– Сейчас, может, повезут туристов, остановим автобус. Лучше никуда не уходить с дороги.

И в эту минуту на дороге показался первый объект. Прямо по освещенному фарами асфальту, подпрыгивая при каждом шаге, мимо нас бежала здоровенная черная курица.

– Аааа… – простонала Алиса.

– Курица.

– Вижу, что курица, – вконец разозлилась она. – Почему она такая мускулистая? Это же прямо спринтер какой-то.

– Не знаю, как тут, а на Кубе все такие. Их есть невозможно, мясо жесткое.

– И все бегают по ночам?

– Понятия не имею. Может, у нее дела какие-нибудь.

– Дорогая, какие у нее могут быть дела! Это же курица! – Алиса откинулась назад и начала смотреть вверх. – Главное, за эти три дня не сойти с ума ни тебе, ни мне.

Вслед за курицей на дороге появились два автобуса. Из первого на полную мощность орала мамба, во втором было тихо: видимо, все спали – по крайней мере, людей в окнах не было, и только сумки и куртки говорили о том, что он обитаем. Водитель кинулся к источнику музыки и начал махать руками, как мельница. Я решила на всякий случай не вставать с капота – так наше положение выглядело еще более бедственным и прямо взывало о помощи. Через минуту автобусы с тем же ревом двинулись дальше. Водитель снова уселся возле машины.

– Они не придумали одолжить нам немного бензина, а? – прошептала Алиса, все так же глядя на небо.

– А как? Думаешь, у них есть шланг? Не чашкой же переливать.

– Я уже предположила, что чашки у них тоже нет.

– А курица-то уже в отеле небось.

– Ага, в бассейне купается и ром пьет, – все так же шепотом ответила Алиса. – Слушай, хотела тебя спросить. Я тут вычитала… Чтобы морщин на лбу не было, надо вот сюда, на переносицу, нанести каплю яичного белка. Он засыхает и не дает мышцам сокращаться. Так каждый день, а потом они привыкают.

– Ботокс для бедных?

– Типа того.

– Кара, ты о чем вообще думаешь, а? Ты в порядке?

– А о чем мне еще думать, что мы застряли в этих чертовых джунглях и непонятно, когда отсюда выберемся? И телефон не ловит.

– Забыли станцию поставить в джунглях.

– Так и знала, что надо напрямую в Пунта-Кану сразу лететь, а не в Санто-Доминго. Сейчас бы пешком до отеля уже дошли. – Она протянула мне бутылку колы, смешанной с виски.

– Неприлично как-то в отель пешком.

– А в джунглях сидеть прилично?

Снова наступила тишина, только где-то далеко слышался лай собак, да кто-то копошился в ближайших зарослях. Водитель, похоже, заснул, подперев собой дверь, но жизнь вокруг все равно кипела. Перед включенными фарами с ошалевшим видом летали жирные монстры, не похожие ни на мотыльков, ни на комаров. Сказать по правде, выглядели они мерзко. Зато в отсутствии фонарей все небо над нами было покрыто звездами, и по центру тянулся Млечный Путь, который никогда не отыскать в Москве.

– Тут не так чтобы оживленная трасса, – наконец заговорила Алиса.

– Вон наш автобус.

За нами действительно возвращался первый автобус. Теперь он был совсем пустой, а мамбу сменила более спокойная сальса. Наш водитель мгновенно проснулся, вытащил чемоданы из багажника и уже передавал их щекастому дядьке с усами, от которого изрядно несло ромом. Дядька, надо заметить, был в восторге, как будто случайно нашел на дороге денежный мешок. Хотя, собственно, так оно и было.

– Смотри-ка, даже не нашей сети автобус, а как быстро прискакал!

– Будь он нашей сети, он бы кого-нибудь уже при первом заходе из автобуса выкинул.

Я оглянулась на оставшегося у машины водителя.

– Да не переживай, подберут его с утра, сам виноват, – успокоила меня Алиса, – поехали.

В отеле никто не спал. То есть кто-то, возможно, спал, но в холле и без того было много народу. Веселье шло полным ходом, даже зеленые амазоны в клетках, развешанных вокруг стойки ресепшен, были какие-то не ко времени бодрые и взъерошенные. Архитектура вокруг представляла собой типичный карибский стиль, если таковой в принципе существует. У меня уже давно сложилось впечатление, что все пятизвездочные отели на Карибах проектировал один архитектор, он же дизайнер. Почему, спрашивается, нигде нельзя сделать красные стены и поставить белые диваны или белые стены и красные диваны? Тоже, конечно, не вершина дизайнерской мысли, но хоть какое-то разнообразие. Так нет, везде одно и то же, одно и то же.

Крыша без стен, зато с колоннами, обвитыми плющом, по колоннам в расположенный снизу прудик ручейками стекает вода. В прудике плавают разожравшиеся карпы. Чтобы залезть в самую середину и посмотреть на других рыбок, нужно попрыгать по сваям. Куча разных мостиков. Клетки с попугаями по углам. Пальмы. Огромные вазы с цветами и без цветов, а если не вазы, то жутковатого вида статуи-божки, на которых туристки, оказавшиеся в холле, обычно вешают свои пляжные сумки. Рядом бар и мексиканский ресторан, по ресторану бегают официанты в сомбреро, а по мраморному полу, никого не боясь, топают павлины. Можно спорить, за углом сейчас окажутся факелы и дорожка из мелкого гравия. Алиса осматривала все это с нескрываемым интересом.

– Здесь всегда так или я вижу что-то исключительное?

– В «пятерках» всегда. Это самый популярный отель у русских, кстати.

– А чего ж тогда нам бабка здесь назначила?

– Может, из уважения к нашей великой культуре, чтоб нам было комфортно. – Я облокотилась на лакированную конторку и повесила сумку на чью-то бронзовую морду.

– Ага-ага, а других отелях, которые не любят наши, то же самое?

– Конечно, а что тут еще придумаешь. Карибы они и есть Карибы.

– Добро пожаловать на Карибы, – произнес менеджер за стойкой.

– Ну, вот видишь, – оглянулась я на Алису.

Тут случилась вторая неприятность за вечер. После десяти минут пререканий оказалось, что наша вилла занята какими-то разухабистыми девицами, приехавшими в отель на три часа раньше нас. Можно спорить, они летели тем же самолетом. И все же, как такое могло произойти, было совершенно не ясно. Оставалось либо скандалить и заниматься принудительным выселением, либо принять все как есть, вместе с уполовиненной спальней, сокращенным вдвое счетом и моральной компенсацией, что немаловажно. И хотя вытащить кого-то за волосы из номера было жутким искушением, несколько часов, проведенных на дороге, сильно подорвали наш боевой дух. Тем более прибежавший по случаю внештатной ситуации топ-менеджер был до невозможности мил и напуган одновременно. О его статусности говорила даже не столько табличка на груди, сколько темно-синий блейзер, которым он, по всей видимости, очень гордился.

– У нас будет всего лишь джуниор-сьют, – простонала Алиса, – только с джакузи. Вот раз в сто лет же отпуск.

– Ничего. В общих покупаемся. Ты же видишь, судьба против личного бассейна, – отрезала я.