Далила отпустила племяннику шутливый подзатыльник искомандовала:

— Поехали, остряк-самоучка. Самохин сказал, что в больниценас ждут.

Связи сработали: в больнице их встретил главврач и, строговзглянув на Евгения, попросил:

— Молодой человек на улице пускай подождет. Дал илу онпроводил в холл, пообещав сообщить о здоровье младенца и роженицы сразу же, каквыяснится, в каком они состоянии.

— Сожалею, но придется вам подождать, — извинился он напрощание.

«Ишь ты, извиняется. Ясное дело, звонил сам Самохин», —удовлетворенно отметила Далила, присаживаясь на диван.

В холле из-за неприемных часов было пустынно. Лишь в креслепод пальмой небрежно развалилась молодая женщина с неестественно рыжими, дажекрасными волосами.

«Важная птица, раз пустили ее в роддом в эти часы», —догадалась Далила.

Красноволосая была дорого и безвкусно одета, из чего Далиласделала вывод, что над ней поработали продвинутые стилисты. Такие«навороченные» дамочки ей никогда не нравились. Она отвернулась, не собираясьзавязывать с ней разговор. Но не тут-то было — Красноволосой в молчании несиделось.

— Простите, кто у вас здесь рожает? — любезно осведомиласьона.

— Подруга, — нехотя ответила Далила. — Уже родила.

— Девочку? Мальчика?

— Если б я знала. За суматохой забыла спросить, а врачи несказали.

Красноволосую это сообщение мгновенно взбодрило, словносигнал трубы кавалерийского коня. Она даже покинула свое «эксклюзивное» креслои пересела на общий диван, поближе к Далиле.

— Вы знаете, — затрещала она, закатывая глаза, — здесь такиеврачи!

— Какие? — спросила Далила, смерив задаваку презрительнымвзглядом.

Та, запнувшись, продолжила:

— Нет, я против них ничего не имею, но Кристина, моя сестра,впервые рожает. Ей здесь не место. Я хотела ее увезти обратно в Москву, а оназаупрямилась. Представляете, мы уже десять лет живем в Москве, и вдруг сестрицавышла замуж за питерского, а он не хочет в столицу. Кристина живет в Питере, идаже не в центре, в захолустье каком-то. Полный отстой, — наивно пожаловаласьКрасноволосая петербурженке Далиле.

— Это ужасно, — саркастично согласилась Далила, окончательнорасположив к себе Красноволосую.

Та, не заметив сарказма, радостно подскочила, воскликнув:

— Вы тоже москвичка?

— Неужели это сильно заметно?

— Конечно! — заверила Красноволосая и тут же переключиласьна другое.

— Какая прелесть, — восхитилась она, уставившись на курткуДалилы. — Армани? Диор?

Не дожидаясь ответа, Красноволосая бросилась жаловаться.

— Представляете, — защебетала она, — а мне в последнее времявезде облом. В Москве никому верить нельзя. Никому! Купила курточку! Кстати,как она вам?

Далила смерила женщину безразличным взглядом и не пошлапротив совести:

— Так себе.

— Вот! А я купила! И даже не в бутике. Из коллекции прямо.Втюхали мне. Сказали, что настоящий Диор. Что их всего пять, а в Москве у меняу одной такая. Три штуки баксов за этот хлам отдала! Да я бы шиншиллу реальноза такие бабки купила! А тут, какой-то драный нереальный козел!

— Зачем же вы покупали? — удивилась Далила.

— Мне же сказали, что в России такая одна, остальные четырев Лондоне и Париже. И я, кретинка, поверила. И что же! Еду к сестре! МеждуПитером и Москвой! В захолустном придорожном отстойнике! Меня чуть не сбивает сног девица! Кошмарный облом! В точно такой же куртке! Тоже нетуфтовый Диор! Яотвяла!

Далила насмешливо посочувствовала:

— Нельзя так себя изводить.

— Слушайте дальше. Это еще не все. Захожу в забегаловку. Итам девица сидит! Другая! И на ней моя куртка! Точно такая, как у меня!Диоровая! Поняли? Сразу три! Одинаковые! Не успела купить! Ну, я вернусь вМоскву! — Красноволосая потрясла кулаками. — Я им покажу! Расскажут они мне, скакой барахолки получают свой эксклюзив! Знаете, кто мой муж? Кстати, выработаете? — спросила она, с интересом взглянув на Далилу.

— Да. Здесь, в Питере.

Дамочка задохнулась:

— Да вы что! Бедная! А кем?

Далила нехотя сообщила:

— Я психоаналитик.

— Модный? — подпрыгнула Красноволосая.

— Разумеется, — с обидой подтвердила Далила. — Неужели можноподумать иначе?

— Никогда! — азартно успокоила ее Красноволосая. —Психоаналитик! Модный! И женщина! Полный отпад! Вы знаете, нужен совет, — ужеделовито сообщила она. — У меня бывают депрессии, чаще весной…

Далила поспешно предупредила:

— Бесплатных консультаций я не даю.

Красноволосая с уважением кивнула и, роясь в сумочке,одобрила:

— Правильно. Халявщиков тьма. Надо марку держать. Я тоже нехухры-мухры. Вот, возьмите мою визитку. Мало ли что. Обращайтесь ко мне, как кродной. И я к вам когда-нибудь загляну.

— Отлично, — через силу улыбнулась Далила, вынимая изкармана куртки свою визитку и пряча чужую, даже не взглянув на нее.

К радости Далилы, пустая беседа была неожиданно прервана. Поступеням спускался главврач.

Скользнув равнодушным взглядом по Красноволосой, главврачобратился к Далиле:

— Первый осмотр показал, что ваша подруга здорова.Результаты анализов будут позже. Ребенок недоношен, но, думаю, мы его непотеряем. Надлежащие меры уже приняты, надеемся избежать осложнений. Звоните,узнавайте, всегда к вашим услугам.

— Вы позволите ее увидеть? — спросила Далила. Доктор покачалголовой:

— Вам отказать я не могу, но сегодня совсем не желательно.

— Спасибо, я завтра приду, — сказала Далила и, забывпопрощаться, задумчиво побрела к выходу.

— А родился-то кто?! — раздраженно каркнула Красноволосая.

— Да! Кто родился?! — встрепенулась Далила.

Главврач был поражен:

— Вы не знаете, кто родился? Девочка, — возвестил он снежной улыбкой.

— Девочка? — растерялась Далила и подумала: «Зачем жедевочка? Галке лучше бы мальчик».

Разочарование, отразившееся на ее лице, главврача разозлило.Словно он лично отвечал за пол подопечных младенцев.