— Ты хочешь, чтобы я работал на вас?! — изумилсяМеликов. — Ты будешь мне доверять?

— Никогда в жизни, — усмехнулся полковник, —но мы можем воспользоваться твоим опытом. И твоим мастерством.

— Зачем вам новые теракты в Ташкенте? —недоверчиво спросил Меликов. — Или вы хотите убрать Каримова? Он вас неустраивает? Стал слишком самостоятельным?

— Мышление питекантропа, — поморщилсяБаширов, — я думал, кроме мастерства у тебя ничего не осталось. Горныйвоздух прочищает мозги, и они у тебя сейчас, как у чабана.

— Значит, не Каримов, — понял Меликов, —значит, не он. Вы хотите здесь устранить Имамали Рахмонова и свалить все нанас? Хотите нашими руками?

Он увидел презрительное выражение на лице полковника ипонял, что ошибся во второй раз. Меликов замолчал, прикусив разбитую губу. Онразмышлял почти минуту. И неожиданно, вздрогнув, спросил:

— Я нужен вам в Москве?

— Может быть, — сказал полковник, — в любомслучае мы должны договориться сегодня и здесь. Если тебя устраивают моипредложения, ты соглашаешься и летишь со мной. Получишь отсрочку от смерти.Иначе я выдам тебя таджикам, а они с тобой долго церемониться не будут. Или тебебольше нравятся узбекские тюрьмы? Если не хочешь в тюрьму… всегда можно умеретьгероем. Ты хочешь умереть героем?

Молчание длилось долго. Десять секунд, пятнадцать, двадцать.Наконец Меликов облизнул губы и сказал:

— Не хочу.

— Тогда будем работать, — кивнул Баширов, — иучти, что сегодня мы вылетаем в Ташкент. По дороге я тебе все объясню. Толькоодно непременное условие. При малейшей попытке побега ты получаешь пулю в лоб.Или в спину. Охране приказано стрелять на поражение.

— Этого ты мог бы мне не говорить. Не маленький, самдогадался.

— Тогда договорились, и учти, что с этой секунды ядолжен знать о тебе все, даже твои сны, чтобы в случае необходимостиконтролировать и их. Голубев, — крикнул Баширов кому-то, стоявшему рядом спалаткой, — можешь войти.

В палатку вошел мужчина почти двухметрового роста. Онпосмотрел на Меликова долгим тяжелым взглядом. Выражение его глаз не сулилозадержанному ничего хорошего.

— Голубев будет твоим напарником, — сказалполковник, — и твоим палачом, если захочешь бежать.

— Хитрый ты, — вздохнул Меликов, — я думал,ты рассчитываешь только на свой пистолет, а ты, оказывается, держал за палаткойсвоего громилу.

— А я привык иметь страховку, — ответилБаширов, — на всякий случай. Так удобнее жить.

— Как ты мог согласиться на такую авантюру? —спросил Вейдеманис. — Ведь с самого начала было ясно, что это задачанереальная.

Они сидели в небольшом кафе на улице Сан-Мигеле, там, гдебыли расположены небольшие латиноамериканские ресторанчики, столь любимыеиспанцами. Вейдеманис, прилетевший в Мадрид вчера вечером, встретился с Дронго,чтобы передать ему последние данные по проверкам, проведенным аналитическойслужбой ФСБ.

— Почему нереальная? — усмехнулся Дронго, — вконце концов, их не так много. Всего сто сорок человек. Нужно вычислить одногоили двоих. Я думаю, месяца, оставшегося до Москвы, мне хватит.

— Как это — двоих? — спросил Вейдеманис. Он пилсвой любимый каппучино, тогда как Дронго неизменно заказывал чай.

— Я думаю, что у исполнителя акции должен бытьпомощник. Если Грейвз все-таки не приехал, значит, вместо него мог появитьсякто-то другой. Кстати, можешь передать Потапову, что ФСБ в Лондоне сработалоочень грубо. Англичане довольно быстро все просчитали и прислали своегонаблюдателя. Теперь у нас почетный эскорт из российской контрразведки ианглийской разведки.

— Кого прислали? — мрачно уточнил Эдгар.

— Планнинга, кого же еще? Джеймс Планнинг, один излучших специалистов британской разведки. Кстати, в Каишкаше мы с ним едва нестали покойниками. Какой-то идиот решил поупражняться в стрельбе. Хорошо, чтоПланнинг успел заметить автомат раньше, чем в нас начали стрелять. Иначе тебепришлось бы руководить отправкой моего тела, взяв на себя организацию почетныхпохорон. Хотя не уверен, что они были бы в таком случае почетными.

— Столько лет тебя знаю, и всегда мне трудно понять,когда ты шутишь, а когда говоришь серьезно, — пробормотал Вейдеманис.

Они были знакомы еще с тех пор, как Вейдеманис былприговорен к смерти тяжелым онкологическим заболеванием. Дронго удалосьсовершить чудо, он буквально вытащил Эдгара с того света, заставив сначала егоповерить в возможность благоприятного исхода, а затем зарядив этой энергиейвсех окружающих. Врачи совершили невозможное, они вырезали правое легкое Вейдеманису,подарив ему оставшуюся часть жизни. С тех пор он не мог кричать и громкоговорить. Эдгар Вейдеманис был бывшим сотрудником Первого главного управленияКГБ СССР и оказался незаменимым помощником для Дронго. Они понимали друг другабуквально с полуслова. Молчаливый, сдержанный, внешне немного флегматичныйВейдеманис и многословный, веселый, всегда неунывающий сангвиник Дронго.Очевидно, в дружбе, как и в любви, сочетание противоположностей приносит лучшиерезультаты.

— Правда стреляли, — вздохнул Дронго, —только я почему-то полагаю, что они не очень хотели нас убить, скореепредупредить или испугать. У нас не было оружия, и они могли спокойно добитьнас, выйдя из автомобиля. Но бандиты этого не сделали. Они предпочли уехать,что само по себе непонятно.

— Тебе нужно все бросить и вернуться домой, —предложил Вейдеманис, — это может быть очень опасно. Возможно, английскаяразведка и организовала это нападение.

— Рискуя таким агентом, как Планнинг? Или подставляяего под мое подозрение? Нет, это исключено. Здесь задействован третий фактор, окотором мы еще ничего не знаем. У тебя нет аспирина? У меня ужасно болитголова.

— Ты не выспался?

— Хуже. Я вчера во время переезда из Лиссабона в Мадридпопал за один столик с ирландцем и двумя русскими писателями. Можешь себепредставить, сколько мы выпили. Отказаться было невозможно. На нас смотрел весьвагон. И я подсознательно чувствовал, что среди смотревших на меня есть некто,кто ждет моего поражения. Я чувствовал на себе обжигающий взгляд чужогочеловека, который хотел меня проверить. Пришлось пить наравне со всеми.

— Ты напился? — не поверил Вейдеманис.

— Не совсем. Видимо, после ранения у меня сдвинулсякакой-то рычажок в голове, и я могу выпить гораздо больше, чем обычные люди, нетеряя рассудка. Может быть, дело в моей комплекции. Я все-таки достаточнокрупный человек, и меня трудно свалить обычной дозой.

— Вот это новость, — пробормотал потрясенныйВейдеманис, — не хватает еще, чтобы ты напивался.

— Этого не будет, — успокоил его Дронго. — Тыпривез мне списки? С некоторыми я уже познакомился и сделал для себя некоторыепометки. С другими еще не успел. Интересно, совпадут ли результаты моихнаблюдений с твоими списками.