— Не лезь! Не твоё дело!

— Дневник ведёшь? — проявил сообразительность Дьяр, с улыбкой наблюдая, как соседка предусмотрительно закрывает замочек на ключ. — Мемуары на будущее? Потомкам будешь зачитывать?

— Типа того, — скрыла Фрая истинную причину.

Убрала дневник в сумку и приподнялась, чтобы осторожно вернуть её в ящик для багажа. Почувствовала мужские руки на своей талии, помогающие удержаться в невесомости и не вылететь из кресла, и сочла это удачным поводом для объяснений.

— Дьяр, я тебе нравлюсь? И ты желаешь мне блага?

— Ну и вопросы у тебя, подруга, — опешил парень. — С какой радости сомнения?

— А с такой, — нравоучительно пояснила соседка, отдирая цепкие пальцы. — Ты ко мне клеишься, хотя прекрасно знаешь, что у нас сейчас учёба в академии на носу. Словно хочешь, чтобы меня в итоге исключили за неуспеваемость. А она неизбежна, если мы с тобой любовь закрутим.

— Упс... — опомнился Дьяр, моментально отодвигаясь подальше. Видно, в таком ракурсе посмотреть на происходящее не сообразил. — Об этом я и не подумал. Реально дурак, каюсь. Исправлюсь. Буду держать себя в руках. Не дотронусь без явной необходимости. Задавлю инстинкты на корню. Всё осознал! Можешь не напрягаться.

Слушая его покаяния, Фрая смеялась. Комичность демонстративных высказываний хоть и была налицо, но всего лишь являлась способом скрыть разочарование. И в том, что он от своих слов не отступит, можно было не сомневаться.

Довольная достигнутым, девушка наконец переключила внимание и на других своих товарищей по зачислению. Салон потихоньку оживал, будущие студенты просыпались, возвращаясь к былой активности. За иллюминатором, который снова стал прозрачным, уже не было слепящего света Дариума, зато виднелся краешек далёкого Чёрного Мира — планеты, лишившейся на год части своих обитателей. И уже довольно близко, в зоне видимости, дрейфовала станция Серого Межмирья, к которой лежал их путь.

Видимо, среагировав на гомон оголодавших пассажиров, из пола вновь поднялись тумбы с блюдами и напитком для перекуса. И на этот раз порции были скромными, но сама пища вкусной, а потому моментально проглоченной и сопровождённой сокрушёнными вздохами.

Впрочем, о своих страданиях на почве недоедания путешественники быстро забыли. На потолке возникла грозная предупреждающая надпись «Вернуться в кресла! Пристегнуться! Не вставать! Свободное перемещение запрещено!».

Гул запустившихся двигателей снова прорвался через звукоизоляционные слои обшивки. Шаттл начал торможение, синхронизируя скорость и «прицеливаясь». Пассажирам даже удалось увидеть станцию целиком — внешний тонкий обод, а во внутреннем пространстве второе кольцо, толстое, широкое, вращающееся, от которого шли «струны», соединяющие с центральным утолщением всей конструкции. Через несколько минут в иллюминаторах замерли ставшие неподвижными звёзды, запрещающая надпись исчезла, а динамик щёлкнул, выдав оптимистичное:

— Уважаемые пассажиры, наш шаттл «Гармония» пристыковался к первому швартовному шлюзу станции Серого Межмирья. Ожидайте вхождения в зону гравитации. Просьба не покидать свои кресла до особого разрешения!

Действительно, не прошло и нескольких минут, как нарастающая сила тяжести вжала пассажиров в кресла, спровоцировав разочарованные вздохи. Лететь в невесомости было весело, а сейчас так не развлечёшься. Даже Дьяр не удержался, хотя и обещал Фрае контролировать свои порывы, проворчал: «Нужно было поэкспериментировать, пока была возможность».

— А ты думал, на станции тоже невесомость? — пожурила его Фрая.

— Я про дисциплину, — уточнил парень. — На корабле была полная свобода действий, а там...

— Наш полёт подошёл к концу, — перебил его вновь напомнивший о себе голос из системы оповещения. — Не забывайте свои личные вещи. Выполняйте указания стюарда. Просим соблюдать порядок на борту и очерёдность при высадке. Благодарим за то, что воспользовались услугами транспортной компании «Беломирье».

Голос в динамике умолк, но ему на смену пришёл другой, источником которого оказался высокий мужчина в ослепительно белой форме. Китель, брюки, фуражка — всё это сияло такой чистотой, что казалось противоестественным, и даже светлый салон «Гармонии» выглядел недостаточно белым.

— Высадка производится в порядке, обратном посадке, — приятным баритоном сообщил стюард. — Первая, то есть последняя, шестёрка, прошу за мной.

Фрае и Дьяру пришлось ждать, пока счастливчики — эта и следующая пятёрка покинут свои кресла. И лишь затем, под смешки остающихся — мол, без нас там не балуйте — идти на выход.

Шлюз закончился распахнутыми створками, за которыми открылось объёмное пространство, ограниченное сверху прозрачным сводом-потолком. Практически безлюдное — лишь несколько пассажиров сидели в установленных по его периметру креслах, видимо ожидая своего корабля.

Стюард провёл ребят к одной из трёх свободных стоек регистрации и отправился за очередной группой.

— Вещи на досмотр, пожалуйста, — попросил контроллёр, спровоцировав волну негодования.

— Опять! Я только всё прибрала!

— Сколько можно проверять наши шмотки!

Однако раздражение пассажиров быстро заглохло, когда вместо того, чтобы всё вывалить и перерыть вручную, сумки всего лишь пропустили через сканер, вернув нетронутыми.

Потерявшие дар речи от неожиданной развязки студенты были допущены в следующий зал, где их встретила мило улыбающаяся женщина. Уже в возрасте, седовласая, с отчётливо видимыми морщинками вокруг глаз и уголках рта, но с идеальной фигурой, подчёркнутой строгим лаконичным платьем в пол. Не белым. Серым.

— Прошу присесть и подождать, пока к нам присоединятся все ваши будущие однокурсники, — приветливо предложила, указывая на кресла.

— А постоять нельзя? Мы все задницы себе в корабле отсидели! — подал голос один из парней.

— Не лукавьте, молодой человек, — продолжая улыбаться, мягко пожурила его женщина. — В невесомости тело не затекает.

Морщась от подобной обходительности, как от оскомины, ребята послушно уселись на предложенные места. Проявленная вежливость напрягала, тревожила, вынуждала чувствовать дискомфорт. Была непривычной, потому как не до церемоний друг перед другом жителям Чёрного Мира.

Когда ты пробираешься через каменное крошево зыбучей пустыни, нет времени кричать своему спутнику: «Возьми в сторону, пожалуйста, мне кажется, под тобой каверна». Он уже погибнет на раз. Когда на заводе твой напарник в сплав добавляет присадки, оптимальнее рявкнуть: «Харе!», чем «Думаю, этого более чем достаточно». Когда ты провинился, эффективнее получить оплеуху, быстро отделаться от наказания и надолго запомнить урок, чем выслушивать долгую нотацию, которая в итоге пролетит мимо ушей.

— Итак, все в сборе, начнём, — наконец избавила их от мучительных ожиданий встречающая. — Меня зовут Ламиара Зеркального Храма. Я наставница для вашей группы. По всем возникающим вопросам можете обращаться ко мне не стесняясь.

Если проблема покажется вам неуместной для обсуждения с женщиной, можете подойти к любому преподавателю-мужчине. Вам обязательно помогут.

Она оглянулась, чтобы взять со стола, на