— Есть еще три австралийца, Джош. Не забудь про них, пожалуйста.

— Мне сказали — семеро, — нахмурился тот в ответ, — и их будет семеро.

— Может быть, сестра-хозяйка не одобрила их кандидатуры, но я их пригласила. Будь так добр, вернись и найди их.

— Для вас — все, что угодно, мисс Эмили. Особенно в такой день. — Он ухмыльнулся и снова завел мотор.

Когда «даймлер» вернулся, вниманием Эмили как раз завладел Обри Уоррен-Смайт. Из машины вышли молодые люди на костылях. У одного было сильно обожжено лицо. Эмили бросилась к ним.

— Я так рада, что вы приехали.

— Вы сегодня прекрасны! — Робби просиял, увидев ее. — Мы чуть было не остались там. Нам сказали, что мы еще слишком слабы, чтобы появляться в обществе. — Он расплылся в улыбке. — Думаю, сестра-хозяйка просто сочла, что мы недостаточно хороши для вас. Слишком грубы и еще что-то в этом роде.

Остальные двое кивнули.

— Совсем позабыл о манерах, — продолжил Робби. — Эмили, позвольте представить вам Джимми Хаммонда и Рэя Барклая. Джимми из Квинсленда, а Рэй из Мельбурна, а там люди почти такие же чванливые, как здесь.

— Просто мы не такие дикари, как вы, Керр. — Рэй пожал Эмили руку. — Поверьте, в Австралии есть и цивилизованные люди.

— Здравствуйте, — рядом с ними возникла миссис Брайс, — прибыли еще офицеры?

— Мама, эти три капитана — авиаторы, родом из Австралии.

— Авиаторы? Для этого нужна храбрость. Вы уверены, что раны вам не помешают? — Она покосилась на их костыли и повязки. — Сестра-хозяйка сказала, что отпустит только тех, кто готов к выписке.

— Это я их пригласила, мама. Они так далеко от дома, их нужно как-то поддержать. И кроме того, они сражаются за Англию и потому заслуживают праздника.

— Хорошо, — кивнула миссис Брайс. — Чувствуйте себя как дома, джентльмены, но будьте аккуратнее с костылями. Тут ступеньки, а позднее мы все выйдем на лужайку. Посмотри-ка, Эмили, это же полковник и миссис Хетерингтон. — И Эмили увлекли встречать других гостей.

Вечер пронесся быстро. Эмили заметила, что у Клариссы действительно отбоя нет от кавалеров. Ей пришлось избегать общества Обри, который жаждал рассказывать ей длинные и сложные истории о банковской жизни в Лондоне. Когда Эмили наконец вырвалась и пошла искать Робби, она обнаружила трех офицеров у большой картины в гостиной. Это был портрет всадника с длинными завитыми волосами.

Все они смеялись.

— Он что, и спит в папильотках? — спросил Джимми.

— Это парик, — пояснил Робби. — В те времена все так ходили.

— Вот уж спасибо, — заявил Рэй, — он же на девушку похож.

Эмили заметила в дверях мать. Миссис Брайс нахмурилась и отвернулась.

— Поосторожнее, пожалуйста. — Она приложила палец к губам. — Мама очень гордится этой картиной. Иногда она намекает, что это наш предок. Неправда, конечно. Она купила портрет на распродаже.

— Ведите себя прилично, — велел Робби, — нечего смеяться над картинами.

Всех пригласили к ужину. Эмили повела Робби и остальных австралийцев в столовую.

— Вы не сможете носить тарелки, — сказала она. — Давайте вы найдете себе места, а я прослежу, чтобы вам принесли еды. Чего бы вам хотелось?

— Ничего себе, — сказал Рэй Барклай, — мы таких разносолов с самого дома не видели. В госпитале кормят похлебкой да иногда кусочком мяса. Или пирогами из картошки с овощами. Здесь так все люди живут или только богачи вроде вас?

— Что вы, мы тоже получаем продукты по норме, — ответила девушка. — Просто наши друзья были очень щедры, узнав, что у нас праздник. Один фермер прислал нам ветчину, второй — две дюжины яиц, а овощи мы сами выращиваем. Что бы вы предпочли? Всего понемногу?

— А это что? — Джимми подошел к блюду в форме рыбы, наполненному чем-то розовым и блестящим, украшенным резаными оливками. Сунул в него палец и облизал.

— Рыбная паста, — с отвращением проговорил он.

— Это террин из лосося, — ледяным тоном пояснила миссис Брайс, появляясь в дверях. — Нам повезло достать кусок лосося от «Фортнума и Мейсона» из самого Лондона.

— Террин — это собака такая? — спросил Джимми, не заметив, как Эмили предостерегающе нахмурилась.

— Нет, собака — терьер, — ответил Рэй.

— Я не знаю в точности, как он готовится, — свирепо ответила миссис Брайс, — но нашей кухарке он всегда отлично удается.

С этими словами она удалилась. Эмили показала австралийцам, где им сесть, принесла тарелки, а потом наполнила свою собственную и устроилась рядом с Робби.

— Простите, — прошептал он, — я не в состоянии уследить за ними, когда они выпьют. Боюсь, они расстроили вашу маму.

— Ее очень легко оскорбить, — прошептала она в ответ.

К ним подошла Кларисса.

— Оставите мне два места? Я возьму тарелки для себя и для лейтенанта Хатчинса. — Она слегка покраснела. — Он из Беркшира, и его отец играет в гольф вместе с моим. Удивительное совпадение.

Эмили улыбнулась. Все-таки вечер удался.

После ужина заиграл оркестр. К Эмили подошел отец.

— Полагаю, что уж на первый танец с собственной дочерью я имею право. — Он протянул ей руку и вывел на площадку. — Ты сегодня очень хороша, милая, — сказал он, когда они начали вальсировать. — Ты вдруг стала такой взрослой. Тяжело поверить, что наша девочка превратилась в женщину. — Голос у него был сдавленным. Эмили подумала, что впервые за долгое время он проявил хоть какие-то чувства.

— Спасибо, папа. — Она улыбнулась.

— Мне кажется, праздник вышел неплохой. Твоя мама очень беспокоилась. Между нами, я тоже волновался, хотя скорее за нее. Но теперь я думаю, что идея была хорошая. Наконец-то у нас появился повод для веселья.

Эмили кивнула.

Они потанцевали молча, а потом он спросил:

— Тебе все нравится?

— Очень.

— Кокетничаешь с офицерами, — подмигнул он, а потом стал серьезным. — На твоем месте я бы не привязывался ни к кому, пока не кончится эта чертова война. Ты просто разобьешь себе сердце, милая. Влюбишься, а потом его убьют. Ты уже потеряла любимого брата, поэтому я бы посоветовал тебе не думать ни о чем таком, пока не настанет мир. Судя по тому, что мы слышим, ждать осталось недолго. В дело уже включились американцы.

Девушка кивнула и ничего не сказала. Как только танец закончился, она вернулась к Робби. Он встал при ее приближении.

— Жаль, что я не могу пригласить вас на танец. Я неплохо танцевал до войны. Правда, из партнерш у нас одни кенгуру, а они не слишком взыскательны.

Эмили засмеялась:

— Зато мы можем прогуляться.

— И то верно. — Он взял костыли. Они пробрались через толпу и оказались там, куда не достигал свет фонарей. Над лужайкой плыла музыка.