— Ну, я не придала этому особого значения.

Рейд поморщился.

— Как бы там ни было, эта мадам рассмотрела твой вопрос со всех сторон, по своему обыкновению.

Сара кивнула.

— И еще она спросила, был ли этот мужчина моим первым возлюбленным, потому что… — Сара на миг умолкла, кусая губы, — потому что нет ничего тяжелее, чем расстаться со своей первой любовью.

Рейд молчал, но Сара решила не останавливаться.

— Она пишет, что мне пора уехать и начать жизнь заново. Покинув Звездную долину, я найду себе новых друзей, встречу других мужчин.

— Неплохой совет она тебе дала, правда?

— Да, — кивнула Сара. — Точно как ты.

— Я? — Он посмотрел на нее с удивлением.

— Но ты же сам мне когда-то сказал, что я должна расправить крылья, помнишь?

— Ах, да. — Рейд кивнул головой. — Когда ты ездила в Канаду по обмену.

— Да. — Три года назад он советовал ей попутешествовать, посмотреть мир за пределами северного Квинсленда. Она тогда была просто убита тем, с какой легкостью Рейд отправлял ее подальше. Назло ему она задержалась за границей на целый год.

Стараясь выбросить Рейда из головы, она принимала ухаживания молодых канадцев и даже завела себе постоянного бойфренда, но долгие двенадцать месяцев кончились — и она помчалась сломя голову в Мирабрук. И обнаружила, что здесь ничего не изменилось, разве что ее ученики стали на год старше, а некоторые перешли в среднюю школу.

— Надо было мне остаться там, — сказала Сара.

Он с такой силой вцепился в перила, что побелели костяшки пальцев. Когда он повернулся к ней, она увидела такое отчаяние в его глазах, что чуть не заплакала.

— Мне так жаль, Сара.

У нее заныло сердце.

— Я понимаю, что причинил тебе горе. — Его глаза увлажнились. — Ты заслуживаешь много большего.

У него был такой потерянный вид, что Саре захотелось обнять его, но она не посмела. И все же ей надо как-то утешить его.

— Ты не виноват, если… разлюбил меня, это ведь от тебя не зависит. — Сара дрожала. — Умом я понимаю, что человек может разлюбить, но сердце… мое сердце этого не принимает.

Видит Бог, даже говоря такое, она все еще продолжала глупо надеяться, что Рейд станет отнекиваться. Она все еще цеплялась за иллюзию, что инстинкт ее не обманывал и он любит ее.

— Теперь ты понимаешь, Сара? Понимаешь, что я не могу любить тебя?

Господи, вот оно. Я не могу любить тебя. Рейд все-таки сказал эти ужасные слова.

У Сары подогнулись колени. Господи, если бы можно было умереть! Прямо сейчас.

Все вокруг внезапно затянулось серой дымкой, и Саре хотелось только одного — чтобы земля разверзлась и поглотила ее. Все лучше, чем стоять и слушать, как Рейд Маккиннон говорит, что никогда не полюбит ее.

Словно желая доказать лишний раз свою жестокость, Рейд сказал:

— Я же тебе уже несколько лет назад говорил, что мы можем быть только друзьями и никем больше. Ты знаешь, что между нами ничего не может быть.

— Ну да, конечно, именно это ты и сказал, Рейд. Но почему я должна верить, что ты говоришь правду, если я вижу, как ты смотришь на меня, когда… когда теряешь контроль над собой?

Рейд стоял перед ней неподвижно, как скала. Лицо его побледнело, по нему пробежала дрожь. Однако, когда он заговорил, голос его звучал твердо:

— И все-таки это правда, Сара. Ты зря потратила свое время, оставаясь здесь. Мне очень жаль, если ты ожидала чего-то другого.

Зря потратила время? Сарой овладело бешенство. Да как он смеет говорить ей такое?! После всех этих лет.

Саре хотелось наброситься на Рейда с кулаками, завопить во всю глотку, но ей достало сил — и откуда только они взялись? — чтобы обуздать себя и заговорить со спокойным достоинством:

— Я вовсе не тратила время зря. Я работала и совершенствовалась в своей профессии. Если кто и тратил время зря, так это ты, Рейд Маккиннон.

Он бросил на нее холодный взгляд:

— По-моему, мы сказали достаточно.

С этими словами Рейд Маккиннон, надев на себя маску безразличия, прошагал мимо нее по веранде и исчез в доме. Сара, пребывая будто в тумане, успела только подумать, что он не поблагодарил ее за чай. Рейд всегда был очень вежлив.

Она очнулась, лишь когда хлопнула дверь. Охваченная ужасом и отчаянием, Сара бросилась в комнату, выходившую окнами на улицу, чтобы увидеть, как он пойдет к своему припаркованному неподалеку грузовичку.

Но что это?! Сердце Сары остановилось и ухнуло вниз — Рейд стоял на крыльце, спрятав лицо в ладони… плечи его тряслись.

О Господи, Боже правый! Он что, плачет?

Руки Сары взлетели вверх, зажимая рот. Готовая разрыдаться, она уже было бросилась к двери, когда Рейд неожиданно выпрямился, спрыгнул с крыльца, пробежал по дорожке до калитки и выскочил на улицу.

Растерянная, убитая, Сара смотрела, как Рейд подошел к грузовику, рывком распахнул дверцу и вскочил внутрь. Дверь захлопнулась, и он, даже не оглянувшись, рванул вперед.

* * *

Рейду не спалось.

Воспоминания никак не хотели покинуть его. Сара в его объятиях… в его постели. Рейд помнил каждую подробность счастливых дней и ночей их близости до разрушившего все откровения Джесси Маккиннон.

Рейд жаждал снова почувствовать сладкий вкус ее рта, провести языком по пухлой нижней губке. Перед глазами вставало ее стройное тело, и это было мучительно. Хотелось снова ощутить вес ее грудей в своих ладонях, подмять под себя все эти неодолимо манящие выпуклости и ложбинки и потеряться в них.

Но он потерял ее… по вине своего отца.

Какая это была невинная, доверчивая девушка, когда он впервые встретил ее!

Рейд и подумать не мог, что в двадцатипятилетнем возрасте будет сражен наповал какой-то школьницей, но в то самое мгновение, когда Сара вышла на сцену, чтобы произнести свою прощальную речь, она покорила его.

Он был взбудоражен, владевшая им до того скука мгновенно исчезла.

Позже Рейд попытался понять, что же такое вызвало это эмоциональное потрясение, от которого у него захватило дух. Никогда, ни с одной девушкой он не испытывал ничего подобного.

Может быть, ее внешность — высокая стройная фигура, блестящие черные волосы, сияющие синие глаза и губы, словно созданные для поцелуя.

А еще с самого первого мгновения он уловил исходившее от нее внутреннее сияние, непринужденную доверчивость и искренность.

Рейд до сих пор помнил некоторые отрывки из той речи. Это было своего рода предупреждение ее друзьям по школе, которым, как и ей, предстояло войти во взрослый мир.