— О, конечно, да. — Я поворачиваюсь к Трэвису, и он берет обе мои руки в свои. Вот и всё, мы почти на месте, наша финишная прямая.

Просто произнеси эти клятвы без слез, Райли.

— Трэвис, ты мой лучший друг. Ты был моим лучшим другом семнадцать лет. Ты знаешь обо мне всё, что только можно знать. Я думала, мне повезло, что я нашла тебя. Ты занял такое место в моей жизни. Мой лучший друг.

Но я был неправа. Потому что в тот первый раз, когда ты поцеловал меня, я поняла, что пути назад нет. Я знала, что в мире никогда не будет другого человека, который мог бы сравниться с тобой.

Я не думала, что такая любовь возможна. Я не знала, что она может существовать в этом мире, не говоря уже о моем мире. Я благодарна каждый день, когда просыпаюсь в твоих объятиях, и каждую ночь, когда засыпаю в них.

Твоя любовь настолько сильна, что я никогда в ней не усомнюсь.

Мы были созданы друг для друга. Без тебя я была бы потеряна. Так что я всегда буду благодарна этому маленькому самоуверенному одиннадцатилетнему мальчику, который почувствовал необходимость продемонстрировать свои трюки на велосипеде на бордюре перед моим домом.

Трэвис смеётся и поджимает губы. Его глаза блестят от непролитых слез. Я знаю, что ни за что не пройду через это, не пролив немного своих собственных.

— Это моя клятва тебе, Трэв. Я обещаю любить тебя безоговорочно. Я обещаю бороться честно. Обещаю быстро мириться. Я обещаю поддерживать тебя каждый день. Обещаю ухаживать за тобой, когда ты заболеешь. И говорить тебе, когда ты ведёшь себя как ребёнок. И обещаю продолжать быть твоим лучшим другом.

Я надеваю кольцо ему на палец. Трэвис смахивает слезинку со щеки и откашливается.

— Райлз, я помню тот день, когда влюбился в тебя. Тебе было десять, а мне одиннадцать. Ты только что вылила бутылку перекиси на мою открытую рану. И я подумал: «Черт возьми, эта девушка должна быть в моей жизни всегда». Если бы я был умнее, я бы пригласил тебя на свидание, когда, наконец, признался себе в этих чувствах, когда нам было по шестнадцать. Но я не хотел портить нашу дружбу.

Так шли годы, а я продолжал бояться. Когда у меня, наконец, хватило смелости что-то сделать, это определённо было неподходящее время. Но я ничего не мог с собой поделать. Мне нужно было, чтобы ты знала о моих чувствах.

Всё стало плохо, и я думал, что потерял тебя навсегда. Я был всего лишь оболочкой человека, потому что ты забрала моё сердце с собой. Моё сердце всегда принадлежало тебе.

С того дня, как ты приняла меня обратно, я знал, что больше никогда не совершу такой колоссальной ошибки. Я бы этого не пережил. И ты заслуживала того, чьи мысли всегда были только о тебе.

Ты любовь всей моей жизни, Куколка. Я обещаю тебе мир. Ты владеешь моим сердцем, и ради тебя оно готово на всё. Я не знаю, как мне так повезло, что я женился на своей лучшей подруге. Я буду любить тебя до самой смерти… И даже больше.

Он надевает мне на палец сверкающее кольцо с бриллиантом, закрепляя его прямо над моим помолвочным кольцом. Тейлор протягивает мне носовой платок, и я промокаю глаза, стараясь не размазать макияж.

Чёрт бы побрал Трэвиса и его восхитительную клятву.

Трэвис начинает наклоняться для поцелуя, когда священник прочищает горло.

— Подожди, сынок. Дай мне ещё две секунды.

Трэвис выпрямляется, в то время как наши гости снова посмеиваются над нами.

— Властью, данной мне, я объявляю вас мужем и женой, — говорит он. Трэвис выжидающе смотрит на него, слегка подпрыгивая на носках.

— Теперь можешь поцеловать невесту.

Трэвис хватает моё лицо обеими руками и прижимается своими губами к моим. Я слегка приоткрываю их, когда он проводит языком по моей нижней губе, но не позволяю ему войти полностью.

На нас сейчас смотрят пятьдесят человек и аплодируют.

Трэвис отстраняется, затем обхватывает меня руками и притягивает к своей груди. Мои руки ложатся ему на талию, а голова утыкается ему в грудь.

— Ты на вкус как текила, — шепчет он мне.

Я наклоняю голову.

— Ты на вкус как лайм, — отвечаю я. — По крайней мере, ты достал закуску. — Он улыбается и нежно целует меня в губы, прежде чем повернуть нас лицом к нашей семье и друзьям. Он переплетает свои пальцы с моими, и мы ждём, пока ведущий представит нас как мистера и миссис Трэвис Грейсон. Как только он это делает, из динамиков звучит «The Best Thing», и мы направляемся по проходу.

Трэвис направляется в приёмную и захлопывает дверь ногой, когда мы оба оказываемся внутри.

— Воу, у нас сейчас ничего не будет. Все узнают! — говорю я, поднимая руки и отступая от Трэвиса.

— Я просто хочу две секунды побыть наедине со своей женой, — стонет Трэвис.

Жена. Мне нравится, как это звучит.

— Ну, муж, что мы собираемся делать эти две секунды?

Трэвис притягивает меня к себе и запечатлевает на удивление нежный поцелуй на моих губах. Прежде чем это может перерасти во что-то большее, наши две секунды истекают, и кто-то стучит в дверь.

— Ладно, ребята, вам нужно выйти к людям, прежде чем вы сможете уйти. Никакого секса! — кричит Чейз через дверь.

Трэвис вздыхает и прижимается своим лбом к моему.

— Почему мы снова выбрали какое-то мероприятие?

— Я задавала себе тот же вопрос. — Я тяну его за руку и иду к двери.

— Ты убиваешь меня! — стонет Трэвис, но следует за мной к двери, ведущей к ожидающей нас толпе.

* * *

Три часа спустя мы с Трэвисом стоим посреди танцпола в ожидании нашего первого танца.

После того, как мы закончили ужинать, Трэвис приставал к сотруднику курорта, который отвечал за музыку, с просьбой включить песню, чтобы мы могли потанцевать и уйти. Но Кэти уже сообщила этому сотруднику, что хочет, чтобы мы пробыли на свадьбе как минимум три часа, а до тех пор ему не разрешалось включать песню для первого танца.

Я предполагаю, что она также дала ему большие чаевые, чтобы он сделал всё именно так. Но сейчас будет наш первый танец. А потом мы уйдём.

Я люблю своих друзей и семью, но всё, что я хочу сделать прямо сейчас, это провести время со своим мужем. Не говоря уже о том, что мы встали ни свет ни заря, а