Она вскинула голову.

— Я всегда осмотрительна.

Вошел доктор Иник, маленький и смуглый. По выражению его миндалевидных глаз, которые являлись самой выразительной чертой его внешности, чувствовалось, что он ошеломлен.

— Миссис Поттер! Мне не доложили о вас.

В прошлый раз он предупредил Дэвида Поттера, что таких «несчастных случаев» больше не должно быть, и настойчиво рекомендовал лечение. Очевидно, его предупреждение оказалось недостаточно убедительным. Он свирепо взглянул на конгрессмена, ожидая, что тот посмотрит ему в глаза, но Дэвид Поттер был слишком занят наблюдением за поведением жены.

— Я думаю, вы уже слышали, что я упала с помоста в парке, — тихо произнесла Аманда.

Доктор Иник нахмурился.

— Я также слышал, что один из наших доблестных полицейских, Джефферсон Дюпре, подхватил вас, когда вы проделывали этот славный полет. Или я не прав?

Аманда кивнула.

— Да. Он подхватил меня. Но, похоже, у меня возникла какая-то запоздалая реакция на это происшествие.

— Оно и видно, — пробормотал врач.

На этот раз Дэвид Поттер смело встретил его взгляд.

— Я больше всего беспокоюсь о ее ребрах, — сказал он. — Их, вероятно, придавили или сломали во время падения… Вы не находите?

Это было холодное предупреждение. Доктор Иник нахмурился. Он терпеть не мог, когда его ставили в такое положение. Но после его последнего доклада больничный совет обрушился на него как лавина. Или он продолжает практиковать, или собирает свои вещи. Они оставили ему небольшой выбор.

— Я пока не могу сказать, что с ней на этот раз… Пока не увижу рентгеновских снимков.

Дэвид подавил гнев. Угроза была не явной, но все же была. «Черт бы побрал этого типа! Он что, не понимает, что для него благо? — подумал он. — Ему нужно заботиться о своей жене и троих детях, так же как мне о моем имидже. Ему следует все-таки определить, что для него важнее».

— Я велю доставить коляску, — продолжал доктор Иник и легонько похлопал Аманду по плечу. — Вас нужно свозить на рентген.

— Я дошла сюда сама, так что смогу добраться и туда, — сказала она. — Кроме того, я могу найти дорогу в рентгеновский кабинет и с закрытыми глазами.

— Сделайте одолжение: Я вызову санитара и осмотрю вас после того, как снимки будут проявлены.

Доктор Иник вышел из приемной, что-то бормоча себе под нос. От ее перекошенного, распухшего рта ему сделалось не по себе. Иник не мог понять, что заставляет эту женщину жить с таким человеком, но он знал, что ему не стоит вмешиваться в это дело.

В отличие от детей, насилия над которыми случались и о которых он обязан был докладывать, эта женщина как совершеннолетняя вполне была способна подать жалобу самостоятельно. Очень странно, что она этого не делает.

Возможно, думал он, положение и деньги Поттера стоили таких мучений. Но он тут же отбросил эту мысль, ибо понял, что не верит в это. По крайней мере, не в отношении Аманды Поттер. Здесь наверняка была какая-то иная причина. И доктор Иник надеялся, что жена конгрессмена сумеет разобраться в себе, прежде чем погибнет.

Несколько минут спустя санитар повез Аманду по коридору в направлении рентгеновского кабинета. В длинном коридоре было прохладно и обстановка напоминала морозильную камеру для мясных туш: стерильные стены и непрерывный поток холодного воздуха в сочетании с монотонным движением одетых в белое людей, перемещающихся по кругу, подобно кускам мяса на непрерывно движущихся крюках.

Аманда вздрогнула и прикрыла глаза, зная, что ее муж неотступно следует за санитаром и коляской.

Ее испугало его гневное проклятие. Она вскинула голову и уперлась прямо в золотисто-карие глаза высокого грозного мужчины, прислонившегося к дверному косяку в конце коридора:

— Детектив Дюпре! — Ее удивило его появление.

— Какого черта вы здесь делаете? — вопросил Дэвид, но тут же спохватился, зная, что в силу своей профессии этот человек имеет право появляться практически где угодно.

Дюпре скрестил руки на груди, для верности скользнув пальцем по выпуклости кобуры под мышкой, и скосил глаза на носок ботинка, тщательно обдумывая ответ.

— Ну, скажем, пытаюсь прояснить некоторые странности в данном происшествии, которые мне совсем не нравятся… неофициально, конечно.

Дэвид вытаращился на него, ошеломленный язвительностью тона. Все трое застыли в оцепенении, а санитар стал нервно переминаться с ноги на ногу, не зная, что делать в такой ситуации.

У Аманды екнуло сердце. У нее мелькнула мысль, что детектив не случайно оказался в больнице — он дал совет и был уверен, что ему последуют.

Дэвид побледнел. Когда он приедет домой, то позвонит начальству этого типа и положит конец его вмешательству, прежде чем дело зайдет слишком далеко.

Аманда была не в силах произнести ни слова. Она не могла припомнить, когда в последний раз у кого-нибудь хватило смелости перечить ее мужу или беспокоиться о ее благополучии.

— Извините, миссис Поттер, но мне нужно доставить вас в кабинет. Вас ждут, — сказал санитар.

— Поезжайте, — произнес Дэвид, ощущая на себе взгляд детектива.

Дюпре не мог оторвать глаз от избитого лица Аманды, В нем росло какое-то мрачное и злобное чувство. Он испытывал сильнейшее жёлание сгрести Дэвида Поттера и бить до потери сознания, именно так, как — Дюпре был в этом уверен — тот поступал со своей женой.

— Я надеюсь, что больше вас здесь не увижу, миссис Поттер, — сказал Дюпре.

Это было не что иное, как плохо скрытый намек, понятный не только Аманде. Она ощутила недовольство Дэвида, но оставила его без внимания.

— Конечно же, нет, детектив, — тихо произнесла она.

Дверь лифта открылась, они вошли в кабину, и санитар развернул кресло Аманды лицом к выходу. В последний момент Дюпре подумал, что похож на хищника, поджидающего, когда его жертва сделает ошибку. Но почему-то это подействовало на нее успокаивающе.

Пролетело два месяца. Весна подходила к концу, и вместе с ее уходом исчезали последние надежды Аманды на избавление.

Со времени происшествия в парке и краткого вторжения детектива в их жизнь Дэвид делал все, чтобы ни на минуту не выпускать жену из виду. Ей не позволялось никуда выезжать одной. Как он объяснял, это небезопасно. Супруга такого известного человека, как он, — лучшая мишень для террористов. Он бравировал тем, что она для него столь бесценна, что он не может рисковать ее жизнью. Аманда знала, что он до смерти боялся огласки. Или того, что она убежит. Или того и другого одновременно.

Она вздохнула, вспомнив, как однажды попыталась это сделать и что результатом стало «самоубийство» Ларри Фингольда. Теперь всю жизнь ее будет преследовать мысль о сопричастности, хотя и неумышленной, к смерти человека. И она понимала, что из-за того случая навсегда лишилась доверия мужа.