— Что за предприятие?

— Ага, вот, поди, мне так всё тут и рассказали. Я-то что, я лесничим всю жизнь пахал, — задумчиво протянул он. — Но, видать, что-то важное, раз денег столько вбухано было. Впрочем, чего теперь вспоминать, толку-то? Только воду в луже мутить. Вот так и осталась у нас одна дорога-то на весь край. Да и та вся в ухабах, в колдобинах, буераках…

Я чувствовал, что наш разговор причиняет лешему живую боль. Однако всё равно история старика выглядела несколько неправдоподобной. Он явно недоговаривал о количестве дорог в окрестностях пика. Куда в таком случае подевался автомобиль того вампира с чемоданом?

Что-то не припоминаю, чтобы мы встречали прыткую легковушку по пути. Значит, была другая дорога. Я чувствовал, что старый леший не расположен развивать тему, да и у меня также не было времени на пустой трёп.

— Хорошо, куда мне теперь идти? — спросил я.

Водила ответил не сразу. Он вдруг быстро огляделся по сторонам, будто бы боясь, что нас могут подслушать, а потом нагнулся ко мне и зашептал:

— Я бы на твоём месте обратно топал, пока не стемнело. Успеешь сесть на обратный поезд, а там как повезёт. Нечего вам, ищейкам, тут вынюхивать. Места у нас опасные…

В словах не было издёвки или каких-то намёков, говорил леший на полном серьёзе. Он выпрямился и принялся насвистывать себе под нос какую-то народную мелодию. Я сделал вид, будто бы задумался над его словами.

Наверное, так должен был поступить любой турист, пусть даже самый отчаянный. Диковатые порядки, царившие в окрестностях пика Панчича, напрочь отбивали желание путешествовать. Но только не у меня! Сегодня передо мной стояла совершенно иная цель.

— Вы не сказали, куда мне идти, — напомнил я. — Кроме как обратно на поезд, конечно.

— Откуда я знаю, куда тебе надо? — вопросом на мой вопрос взбалмошно ответил он, видимо уже пожалев о своих предыдущих словах.

Я насторожился, памятуя о его разносторонней осведомлённости. Не вышло бы так, что старик после узнает обо мне ещё больше. В дальнейшем это может сыграть и против меня.

— Вам-то зачем знать?

— Как зачем? Ты спрашиваешь, куда идти, а как я подскажу, если не знаю, куда ты собрался?! — с изумлением пожал плечами леший и покрутил деревянным пальцем у виска. — Во же чудной чёрт попался…

Он вновь начал шумно причитать, ничуть не заботясь о том, что я слышу каждое сказанное им слово. Наговорил, что в его время черти были смышлёнее, хотя так-то они вообще ребята тупоголовые, в лучшем случае понимают всё со второго раза.

Объяснял это с «научной точки зрения» тем, что у нас место мозгов занимала роговая кость. Якобы чем больше у чёрта рога, тем он глупее. Намекал на мои большие, но ухоженные по последнему писку моды рога с полировкой. Я только улыбался в ответ.

Забавная, конечно, теория, учитывая, что у самого-то вон какие рога, как ветки у дерева, видать, корни в мозги давно пустили! Такие бы пригодились в быту моей мамуле, в самый раз развешивать бельё на балконе. Может, стоило пошутить над хозяином леса, но вслух я спросил другое:

— Так тут всё-таки несколько дорог?

— Ишь ты, точно коп, — усмехнулся старик. — Посмотри, как роет, прямо следопыт.

— Ну если тут одна дорога и нет альтернатив, значит, у меня нет выбора, куда идти? — ловко выкрутился я.

Леший опешил от моей наглости. Сложил лапы на груди, строго посмотрел на меня и холодно выдохнул:

— Ну вот и иди по ней, раз сам всё знаешь, чё пристал-то?

Я решил не портить себе настроение, расплатиться за проезд и идти дальше. Толку торчать тут, препираясь с замшелым стариком? Час назад я вовсе планировал идти к пику Панчича пешком и сделал бы это, если бы не заметил зелёной кнопочки на столбе. Поэтому невелика потеря. Можно взглянуть на ситуацию под другим углом — я сэкономил время.

— Сколько я должен?

— Чего должен? — насторожился леший, который проверял колёса своей телеги.

— Сколько я вам должен за проезд?

Леший согнулся, постучал по переднему колесу непонятно откуда взявшимся молоточком, выпрямился. Потом посмотрел на меня таким взглядом, будто перед ним стояло безмозглое дитя.

— Оставь себе, для полицейских у меня бесплатный проезд, льготники как-никак.

Я всё-таки полез за деньгами во внутренний карман пиджака.

— Никакой я не полицейский, будет вам.

— А кто, бандит? Знаю я… — Леший вздрогнул, прикрыл пасть лапой, словно испугался сболтнуть лишнего, вот только получилось слишком наигранно. Актёр из старика был так себе. Он снова обстучал молоточком колесо. — Иди уже с дьяволом, с глаз долой, не нужны мне твои деньги, куда я их буду тратить?

Я хмыкнул. Мне бы так. Были бы деньги, а куда потратить, найдётся всегда. По крайней мере в Ночграде. Но, наверное, у пика Панчича местные белки не обменивали орешки на национальную валюту Чербии?

Леший остался неудовлетворён результатами своих простукиваний. Он качал головой, то и дело цокал и вздыхал.

— Ходовьё полегло, тут с вами не наездишься, — зачем-то объяснил он. — Вот пусть чего хотят, то и делают с этим добром. Не знаю, как на этом что-то можно возить.

Он заблокировал руль на своём чудо-самокате и попытался затолкать телегу внутрь нелепой постройки у обочины. Той самой, что сразу бросилась мне в глаза. Оказалось, что это грязный, но вполне просторный гараж. Я видел, как старик тщетно пытается загнать колымагу внутрь. Телега весила килограмм триста, толкать её по неровной дороге в одиночку было затруднительно, считай, невозможно. Того и гляди, укатится вперёд или откатится на кочке.

— Может, помог бы вместо того, чтобы деньги-то свои совать? — раздражённо бросил леший.

Не знаю, как он раньше справлялся с этим транспортом сам, но я решил остановить его мучения и, приложив плечо, напоследок помог старику. Мы завели телегу внутрь гаража, и тут я вновь поймал на себе подозрительный взгляд лешего. В то же мгновение всё встало по местам, я опять почувствовал едкий запах, который уловил, сидя на телеге.

Теперь сомнений больше не было — так мог пахнуть ладбастровый порошок!

Ошибка не могла иметь место! Но не успел я толком оглядеться, как леший выпихнул меня из гаража. Вёл себя старик крайне странно — сам завёл меня в этот сарай, сам же теперь и выпроваживал меня отсюда. Он запыхался и в знак благодарности протянул мне ветвеобразную лапу. Я сухо пожал её, всё ещё косясь на двери необычного гаража, которые леший закрыл, как только мы оказались на улице.

Значит, в сарае хранили наркотики…

Как бы то ни было, но что-то спрашивать сейчас значило выдать себя. Вдруг старик решил устроить мне проверку на вшивость? Он без того сыпал плоскими шуточками о полиции и своём отношении к ней. Но в каждой шутке есть только доля шутки, как известно. Не к чему было подтверждать его догадки или разжигать дополнительные подозрения.