перед толпой, убивая своего несоответствующего противника.

Стойки были расположены в два широких ряда, чтобы дать каждому человеку достаточно места для выполнения серии ударов, выпадов и толчков в различных точках, изображающих человеческое тело, и каждый нарисовал грубое лицо наверху своего столба.  Один или два новобранца заметно улучшили свое мастерство  с тех пор, как Паво  начал  тренироваться отдельно с Макроном.   Хотя им еще предстояло  выступить на Арене, теперь они атаковали свои палусы мощными, скоординированными движениями, постоянно передвигаясь на подушечках стоп, как велел тренер.  Их брови были нахмурены в глубокой концентрации.  Их увеличенные мышцы живота и грудные мышцы блестели от пота.  Климат в Пестуме,  даже в это время года, был влажным и болотистым,  и Паво с трудом дышал.

- Ты! -  Каламус загудел на Паво, указывая на него скрюченным пальцем.  -  Если я снова замечу, что ты бездельничаешь,  клянусь богами, ты проведешь следующую неделю в одиночной камере.

-  Да, тренер.

Инструктор сунул большие пальцы в металлический пояс, который был привязан к его талии над набедренной повязкой. -  Возможно, ты думаешь, что у тебя есть время постоять и поковыряться в носу. Возможно, ты думаешь, что тебе не нужно тренироваться  только потому, что ты записал на свой счет одну удачную победу на Арене, и это дает тебе право  спать у столба.

- Нет, господин,  -  ответил Паво.

- Ты слишком большой для своих ботинок,  Паво.  Ты мог бы засунуть голову Фортуне в задницу, когда сражался с Бритомарисом,  но  Дентер в два раза сильнее  того варвара.   - Тренер  ухмыльнулся  Паво и указал на трезубец.  -  Раз уж ты себя  так хорошо ценишь,  может, покажешь нам всем,  как надо драться с помощью этой  штуковины?

Остальные мужчины остановились, чтобы посмотреть на Паво.  Глубоко вздохнув, новобранец подхватил сеть левой рукой, сжимая трезубец в правой.  Он почувствовал стальной взгляд Каламуса, обжигающий его спину.

Паво уже был готов атаковать  палус,  когда пухлая фигура с выступающим брюшком, свисающим с набедренной повязки, вышла из теней портиков, выходящих на восток.  Его остриженные волосы были всклокочены, и он неуклюже брел по песку к новобранцам.  Мгновение спустя Каламус заметил его.

- Засунь меня в мешок и сбрось с Тарпейской скалы,  - резко сказал  тренер. - Посмотрите, кто возвращается, чтобы порадовать нас своим гребаным присутствием.  Маний  Сальвий Букко. Повысивголос, он загудел фигуре: - Быстрее, толстяк! У нас нет целого дня.

Когда Букко подошел к новобранцам, Паво увидел несколько синяков на руках, ногах и лице. Его губы покраснели, а челюсть распухла.  Он морщился при каждом болезненном шаге по тренировочной площадке, прежде чем остановился у холма справа от Паво.  Ручеек пота блестел на его лбу.

- Букко!  -  пробормотал Паво.  -  Ты что побывал в Аиде?

- В лазарете.  Длинная история. Я объясню позже. -  Букко остановился, чтобы отдышаться. - Я думал, ты смылся в Рим навсегда.  Лудус не место для такого высокородного парня, как ты.

Паво улыбнулся,  радуясь, что наконец-то,  увидел дружелюбное лицо. - Как я мог устоять перед соблазном дома Гурджеса?  -  сказал он шутливо.  -  Вкусная еда, прекрасные спальные места и очаровательная компания.

Букко рассмеялся.  Затем он скривился от боли и приложил руку к воспаленной грудной клетке.

- Тебя что-то рассмешило, Букко?  -  прохрипел Каламус.

- Нет, господин, -  серьезно ответил Букко.

- Как я вижу,  Ахей  объявил  тебя выздоровевшим и  годным к занятиям.  Тренер осмотрел добровольца с головы до ног.  Его мрачное выражение лица говорило о том, что ему не понравилось то, что он увидел. -  Старик, должно быть, не только слеп, но и туп. Что ж, ты явился как раз вовремя, чтобы увидеть, как Паво   будет  пользоваться трезубцем.

Удерживая трезубец в средней точке древка,  Паво отдернул правую руку назад так, чтобы три деревянных зубца оказались параллельны его плечу. Затем он прицелился и  с гневным криком вонзил  трезубец  в горловину столба.  Зубья слабо стукнули  по дереву.

- Трахни меня, Паво, - коротко сказал тренер. -  В свое время я повидал кое-каких раздолбаев, но ты превзошел их всех.  Хочешь назвать это смертельным ударом?  Единственное, от чего твой противник может умереть, -  это от смеха.

Паво опустил голову в горьком разочаровании. Размер и вес трезубца сговорились против него. Как бы он ни сжимал его, казалось, он не мог создать достаточного толчка, чтобы нанести смертельный удар. И пальцы  трезубца были слишком короткими, чтобы причинить какой-либо реальный ущерб.  Каждый из них был примерно длины  указательного пальца.  Он засомневался, что они вообще смогут пронзить  кости и мышцы, чтобы проткнуть жизненно важные органы.

Каламус пронесся мимо деревянных столбов и остановился прямо перед новобранцем, и черты его лица превратились в бешеную гримасу.  -  У тебя неприятности, Паво.  Большая проблема.

Паво знал, что лучше не попадаться на удочку.  Он смотрел на горизонт, а тренер фыркал на него сквозь проходы  своих  ноздрей. Каламус подошел ближе.  Он понизил голос до шипения и наклонился вперед.

- Дентер может быть  и пьяница, но он был одним из лучших гладиаторов, когда-либо появлявшихся на Арене.  Такой тощий кретин, как ты, не способен  даже подтереть себе задницу.  Эта сеть и трезубец не спасут тебя от того, что тебе предстоит.  Тысячи людей соберутся на Арене. И знаешь, что они увидят?  Как Дентер выпотрошит тебя. Ты присоединишься к своему отцу в Аиде до того, как толпа успеет согреться.

Каламус с отвращением отвернулся от Паво.  Он осмотрел солнечные часы посреди тренировочной площадки.  Небольшое пятнышко света зависло в середине усеченной поверхности циферблата: -  Перерыв на обед, девочки. Давайте, расходитесь!  Прежде чем еще кто-нибудь из вас разозлит меня так же, как Паво.

Прислонив тренировочные мечи к палусам,  новобранцы поплелись в столовую на скромный обед. Тренер остановился на полушаге, увидев Букко.  Его руки напряглись, сжимая кожаные пряди хлыста. - Я полагаю, ты готов вернуться к тренировкам.

Букко выпятил грудь:  -  Да господин.

- Ты считаешь, что выглядишь готовым для тренировок,  Букко?  Ты знаешь, как ты выглядишь в моих глазах?

- Нет, господин.

- Двухфунтовое дерьмо, засунутое в однофунтовый мешок. Я слышал, что золотым приискам в Дакии нужны люди.  Это может быть идеальным местом для тебя, толстяк. Там в каменоломнях внизу ужасные условия, заметь.  Постоянный риск