– Я уже говорил ей это, и Камилла предложила мне работать в своем офисе. Послушай, Флора, – Алекс положил стопку джемперов на постель и провел рукой по волосам, – если мы будем вести себя так, словно жить в одном номере для нас проблема, Камилла заподозрит, что мы водим ее за нос. Может, мне и не следовало ей лгать, но я не хотел, чтобы она плохо подумала о тебе. Для нее очень важно первое впечатление о человеке, и она требует профессионального поведения от всех, с кем работает. Мы-то с тобой знаем, что тот поцелуй ничего не значит – просто небольшая глупость. – Эти слова ударили Флору под дых. – Но посмотри на ситуацию ее глазами. Если она решит, что мы ее обманываем, будет только хуже. Что сделано – то сделано. Ведь это всего на неделю. – Он произнес это так пренебрежительно, словно речь шла о пустяке. Значит, их поцелуй для него лишь глупость? – Я буду спать на диване. Твоей добродетели ничего не угрожает.

Да уж. Это точно. К сожалению.

– Ну же! – Он достал подушку и одеяло из гардеробной и положил на диван. – Давай немного поспим. Мы сегодня рано встали, а завтра нам предстоит очень хлопотный день. Ты можешь первая воспользоваться ванной. – Алекс холодно улыбнулся. – А завтра мы установим очередность, чтобы не смущать друг друга…

На кровати лежать было куда удобнее, чем на красивом, но жестком диване, но сон все равно не шел. Странно, Флора ведь не раз уже делила с Алексом одну комнату и даже втискивалась с ним в тесную двухместную палатку, когда они ездили на музыкальные фестивали. Но сегодня заснуть не удавалось. Флора лежала и слушала мерное мужское дыхание.

Она так давно знала Алекса – еще с тех пор, когда он был долговязым, веснушчатым, рыжеволосым парнем. Он спал на полу в ее комнате в полосатой пижаме с эмблемой интерната и во сне звал свою давно умершую мать. Годы шли. Он постепенно подрастал, его плечи и ноги наливались мускулами, другие девчонки начинали на него заглядываться, и Алекс тоже интересовался ими.

Но сегодня ночью в одной комнате с Флорой был незнакомец. И все же она чувствовала его присутствие всем своим существом. Ощущала его сильные руки, чувствительные, артистичные пальцы. Ей не нужно было смотреть на него, чтобы представить себе его подбородок, спадающие на лоб волосы и закрытые глаза. Казалось, Алекс лежит рядом.

Нужно прекратить его любить раз и навсегда – иначе можно его потерять. Он прав: пора повзрослеть.

Алекс размышлял о том, что, понадобись ему работа, он вполне может стать актером, если роль будет заключаться в изображении спящего – он сегодня всю ночь ее репетировал.

Алекс лежал, не шевелясь, и думал, не выглядит ли это неестественно. Он старался дышать глубоко, преодолевая соблазн сымитировать храп, а про себя считал овец, коров и травинки на альпийских лугах, стараясь отвлечься от мыслей о том, что всего в нескольких футах от него лежит в кровати Флора. Он пытался не думать о ее длинных ногах, взъерошенных волосах и чувственных губах, созданных для поцелуев, но у него это не получалось.

В памяти упрямо всплывали воспоминания о последних летних каникулах, проведенных в доме отца. Алекс, лежа по ночам в кровати, мечтал снова оказаться в маленькой спальне дома Бэкингемов или, на худой конец, в интернате.

Когда отец изредка приезжал домой, все было еще не так плохо – тогда Алексу просто приходилось вынужденно слушать, как он шумно смеется, пьет спиртное и занимается любовью с женой.

Но куда больше Алекс страшился тех моментов, когда ночью дверь в его спальню скрипнув открывалась и входила мачеха, чтобы «проверить, все ли у него в порядке». В ноздри ударял мускусный запах ее шампуня. Она присаживалась на постель, и матрас прогибался под тяжестью ее тела. Коснувшись щеки пасынка, она шепотом спрашивала: «Ты не спишь?»

Именно в те дни Алекс научился прикидываться спящим, хотя, похоже, ему так и не удалось одурачить мачеху. В конце концов она перестала задавать этот вопрос и ждать разрешения, а он перестал притворяться, что спит…

Нет! Он не должен думать одновременно о Флоре и о мачехе! Они совсем разные. Нельзя осквернять Флору сравнением с такой женщиной. Флора слишком хороша для него, и он всегда это знал. Вот почему он должен отвергнуть ее чувства – как делал все эти годы.

Он разрушил собственную семью из-за своих неконтролируемых желаний. Ему повезло, что дом семьи Бэкингем стал для него родным. Что бы ни случилось, нельзя позволить вырваться наружу своему плотскому влечению к Флоре.

Алекс открыл глаза и обрадовался, увидев, что в комнате уже посветлело от занимающейся за окном зари. Он осторожно встал с дивана, поморщился, разминая затекшие ноги и чувствуя себя принцессой, проспавшей всю ночь на горошине, как в той сказке. Прокравшись на цыпочках к двери, он открыл ее, и ему показалось, что Флора позади облегченно вздохнула, когда он вышел из номера.

Алекс собирался совершить утреннюю пробежку и поплавать. А еще принять очень холодный душ – это ему сейчас было нужнее всего.

– Надеюсь, ты хорошо выспался? – двумя часами позже с улыбкой спросила Камилла Алекса, входящего в столовую.

Он мысленно выругался, потому что надеялся, что у него будет больше времени на то, чтобы собраться с мыслями. Но отступать поздно. Надо постараться, чтобы его слова звучали убедительно.

– Как ребенок! – солгал Алекс, подыскивая безопасную тему для беседы. – Вы только посмотрите, какое тут красивое утреннее освещение!

– Так и должно быть, ведь ты сам так спроектировал этот отель.

– Все верно. – Но для Алекса всегда было так приятно видеть, что его мечты успешно воплотились в реальность.

Благодаря его задумке разместить столовую на террасе с застекленной крышей утром здесь всегда было много солнечного света. Паркет на полу, а также столы и стулья были изготовлены из золотистого дуба теплого оттенка. Вдоль одной из стен тянулась стойка, на которой было устроено подобие шведского стола: гости сами могли налить себе сок или кофе, взять булочку с джемом или фрукты. Персонал принимал от желающих заказы на горячий завтрак. Меню отсутствовало, потому что на местной кухне готовили почти любые блюда.

Алекс улыбнулся девушке за стойкой:

– Кофе и яичницу с ржаным хлебом, пожалуйста.

Он налил себе апельсинового сока, положил в чашку свежих ягод и подсел за столик, где уже сидела Камилла, щурясь на яркое солнце, словно кошка. Она потягивала кофе эспрессо. Тарелка, стоящая перед ней, была пуста. Алекс уже два года работал с Камиллой, но никогда не видел, чтобы она ела. Он подозревал, что эта женщина питается только кофеином, вином и, не исключено, кровью юных девственниц.

Она сделала маленький глоток кофе:

– Думаю, я не ошиблась в выборе матрасов для номеров. Знаю, что они дорогие, но в этом отеле все должно быть самое лучше, правда?

Алекс кивнул, пожалев про себя, что ему не удалось сегодня ночью протестировать один из этих матрасов.