Они сидели, наклонившись друг к другу, и Бет смотрела на соблазнительные губы Люка, находившиеся от нее на расстоянии дыхания. Но больше всего ее волновал аромат его тела.

От него пахло просто великолепно. Бет еще раз глубоко вздохнула, просто чтобы убедиться. Да. О да. Она закрыла глаза. Имбирь, перечная мята. Нотки бергамота. И…

– Бет, вы меня нюхаете?

Она открыла глаза и густо покраснела.

– Я… э…

– Между прочим, мы уже высоко над землей, – слегка улыбнулся Люк.

– Что? – Бет отвернулась и посмотрела в иллюминатор. Сердце от страха выпрыгивало из груди.

– Не нужно смотреть туда. – Люк взял ее за руки и заставил повернуться к себе. – Просто сосредоточьтесь на мне и дышите. Расскажите мне о своей работе.

– О работе?

– Как вы открыли свое дело? Вы учились в университете?

– Нет, – сглотнула Бет, подчиняясь его властному взгляду. – Я окончила курсы в одном из наших местных колледжей. Четыре года учебы, и у меня диплом по лечебному массажу. Я…

Самолет накренился вправо, и Бет еще сильнее сжала руку Люка.

– Продолжайте.

– Я окончила несколько бизнес-курсов, – едва слышно сказала она, – и успела много раз сменить место работы. И вот я здесь.

– Почему именно лечебный массаж?

– Потому что у меня здорово получается.

«А еще мне нравится, когда исчезает боль», – добавила про себя Бет.

– А ваша семья?

– У меня нет семьи, – ответила она, сдерживаясь, чтобы не поддаться знакомому чувству жалости к себе.

– Сожалею.

Бет пожала плечами:

– А как насчет вашей?

– Мои родители умерли, когда мне было пятнадцать. – Выражение его лица стало слегка напряженным. – Неудавшийся грабеж.

– Это… – Печально? Ужасно? Бет не знала, что и сказать.

Люк смилостивился над ней.

– Да. Джино и Роза взяли меня к себе, и я жил у них до восемнадцати лет.

Бет взволнованно посмотрела на проплывающие за окном облака и повернулась обратно к Люку:

– Вы были одаренным ребенком, вундеркиндом, не так ли? Я где-то читала, что вы окончили семилетний курс университета в девятнадцать лет.

– Да, – немного смущенно ответил он. – И с тех пор работаю в банке «Джексон и Блэр».

Несмотря на включенный кондиционер, Бет почувствовала, как по ее спине потекла тоненькая струйка пота. Она нервно заерзала. Ее громкое сердцебиение заглушало мягкий гул мотора самолета.

– Полет на самолете похож на американские горки.

– Почему?

– Все начинается очень стремительно, и ты летишь и поворачиваешь на большой скорости. А потом ты даже не успеваешь прийти в себя, как все заканчивается.

– Мне больше нравится сходство с «Тарантулом», – вдруг улыбнулась Бет.

– С чем?

– Это такой аттракцион, когда ты едешь вверх и вниз и при этом вращаешься в разные стороны.

– Должен признаться, никогда не катался на нем, – весело ответил Люк.

– Правда? Вы даже не знаете, чего лишаетесь.

– Тогда расскажите мне, – посерьезнел он.

– Моя мама часто брала меня на ежегодное шоу аттракционов в городе Батерст. Парень, который управлял «Тарантулом», всегда замедлял скорость на середине пути и кричал: «Вы хотите ехать быстрее?» И конечно же мы все вопили в ответ: «Да!» Он снова кричал: «Тогда поднимите ваши руки!» Тогда мы начинали, словно сумасшедшие, махать руками над головой, а он все прибавлял и прибавлял скорости. – Бет сделала паузу и тихо вздохнула. – Мы летели, и у нас захватывало дыхание, словно мы теряли контроль над собой, но только в хорошем смысле этого слова… – Бет снова улыбнулась. – Кажется, я немного путано объясняю. Прошу прощения.

– Похоже, вам было весело.

– Очень.

Они сидели какое-то время, просто улыбаясь друг другу, пока Бет не охватило странное чувство. Оно одновременно и пугало ее, и успокаивало.

Бет замерла, и ее пронзило острое желание, которое горячей волной разлилось по всему телу. Взгляд Люка медленно скользнул по ее припухшей нижней губе, и Бет не сдержалась и шумно вздохнула. Она вырвала свою руку из его руки и откинулась на спинку сиденья.

Самолет пошел на посадку.

– Мы почти прилетели, – заметил Люк, доставая из кармана пиджака свой телефон. – Вы держались молодцом.

– Спасибо.

В салоне воцарилась глубокая, почти что осязаемая тишина, и Бет не хотелось нарушать ее. Она бы не осмелилась озвучить то, что только что чуть не произошло между ними.

Потому что ни за что не собиралась поддаваться чарам Люка де Росси.

Посадка прошла без особых происшествий, хотя Бет чуть ли не в кровь искусала губы. У трапа их ждал серый лимузин, для здешних краев самый распространенный способ передвижения.

Бет умостилась в кожаном кресле, пристегнула ремень безопасности и взмолилась, чтобы их сорокаминутная поездка закончилась как можно быстрее.

– Не хотите выпить чего-нибудь? – спросил Люк. – Тут есть минеральная вода, сок, кока-кола…

– И текила?

– Конечно, – не моргнув глазом, ответил он.

– Я выбираю минеральную воду, – натянуто улыбнулась Бет.

Люк вручил ей стакан с водой, а себе налил виски и откинулся на спинку сиденья.

Бет демонстративно отвернулась к окну и, прижав холодный как лед стакан к своей щеке, тихо вздохнула.

Сначала эти фотокамеры и оголтелая толпа с ее вопросами. Потом ужасный, выворачивающий наизнанку полет.

Но Бет справилась.

С помощью Люка она сделала первый шаг в неизвестное и преодолела некоторые из своих страхов.

Но Бет недолго наслаждалась победой, потому что на нее тут же начали предъявлять права воспоминания из прошлого.

Месяцы после аварии были просто невыносимыми. Бет отчаянно желала уединения, но публика хотела знать мельчайшие подробности случившегося. В самую первую годовщину Бет дала интервью одному репортеру, наивно полагая, что он не будет указывать первоисточник. После того как ее откровения напечатали в газете, в прессе началась настоящая шумиха, и Бет пришлось исчезнуть со сцены. Прежде чем обрести себя заново, ей пришлось поменять десяток различных работ и пожить в нищете на задворках Сиднея. Но ее скитания того стоили. Она наконец окончила колледж и получила разрешение заниматься лечебным массажем.

Бет не пыталась подружиться со своими однокурсниками, чтобы избежать лишних вопросов и публичности. Очень долгое время авария занимала все ее мысли, не отпуская ни днем ни ночью, но Бет все же удалось оставить прошлое в покое и сосредоточиться на будущем. Пути назад не было. Только вперед.