Поппи тут же уверила женщину, что та заслужила каждый грамм этой удачи, и даже больше; на что Мэри-Энн сказала, что Поппи ждет не меньше.

— Я чувствую это, — прошептала Мэри-Энн, крепко обняв девушку. — Все началось, когда ты получила желанную стажировку. Ты такая умная, замечательная девушка, Поппи. У Саймона очень красивая старшая сестра…

— Ей понравилось, — сказала она со вздохом. — И спасибо, что помогли включить ее в список добровольцев для клинических испытаний нового препарата.

— Всегда пожалуйста.

— Но я все еще думаю, что это плохая идея, мистер Кастильоне.

— Мы заключили сделку, — ответил он уверенно. — И зови меня Себастьяно или Бастиан. Я отзываюсь на оба имени.

«А на которое он отзывается в постели»? — внезапно подумала Поппи.

Девушка ужаснулась своим мыслям и сложила вспотевшие ладони вместе. Одна из причин, почему их фарс — плохая идея: она думала об этом мужчине всю неделю, мечтала о его великолепном теле. Она теряла контроль над собой, и это пугало, раздражало.

— Они обо всем догадаются, как только увидят меня.

— Просто расслабься, Поппи, все под контролем.

— Ты не можешь контролировать все.

— Я заключаю многомиллиардные сделки. Притворяться, что мы пара, для меня как прогулка по пляжу.

— Ты и вправду готов на все, чтобы встать во главе семейного бизнеса, да? — спросила Поппи.

— На все.

— И конечно же твой дедушка это понимает.

— Исходя из своего опыта могу сказать, что люди видят то, что хотят видеть. Мой дедушка хочет, чтобы я влюбился. Иногда мне кажется, что я должен стиснуть зубы и жениться.

— Можно послать Полу в «Фортнум и Мэйсон»[1], и к полудню тебе уже доставят самую лучшую невесту. Если повезет, найдется какая-нибудь и на распродаже.

— И снова этот враждебный настрой, мисс Коннолли, — пошутил босс.

— Твои слова о браке возмутительны, — огрызнулась она. — Брак — это не что-то, что нужно делать стиснув зубы. И почему вообще у тебя такое отношение? Ты не веришь в любовь? Или ни одна женщина не хочет за тебя замуж?

— Я не женат, — насмешливо начал Себастьяно, — потому что не хочу этого. На самом деле я знаю, что любовь есть, потому что… видел ее. Но для себя я такой участи не хочу. У меня идеальная жизнь.

— Твой дедушка думает иначе.

— Мой дедушка — итальянец старой закалки. Для него семья — это все.

— А твои родители? Они счастливы в браке?

— Мои родители умерли, — ответил он резко. — Эта тема закрыта для обсуждений. Еще вопросы?

В его голосе слышалось такое отчаяние, что воинственность Поппи как волной смыло. Какое ей депо, что он думает о любви и браке?

— Теперь я чувствую себя ужасно, — сказала она. — Но если бы мы были парой, то знали бы определенные вещи друг о друге. Например, как умерли твои родители.

— Они погибли в автокатастрофе. Мне было пятнадцать, — проговорил он, бродя по ее маленькой комнате, как сердитый тигр в клетке. Он взглянул на нее, и ее сердце сжалось.

Когда его родители умерли, ему было примерно столько же, сколько сейчас Саймону. Она знала, что Саймон просто с ума сойдет, если с ней что-то случится. Поэтому Поппи захотела подойти к Себастьяно, обнять его, уберечь от несправедливости этого мира. Как глупо! Во-первых, он не поймет такого порыва, а во-вторых, если кто-то и может позаботиться о себе, так это Себастьяно Кастильоне.

— Соболезную твоей потере, — сказала она. — Я не хотела тебя расстраивать.

— Не стоит, — коротко ответил он, взъерошив ладонью волосы, что выглядело очень сексуально, по мнению Поппи. — Ты работаешь в моей компании шесть недель, так что уже знаешь обо мне все, что тебе нужно. Кстати, мой любимый цвет синий, и я люблю песто по-генуэзски.

— Как все сложно.

— У меня ненасытный сексуальный аппетит, но сомневаюсь, что бабушка с дедушкой будут расспрашивать об этом.

— Слишком много информации, — сказала Поппи, покачав головой.

Себастьяно тихо рассмеялся.

— Что насчет тебя? — спросил он.

— Нет у меня нет ненасытного сексуального аппетита.

— Ты уверена?

— Абсолютно!

— Жаль, — многозначительно протянул он. — Но я имел в виду твою повседневную жизнь. Ты узнала немного обо мне, теперь моя очередь узнать тебя поближе.

Поппи сглотнула с трудом и смутилась еще больше.

— Красный и рисовый пудинг, — жестко сказала она.

Себастьяно медленно покачал головой:

— И это все, дорогая?

Себастьяно заметил, как она покраснела. Он подошел к испещренной трещинами стене и начал рассматривать фотографии. На всех были изображены сама Поппи на несколько лет моложе, незнакомые мальчик и женщина.

— Кто этот мальчик?

— Мои брат.

Себастьяно оглянулся на нее через плечо. Поппи была напряжена, губы сжаты. Значит, маленькой мисс Инквизитор не нравилось распространяться о своей личной жизни. Интересно.

Не то чтобы он действительно хотел узнать ее поближе. У него были данные о ее академических успехах. Дальше узнавать навязанную обстоятельствами спутницу он не горел желанием.

Но в одном девушка была права: если бы они действительно встречались, то знали бы определенные вещи друг о друге.

— А эта женщина — твоя мать? — Он указал на фотографию в рамке.

— Нет, — проговорила девушка, подойдя к нему ближе.

Легкий цветочный аромат окутал его. Он сомневался, что это ее духи. Она не была похожа на женщину, которая пользуется парфюмом. Значит, так пахнут ее мыло и сама девушка. Он сделал глубокий вдох и посмотрел на длинные густые волосы, перекинутые за спину темным занавесом. Они выглядели мягкими на ощупь, и ему пришлось засунуть руки в карманы брюк, чтобы не дотронуться до них и подтвердить свои мысли.

Девушка не стала дальше рассказывать о загадочной женщине на фотографии.

— Нет — и все? — спросил Себастьяно, приподняв бровь.

— Это Мэри-Энн, — вздохнув, продолжила Поппи, — моя соседка, у нее рассеянный склероз.

— А твои родители?

— Их здесь нет.

— Где они?