Как-то маленький сын Льва Николаевича, Илья, побежал с фарфоровой чашкой в руках, зацепился ногой за порог, упал и разбил чашку. Когда родители стали говорить ему, что не нужно было так спешить, он расплакался еще горше, и закричал, что виноват не он, а архитектор, который сделал высокий порог. «С этих пор, рассказывает Илья, — поговорка „архитектор виноват“ так и осталась в нашей семье, и папа часто любил ее повторять, когда кто-нибудь старался свалить вину на другого».

Другая поговорка, которой семья снова обязана Илье, звучала так: «Делать для Прохора»: «В детстве меня учили играть на фортепьяно. Я был страшно ленив и всегда играл кое-как, лишь бы отбарабанить свой час и убежать. Вдруг как-то папа слышит, что раздаются из залы какие-то бравурные рулады, и не верит своим ушам, что это играет Илюша. Входит в комнату и видит, что это действительно играю я, а в окне плотник Прохор вставляет зимние рамы. Тогда только он понял, почему я так расстарался. Я играл „для Прохора“. И сколько раз потом этот „Прохор“ играл большую роль в моей жизни и отец упрекал меня им».

Людей любезных и церемонных, соблюдающих все правила поведения в обществе, в семье звали «муаровыми жилетами». (Муар — плотная шелковая или полушелковая ткань с волнообразными переливами.) Например, Лев Николаевич писал жене по поводу какого-то знакомого: «Что за муаровый жилет. Очень любезен, учтив, ровен со всеми и прост во всех смыслах; но, видно, честный, добрый, здравомыслящий человек, которому и по характеру, и по положению, и по богатству легко было быть честным».

А придуманная старшим братом Льва Толстого игра в «муравейных братьев» вышла за пределы семьи, стала широко известна русской публике, жадно ловившей любые подробности жизни «великого старца». Лев Толстой рассказывает об этой игре и о ее создателе — Николае Николаевиче Толстом: «Так вот он-то, когда нам с братьями было мне пять, Митеньке шесть, Сереже семь лет, объявил нам, что у него есть тайна, посредством которой, когда она откроется, все люди сделаются счастливыми, не будет ни болезней, никаких неприятностей, никто ни на кого не будет сердиться и все будут любить друг друга, все сделаются муравейными братьями. (Вероятно, это были моравские братья, о которых он слышал или читал, но на нашем языке это были муравейные братья.) И я помню, что слово „муравейные“ особенно нравилось, напоминая муравьев в кочке. Мы даже устроили игру в муравейные братья, которая состояла в том, что садились под стулья, загораживали их ящиками, завешивали платками и сидели там в темноте, прижимаясь друг к другу. Я, помню, испытывал особенное чувство любви и умиления и очень любил эту игру. Муравейное братство было открыто нам, но главная тайна о том, как сделать, чтобы все люди не знали никаких несчастий, никогда не ссорились и не сердились, а были бы постоянно счастливы, эта тайна была, как он нам говорил, написана им на зеленой палочке, и палочка эта зарыта у дороги, на краю оврага старого Заказа, в том месте, в котором я, так как надо же где-нибудь зарыть мой труп, просил в память Николеньки закопать меня».

Сейчас «Муравейными братьями» называют организацию для детей, существующую на базе музея «Ясная Поляна».

Я привожу эти фразы не потому, что они какие-то особенные, гениальные, толстовские, а только потому, что окружающие Льва Толстого люди потрудились их записать. В моей семье есть свои «крылатые выражения», понятные только посвященным, да и в вашей наверняка тоже. Потому что все мы не только «пользователи», но и авторы русского языка. Это налагает некую ответственность и одновременно дает большую свободу: для творчества, для игры и… для формулировки умных мыслей. Не забывайте этой свободой пользоваться!

Вы помните уроки русского языка в школе, на которых проходили тему «Способы словообразования». Приставочный (бег — побег), суффиксальный (бег — бегун), приставочно-суффиксальный (бег — пробежка), бессуффиксный (бежать — бег), сложение (свет + представление = светопреставление), переход слова из одной части речи в другую (рабочий человек — рабочий завода), сращение (сильно действующее — сильнодействующее средство) и, наконец, образование омонимов (побег из тюрьмы — побег растения).

Когда мы в школе изучали эту тему, мне представлялись ряды клерков в серых халатах и белых нарукавниках, которые выводят перьями на длинных листах слова. Один: «Бежать — прибежать — подбежать — выбежать — сбежать — избежать» и т. д. Другой: «Бег — бегун — беглец — беготня — беженец». Следующий: «беглый (преступник) — беглый (огонь) — беглое чтение». А рядом кто-то пишет «свет — светильник — светлячок — свеча».

Ряды писцов уходят в бесконечность, и продолжается эта работа тысячи лет. Очень важная и очень… скучная.

Но на самом деле, конечно, нет никаких писцов, выводящих каллиграфическим почерком бесконечные ряды слов, чтобы попробовать все возможные сочетания приставок и суффиксов. Словообразование происходит гораздо проще и гораздо… веселее.

* * *

Представьте, что вы решили завести собаку или кошку. Как вы ее назовете? Простор для фантазии поистине безграничный. Можно выбрать любое понравившееся вам имя, как русское, так и иностранное. На свете немало псов Джеков, Диков, Джимов (помните у Есенина: «Дай, Джим, на счастье лапу мне!»?), Русланов или Тимуров, а одно время было модно называть собак породы боксер Тайсонами, в честь знаменитого американского боксера-профессионала Майка Тайсона. Кошка могла получить имя Афина или Анфиса, Алиса или Матильда, Мальвина или Марфа, Мура или Шура. Можно взять название любимой рок-группы, фирмы модной одежды, специи или напитка. Например, если человек любит пряности и шоколад, он может назвать собаку Пепер (перец) или Джинджер (имбирь), а кошку — Какао или Шоко. Или наоборот. А любитель астрономии назовет кошку Кассиопеей, а собаку Орионом. И они на него не обидятся! Правда, вам, скорее всего, придется объяснять знакомым, кого вы так назвали и почему. Или можно просто использовать слово, которое будет описывать какие-то черты вашего любимца: кошка Мурка (любит мурлыкать), кот Барсик (похожий на маленького барса), кот Снежок (белый, как снег), пес Верный, Джой (радость), Бонни (милый или милая) и т. д. Имя Шарик почему-то исключительно «собачье», хотя кошки и коты тоже бывают похожи на шарики, когда сворачиваются клубком или ставят шерсть дыбом. А вот Пушком или Рыжиком могут назвать и кота, и собаку, лишь бы он был пушистым или рыжим.

* * *

Но есть имена, услышав которые мы сразу понимаем, что речь идет о кошке или о собаке, даже если это специально не оговаривается. Например, если кто-то будет рассказывать: «Когда мы приехали на дачу, Дружок нам очень обрадовался», мы, скорее всего, подумаем о собаке, хотя и кот может быть верным другом. А вот когда герой фильма «Белое солнце пустыни» говорит: «И разленился я, как наш Васька на завалинке!» — мы понимаем, что он сравнивает себя с котом.

Кот Васька — знаменитый литературный персонаж. Он стал героем басни Крылова «Кот и повар», в которой наглый кот Васька, «слушает да ест» украденное жаркое, пока хозяин пытается воззвать к его совести. А в стихотворении Вадима Левина три кота, и все Васьки: