– Садитесь, прошу вас, – сказал он. – Я служу у мистера Бэйли главным инженером. Мы изготовляем жидкий воздух, водород и гелий, добываем из воздуха азот, кислород…

– И что же вы делаете с ними? – не удержался я от вопроса.

– Это уже дело предпринимателя мистера Бэйли. Очевидно, он продает…

– Но как?.. Я как будто не слыхал о концессии…

– Финансовая сторона дела мало интересует меня, – несколько торопливо прервал меня Энгельбрект. – Об этом вы можете узнать у мистера Бэйли. Я работаю по контракту и, кроме своих лабораторий, ни во что не вмешиваюсь. Мистер Бэйли – человек с исключительно широкой инициативой и большим деловым размахом. Он не скупится на расходы, чтобы обеспечить мне спокойную научную работу. Когда вы ознакомитесь с ней, то увидите, что нами сделаны ценнейшие научные открытия, еще неизвестные миру. Мистер Бэйли пускает их в оборот, это его дело. В его финансовые затеи я не вмешиваюсь, – еще раз, видимо, торопясь сообщить все необходимое, повторил ученый. – Я испытываю единственный недостаток: в лаборантах. Мне даже нет времени самому делать опыты. Я их провожу только здесь, – и Энгельбрект показал на листы бумаги, испещренные формулами. – Мне помогает дочь, Элеонора.

– Сестра милосердия?

Энгельбрект улыбнулся.

– Она у нас и сестра милосердия, и ученый-лаборант, и хозяйка моего маленького хозяйства, – сказал он с теплотой в голосе. – Она молодец. И я надеюсь, что вы поможете ей работать в лаборатории. Она введет вас в курс дела. Если вы не справитесь с каким-нибудь заданием, обращайтесь ко мне, я вам всегда помогу, если это понадобится… Итак, за дело! – закончил Энгельбрект, протягивая мне руку. – Не теряйте времени.

Я откланялся и вышел в лабораторию.

– Сговорились? – спросила Элеонора.

Я развел руками с видом покорности судьбе.

– Садитесь и давайте работать, – просто сказала она мне, подвигая ближе к себе свободный табурет.

Я уселся с видом прилежного ученика. Она приступила к настоящему экзамену.

– Способ добывания жидкого воздуха?.. Гм… гм… Он состоит в том… – начал я свои ответы, разглядывая волосы Элеоноры, выбивающиеся из-под белой косынки, – в том, что охлаждением, получаемым от расширения самого воздуха, пользуются для его охлаждения. Воздух сжимают постепенно до двухсот атмосфер, а потом давление падает сразу до двадцати, и температура вследствие происходящего расширения понижается до тридцати градусов ниже нуля. Так проделывают несколько раз, пока температура не достигнет ста восьмидесяти градусов ниже нуля. Тогда при давлении в двадцать атмосфер воздух может уже перейти в жидкое состояние…

«Какие у нее красивые волосы…» – это, конечно, не вслух.

Элеонора поймала мой взгляд, прежде чем я успел опустить веки, поправила выбившийся локон, едва заметно улыбнулась и сказала с важностью, так не шедшей к ней:

– Поверхностно и не совсем точно, однако для начала сойдет. Вы знаете этот аппарат?

– Аппарат Линде для сгущения воздуха, – ответил я, радуясь, как школьник, своему знанию. Элеонора кивнула.

– Да, но это детская игрушка. Вы увидите сложные машины, которые сконструировал мой отец. – Экзамен продолжался: – Однако вам еще надо приобрести много теоретических знаний. Добывание жидкого воздуха…

И она, не отрываясь от работы, начала свою первую лекцию. Я сосредоточивал все свое внимание, но мысли мои все время отвлекались. В данную минуту мне было гораздо интереснее знать, каким образом она и ее отец оказались в этом подземном городке, почему погиб «Арктик», кто был тот мертвец, которого видел Никола на носу корабля, как Бэйли использует жидкий воздух, какие отношения между ним и Энгельбректами… Тысячи вопросов теснились в моей голове, но я не решался задать их моей учительнице.

– …Жидкий воздух представляет легко подвижную прозрачную жидкость бледно-голубого цвета с температурой минус сто девяносто три градуса Цельсия при нормальном атмосферном давлении, – продолжала Элеонора. – Полученный из аппарата воздух бывает мутным вследствие примеси замерзшей углекислоты, которая в незначительном количестве содержится в воздухе. После профильтрования через бумажный фильтр воздух становится прозрачным…

«Бедная девушка! Невесело, должно быть, ей в такой дыре. Неужели она с отцом добровольно решилась на эту ссылку?» – думал я.

– …При испарении жидкого воздуха сначала выделяется кипящий азот, точка кипения которого минус сто девяносто четыре градуса Цельсия, потом аргон… Что выделяется при испарении жидкого воздуха? – вдруг переспросила она, уловив мой рассеянный взгляд.

– Аргон, – ответил я машинально, поймав последнее звуковое впечатление ее грудного голоса. Элеонора нахмурилась.

– Вы невнимательно слушаете меня, – сказала она с упреком.

– Простите, но ведь я всего только несколько часов назад свалился с неба. Согласитесь, что неожиданно попасть после такого необычайного воздушного путешествия на лекцию о жидком воздухе…

На лице строгой учительницы появилась улыбка. И вдруг, не выдержав, она расхохоталась с детской веселостью.

– Пожалуй, вы правы, вам надо отдохнуть и прийти в себя.

Я очень обрадовался этой «перемене» и поспешил спросить ее:

– Но скажите, каким образом я остался в живых?

– Вас случайно заметили, когда вы летели. Вентиляторы были остановлены, и вы довольно мягко упали на первую решетку. Труба имеет целый ряд сит для задерживания мусора. Все это станет вам понятным, когда вы осмотрите устройство. Завтра воскресенье, и я покажу вам.

– Еще один вопрос…

Но Элеонора уже сосредоточенно работала.

– Идите и отдыхайте, – сказала она с мягкой повелительностью.

Лицо мое, вероятно, выразило огорчение, потому что, взглянув на меня, девушка поспешила прибавить с ее обычной добродушной улыбкой:

– Мы с вами еще сегодня увидимся в библиотеке после шести. Второй этаж, номер сорок один. – И, кивнув мне, она вновь углубилась в работу.

Я ушел к себе…

На второй день моего пребывания в «плену» я уже довольно хорошо ознакомился с городком. Элеонора охотно давала мне объяснения.

Первый верхний этаж был отведен под жилые комнаты для администрации городка. Здесь находился высший технический персонал, квартира мистера Бэйли, квартиры Энгельбректов, инженеров и… офицеров.

– Офицеров? – с удивлением переспросил я. Элеонора смутилась. Она, видимо, открыла больше, чем следует, и теперь не знала, как исправить свою ошибку.

– Такой большой городок не может оставаться без охраны, – ответила она. – Мы имеем нечто вроде милиции или сторожевой охраны. Во главе стоит несколько начальствующих лиц, которых мы и называем офицерами… Вы только никому не говорите о том, что я сообщила вам. Мистер Бэйли просил меня ничего не говорить вам о нашей охране, а я проболталась… Чисто по-женски! – сказала она, негодуя на себя.