Утром я сбежала, не чуя ног, как только услышала бой больших часов главной башни дворца. К счастью, ворота действительно были открыты. В такую рань народа было немного, но, одетая в простое платье (такое нашлось легко, гардероб Найаны был весьма скуден), с корзинкой, которую прихватила на кухне, я легко вышла через чёрную дверь для прислуги.

Да, страшно. Я ведь ничего не видела здесь, кроме дворца.

Но, если останусь здесь, страшно представить, что произойдёт. Остается надеяться, что с краэнгом всё-таки не случилось ничего непоправимого. Несмотря на его излишнюю — во всех смыслах — кусачесть, зла мужчине я не желала. Даже было его немного жалко. Совсем чуть-чуть. Себя было гораздо жальче. Страшно представить, что бы было, если бы странным образом нанесённая клыками рана не заросла.

И пугала та неизменная легкость, с которой я встречала все перемены. Такой я давно не была. С тех пор, как. Нет, не вспоминать. Хватит.

Улыбнулась, мотнув головой, и решительно зашагал вперёд.

Не могла удержаться — и не вертеть головой. Утренняя столица завораживала. Легкий ветерок трепал волосы, наскоро перевязанные в простую косу. От корзины я пока не избавлялась — лучшая маскировка — слиться с окружением. Я видела довольно много слуг на улицах, видимо, торопящихся или на рынок, или по другим хозяйственным делам.

Здесь было очень чисто — это сразу бросалось в глаза.

Чисто выметенные улицы, бордюры, украшенные разноцветными камнями, много зелени. Сейчас было тепло. Особой чопорности в нарядах я не заметила, хотя женщины носили платья — и с довольно длинными юбками.

Я бы, конечно, непременно заблудилась, но шпиль Академии виднелся не так уж далеко — её здание находилось чуть в стороне от центральных улиц.

Чуть не свернула голову, наблюдая, как мимо пронеслись какие-то яркие светлячки.

Неспешно прогрохотала странная железная повозка — наверняка, детище металликов.

Хотела спросить дорогу, чтобы всё-таки случайно не свернуть не туда, но, как назло, эта сторона улицы уже опустела.

Уже хотела было вернуться назад, когда буквально уткнулась носом… в чью-то грудь. Ещё мгновение назад там никого не было. Совершенно точно.

Незнакомец, которого я чуть не протаранила, был не так уж высок — я доставала ему до подбородка. Но не раз уже выручавшая интуиция истошно вопила, прося немедленно отскочить в сторону и не пересекаться с этим пугающим существом.

Только поздно.

Держали меня крепко, за локоть. А когти у моего знакомца были весьма. впечатляющей длины.

— Смотри, куда идёшь, человечка! — голос у мужчины был — как скрежет несмазанного механизма.

Подняла голову — и застыла, судорожно сглатывая. Светло-голубоватая кожа. Выразительные, большие, миндалевидной формы глаза. Ультрамарин. Сумасшедший цвет. Дрожащая плёнка третьего века. Утонченные черты лица и внушительные клыки.

Такая безумная, бьющая под дых красота принадлежит лишь одному виду ящеров. Крайне неприятному. Драконам Топи. Как там про них было? Ядовитые, агрессивные, не терпят неповиновения, злопамятные, но при этом — если заслужишь их уважение и преданность — лучшего союзника не будет.

Вот сейчас я всерьез рассматривала вариант с благодарными обнимашками своему портальщику. Эта память точно не принадлежала бедняжке Найане, та бы дракона от василиска не отличила — и я вместе с ней.

Вот только, если мне дали так много информации о мире — значит, зачем-то это было нужно. В благотворительность давно, увы, не верю.

— Простите пожалуйста, лэрш, я не нарочно! Не заметила вас!

Острейшие клыки скептически ощерились.

— Ты слепая? — руку сжали весьма ощутимо.

Кажется, я выбрала неверную тактику.

Ядовитый дракон начал покрываться светящимися разрядами, что говорило, кажется, о крайней степени ярости. Похоже, раздраконил его кто-то ещё до меня…

Только не умереть так глупо! Это уже была бы полная чушь, а не вторая жизнь!

— Господин. — голос, предатель, дрожит. Видеть перед собой оскаленную пасть — небольшое удовольствие, кто угодно потом покроется, это вам не 3Д кино, — не надо, готова загладить вину, — говорю торопливо, но уверенно.

На локте будет синяк. Вот, зараза!

Чужая магия буквально обжигает. Вокруг — ни души. Никто не вступится. И останется от глупой попаданки одна горстка праха.

Его молния уже бьёт в меня, когда прямо на моих глазах — широко распахнутых от ужаса — меняет направление. И уходит в камень, раскалывая его пополам. Кажется, ноги подкашиваются. Я бы упала, если бы дракон не поддержал. Когтистые руки обхватывают, довольно бережно придерживая за талию.

— Что же вы сразу не сказали, лэйна, я ведь мог вас покалечить. А потом с меня бы голову сняли, — голос лязгает почти заботливо. Ультрамарин глаз светлеет.

Взгляд дракона устремлен куда-то. вздрагиваю, понимая, что противный ящер разорвал рукав, обнажая плечо. Что он там такого увидел? Опускаю взгляд. Какое-то тёмное пятнышко странной формы. Родинка?

— Не сказала? — переспрашиваю растерянно. В чем дело?

— Вы куда направляетесь, да ещё одна? Где ваша охрана? — спрашивает строго.

Мир сошёл с ума?

— Но у меня нет. — искренне теряюсь. Этот мир ставит всё с ног на голову и заставляет снова почувствовать себя чуть ли не школьницей.

— Как нет? Разве вам не предоставили? Такого не может быть, — ящер озадачивается.

А у меня появляется возможность приглядеться к нему повнимательнее. Он не так молод, как показалось вначале. Скорее, зрелый мужчина — но это выдают только глаза — и едва заметные морщинки в уголках губ. Не от возраста — от пережитого опыта. Серьезный. Опасный. Недоверчивый. Больше зверь, чем человек. Я не могу пользоваться тем, что он обознался — дороже выйдет.

— Простите, — хочу произнести твёрдо, но выходит устало, — но вы ошиблись, лэнш. Я обычный человек, леди Найана Сарган, — приседаю в подобие поклона, — иду поступать в Академию Айтвара на факультет Рун.

— Вы знакомы с краэнгом Аргатом Асайши? — казалось, он пропустил мои слова мимо ушей. Голубоватая кожа чуть вспыхнула. — Да или нет?

Чужая ладонь легла на запястье. В горле пересохло. Это попытка проверить мою правдивость? Кажется, в таком примитивном способе ящеры не нуждаются. И так чуют.

— Да. Но совсем немного.

Солгать не получится, но страха нет — только вязкая усталость. На улочке по-прежнему пусто — видимо, завидев дракона все поворачивают прочь.

— Правда, — удовлетворённый выдох.

Меня рассматривают пристально, и становится вдруг стыдно и за небрежную прическу, и за тени под глазами, и за тусклый зашуганный взгляд.