Армия Самсонова была ликвидирована. Из пяти ее корпусов три с половиной были перебиты или взяты в плен, а остальные полтора примерно корпуса должны были быть отведены в район Варшавы для пополнения. Руки наши были свободны для действий против Ренненкампфа.

Развертывание против Ренненкампфа закончено было 5 сентября. К этому времени его армия правым крылом выдвинулась на линию реки Дейма (около двух дивизий); три примерно корпуса тянулись через Гердауен – Дренкфурт до озера Мауер, а более слабые части ее левого крыла находились восточнее Летцена с отдельными отрядами у Ариса и Иоганнисбурга.

Русская армия использовала время для создания сильных полевых укреплений.

К армии Ренненкампфа принадлежали еще четыре резервные дивизии, относительно расположения которых мне ничего не было известно. Кроме того, на ее левом крыле только что появился финляндский армейский корпус.

Из захваченных при Танненберге документов штаб армии получил сведения о так называемом гродненском резерве. В его состав должен был войти, кроме 22-го финляндского армейского корпуса, еще и 3-й сибирский, но с ним можно было пока не считаться, так как эшелоны из Восточной Сибири в это время не могли еще прибыть да место.

В штабе армии решено было вести атаку по всему фронту. Четыре корпуса (генералы Шольц, Плюсков, Белов и Гальвиц) должны были атаковать фронтально, в то время как Морген, Франсуа и Макензен должны были решить исход сражения, наступая в обход южнее и через Мазурские озера.

1-я и 8-я кавалерийские дивизии должны были направиться на правый фланг через Летцен, чтобы там, в зависимости от исхода сражения, в решительный момент можно было их использовать для преследования отступающего неприятеля.

Фронтальный натиск не был успешным, зато обходное движение генерала Франсуа привело к развязке. В ряде сражений, 7 сентября при Иоганнисбурге, 8-го при Арисе, 9-го севернее Видминнена, он отбросил русские войска, доставил 17-му армейскому корпусу Макензена выход из Летцена и, нажимая обходным движением на южное крыло Ренненкампфа, заставил русских отступать. На четвертый день сражения получено было донесение летчика, что, по-видимому, главные русские позиции почти или даже совсем не заняты. На следующий за этим день штаб армии получил точные данные о намерении Ренненкампфа выйти из боя; по-видимому, он еще накануне дал приказ отходить по всей линии. Хотя таким образом у нас отнята была надежда нанести Ренненкампфу сокрушающий удар, тем не менее я погрешил бы против истины, если бы сказал, что нам неприятно было известие об отходе Ренненкампфа.

Фронтальная атака на прекрасно укрепленную русскую позицию была бы очень трудна. Думаю, что мы не имели бы успеха. Задачей Ренненкампфа было бы единственно отражение охвата его левого фланга со стороны трех дивизий генералов Моргена и Франсуа. Для этого он располагал по меньшей мере финляндским корпусом и шестью дивизиями своего резерва. Противодействие обходу он с легкостью мог бы оказать путем наступательных действий. Если бы наша армия даже и не потерпела бы поражения, то все-таки она не освободилась бы для следующей своей задачи, то есть для выступления в Южной Польше на поддержку австрийцам.

По получении известия об отступлении русских штаб армии отдал приказ к преследованию. Корпуса были направлены так:

1-й армейский корпус мимо Роминтенской пущи к юго-востоку на Мариамполь;

17-й армейский корпус севернее Роминтенской пущи на Выштынец;

20-й армейский корпус через Даркемен, Валтеркемен на Пилюпенен;

11-й армейский корпус севернее Даркемена мимо Гумбиннена на Сталюпенен;

1-й резервный корпус через Инстербург на Пилькаллен;

гвардейский резервный корпус от Алленбурга на Гросс-Ауловенен;

главный резерв крепости Кенигсберг на Тильзит;

1-я и 8-я кавалерийские дивизии должны были проникнуть впереди 1-го армейского корпуса до шоссе Вирбален – Ковно.

Приказ выполнен был лишь частично. Утром 11 сентября штаб армии получил донесение командира 11-го корпуса, сообщавшего, что корпус атакован превосходными силами. Об этой атаке штаб армии уже знал из русской радиотелеграммы. Но в данном случае имелось в действительности лишь наступление трех полков одной из русских резервных дивизий. Хотя штаб армии и указал на это командиру корпуса, тем не менее последний продолжал настаивать на точности своего сообщения.

Конечно, нельзя было просто отрицать возможность того, что Ренненкампф попытается сильным наступательным маневром высвободиться и таким образом затруднить 8-й армии преследование. Поэтому штаб армии согласился, чтобы 17-й и 1-й армейские корпуса повернули на поддержку 11-го корпуса. Отсюда получилась совершенно излишняя заминка в преследовании, и, несмотря на все усилия штаба армии, эту потерю времени не удалось потом наверстать.

14 сентября последовал сильный арьергардный бой при Вильковишках. Несмотря на проявленное русскими при отступлении умение, несмотря на то, что они ни с чем не считались, отправляя свои обозные колонны прямо одну за другой вдоль шоссе, все-таки при отступлении создались пробки, особенно при проходе через Сталюпенен. Арьергард принесен был в жертву при Вильковишках, потому что нужно было дать время для спасения главной отступающей массы войск. В достигнутом крупном успехе главная заслуга выпадает на долю корпуса Франсуа и особенно резервной дивизии Моргена, охранявшей во время наступления генерала Франсуа правый фланг и отбросившей в многократных атаках финляндский корпус.

Помимо освобождения Восточной Пруссии, эта битва дала уверенность в том, что и армия Ренненкампфа на долгое время выведена из строя. Ее потери в людях и снаряжении были очень велики. Ей потребовались бы недели, чтобы привести себя в порядок за оборонительной линией Немана и его крепостей. Окончательного поражения Ренненкампф, правда, не потерпел, и, по моему мнению, и не удалось бы ему нанести такового. Двойной охват при данном соотношении сил и характере местности был невозможен. Конечно, следовало бы несколько более бережливо рассчитать силы для фронтального удара, но если бы оба вновь прибывших корпуса были пущены в дело на реке Дейма – как это теперь говорит в своей книге генерал Франсуа, – то фронт был бы недостаточно прочен при двух корпусах на пятьдесят километров. Всякий переход в наступление русских мог бы иметь самые роковые последствия, так как о русских резервных дивизиях, равно как и о вновь прибывших тем временем боеспособных силах, мы в точности совершенно ничего не знали. С другой стороны, наступление тех двух корпусов через излучину реки Дейма должно было встретиться со значительными трудностями.

Если бы это наступление все-таки удалось, то Ренненкампф, наверное, начал бы свое отступление днем раньше, причем атака тех двух корпусов не могла бы ему в этом воспрепятствовать.

Но зато можно, конечно, говорить о том, не полезнее ли было бы направить один корпус для усиления обходного движения правого крыла.