Саймон Скэрроу

Ти Дж Эндрюс

Арена 2

Претендент ( Challenger)

Оглавление

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

ГЛАВА  ПЕРВАЯ

Рим, конец 41 г. н.э.

Спустя некоторое время Макрон  наблюдал, как рабочие демонтируют временные стенды в угасающем свете дня. Он покачал головой, когда холодный узел страха сжал его внутренности. Подготовить следующего соперника к встрече с Паво?  Эта мысль оставляла горький привкус во рту. Наверняка юноша и без того достаточно натерпелся,  сказал себе Макрон .  Он стиснул зубы, наблюдая, как двое рабов с трудом взваливают тело Бритомариса на ручную тележку.

Операция по очистке Юлианской площади шла полным ходом. Группы слуг сметали обломанные глиняные билеты и осколки разбитых винных кувшинов. После гладиаторского боя толпа быстро покинула  трибуны и хлынула на улицы Марсова поля.  Император Клавдий и его свита моментально удалились, а Мурена последовал за ними, чтобы заняться дворцовыми делами. Оптион задержался на Арене, решая, помогать ли помощнику императорского секретаря. Победа Паво над Бритомарисом должна была стать для Макрона и моментом личной гордости.  Вместо этого, победив Бритомариса, он помог Мурене и Палласу  решить  судьбу Паво.

- Чушь какая, - пробормотал себе под нос,   сердито отшвыривая кубок с вином. -  Я должен быть в Германии, а не в этом проклятом Риме..

- Ха! Ты должен благодарить богов, а не проклинать их! - крикнул  преторианский гвардеец, стоящий у входа на Арену. Его товарищ слева криво улыбнулся. Им было поручено присматривать за Макроном, пока помощник имперского секретаря не вернется после завершения своих дел во дворце. -  Если  спросишь меня, я скажу, что тебе повезло, что  из тебя не сделали отбивную.  Обычно так случается  со всеми, кто встают на пути у Императора. И Клавдий не исключение  -  Он подмигнул своему товарищу.  -  Это кое-что напомнило  мне.  Кстати, как твоя голова??

Макрон  дотронулся рукой до рубца на затылке и с отвращением фыркнул.  Кровь спутала его волосы сухими клочьями.   Оптион с гневом вспомнил, как стоящий перед ним преторианец ударил его кулаком по голове прямо перед  гладиаторским боем.  Меня отправил в нокаут  долбанный преторианец,  подумал он.  Глубокое чувство стыда забурлило в его желудке.

- Без обид, -  ухмыльнулся  гвардеец.  - Так тебе и надо,  это наказание за то, что ты суешь свой нос, куда не следует.

- Не пытайся меня разыграть, - сказал Макрон.   -  Ты отравил копье варвара.  Вы хотели убедиться, что Паво умрет,  даже если он победит!   Это не очень-то справедливо.

Охранник скривился.  -  Мы в Риме, приятель.  Здесь нет справедливости.

- Ты позоришь Рим.  Точно так же, как этот скользкий греческий засранец Мурена.

- Что ты сказал, оптион?  -  раздался из-за его спины ясный пронзительный голос.

Макрон обернулся.  Из тени западного портика вышла худощавая фигура и медленно направилась к Макрону.   Сервий Ульпий Мурена, помощник  имперского советника, шел размеренными шагами,  бросая настороженные взгляды в обе стороны.

- Ничего, - грубо  ответил Макрон.  Мурена остановилась перед ним, изучила его лицо и примирительно улыбнулся.  Затем он сурово посмотрел на улыбающихся преторианцев и кивнул в сторону Арены:  -  Вы двое. Помогите  слугам.

Охранник справа недоверчиво посмотрел на него:  -  Это работа рабов, а не  преторианцев.

- Ваша задача здесь уже выполнена, солдат.  Я только что отдал вам обоим приказ.

- Но, …

- Давай выполняй, или я переведу тебя на Рейнскую границу.

Гвардеец хмыкнул своему товарищу.  Тихо ворча, пара неохотно побрела по коридору к Арене. Мурена спокойно перевел взгляд на Макрона.  Курчавые черные волосы имперского помощника были взлохмачены, а его серые глаза налились  кровью.  Глубокая складка врезалась в его лоб.  Он выглядит напряженным,  подумал  оптион.

- Вообще-то сегодня  для всех должен быть праздник, - пожаловался  помощник. - Сегодня, когда римлянин покончил с этим галльским головорезом  Бритомарисом.  -  Он бросил неодобрительный взгляд на тело, распластавшееся на платформе ручной тележки. - А вместо этого Паллас заставляет меня бегать улаживать скандалы.

Макрон почувствовал, как у него загорелись щеки при упоминании Марка Антония Палласа. Это была его идея, заставить  Паво сразился с Бритомарисом.  Греческий вольноотпущенник служил близким советником императора Клавдия, и Макрон  напомнил себе, что Мурена, хотя и неприятная фигура, но была не главной;  именно Паллас  держал  Макрона в Риме и заставлял его плясать под дудку Императорского Дворца.

- Избавь меня от нытья, - ответил  оптион.  - Ты получил то, что хотел.  Паво победил, не так ли?  Бритомарис мертв.  У вас с Палласом  есть драгоценная победа.  Старый Клавдий должен быть в восторге от вас обоих.   Я больше не нужен тебе здесь.   Моя работа  -  вернуться в Германию и перебить там остальную часть банды.  -  Макрон  кивнул  на мертвого Бритомариса.  - Этих проклятых  варваров...

Мурена сжал руки. Он производил впечатление человека, стоящего перед ужасной дилеммой.  - Паво все еще жив, оптион.  И его прославляет толпа, не меньше, чем Императора!   О,Боги! Некоторые из них даже объявляют его настоящим римским героем! -  Его лицо приняло страдальческое выражение, когда он продолжил.  -  Они и так, исцарапали все стены  вестью о его победе.   Представь, что подумает император Клавдий, когда услышит о новой  победе  Паво?

-  Я не думаю, что он  слышал, как толпа выкрикивала  имя Паво, - сказал Макрон. -  Ведь он сразу-же ушел!  Да, и мне пора … -   Он повернулся и прошел мимо Мурены.

- Куда, ты направляешься?  - закричал Мурена.

- В ближайшую таверну, - крикнул  солдат, шагая по коридору к мраморным ступеням, ведущим на улицу. -  Чтобы напиться до беспамятства. С меня хватит твоего дерьма на сегодняшний  день.

- Ты не можешь уйти!  - рявкнул  Мурена. -  Нет, ты еще не закончил для меня свою работу.  Остановись!

Макрон почувствовал, как на его спине выступил холодный пот.  Не закончил?  Принимать приказы от коварного вольноотпущенника и его начальника, имперского советника Марка Антония Палласа, было уже достаточно неприятно.  Перспектива же выполнить еще одно поручение этой банды  греков заставила его содрогнуться.

- Мне никогда не следовало покидать Рейн, - тихо пробормотал он.