешь делать себе инъекции. Такое я тоже встречала. Но сейчас у тебя есть только сахар. Так что, не привередничай.

Я поблагодарил ее и сунул пузырек в карман.

— Почему так? — Я побоялся вывести Айрис из себя очередным вопросом, отклоняющимся от ее основной ветви рассказа. Однако, она отреагировала на удивление спокойно и сразу начала пояснять. Сейчас мне впервые показалось, что она начинает получать удовольствие от роли всеведущего наставника. Наверное, знание дает покровительство, а вместе с ним и власть.

— Конечно, у ваших предков такой проблемы не возникало, иначе они бы просто вымерли. Это еще одна жертва, которую вы принесли эволюции, становясь подобными