а как мир заладится — цена вниз падет. То большой экономик. А есть еще политик! Ране, до баталии, кто про нас знал? А ноне все! Иноземные послы ко мне приезжают, поклоны бьют, грамотки всучают, Государи их приветы шлют. Сие дорогого стоит! Кончится баталия, про нас все сызнова позабудут!

— Я-я! — кивают иноземцы, — Ране мы вас знать не знать, а теперь про вас в листах бумажных пишут и картинки вашего Государя в них пропечатывают!

— Вот! — тычет в кольчуги генералам перстом Государь, — А в новых мундирах я вовсе всем люб буду, отчего державе нашей много пользы случиться может! Ваше дело воевать, да не шибко, с оглядкой, дабы политик мне не портить.

— Как же можно не шибко, коли баталия идет? — дивятся генералы.

— А вот так, — учит их уму разуму Государь, — Сегодня приступ учинили, да отвоевали чего, а завтра взад пятки отошли, чтобы после супостата сызнова вдарить.

— А ежели вражина нас вкруг возьмет?

— Вот и славно, бейтесь там, сколь можете, да уходить не торопитесь. Я про вас послам рассказывать стану, а может самим Императорам, про то, какие вы герои мертвые. Большая слава про вас пойдет. Оттого ратников своих не жалейте, чем боле их поляжет, тем шибче нас привечать станут. Нам каждый день в прибыток, вон меня уже в гости их Величества зазывают, я там расскажу про вас, да попрошу чего. За живых вас монеты медной не дадут, а за мертвых может целый золотой!

— Вы есть очень мудрый Государь! — согласно кивают головами иноземцы, — Сия баталия вам большой дивиденд принесть может, поболе, чем если пахать да сеять! Вас ворог одолевать начнет, отчего соседи ваши шибко пугаться станут и много самострелов с провиантом давать, а может и злата-серебра отсыпят, если сильно попросить. Мы все это везти сюда станем, у нас телег обозных много, а чего вам не надобно — продадим и денежки по чести поделим. Вам хорошо, нам того лучше! А ежели быстро виктория случится, то никто вам ничего боле не даст, и возить и продавать станет нечего! Добрая баталия — она лучше хлеба накормит и шибче пива напоит. А про вас, Государь, всяк узнает и привечать станет, как дорогого гостя!

— Вот! — говорит Государь, — Идите и баталию воюйте, а в большой политик соваться вам не след, вы в ней ничего не смыслите!

— Я-я! — говорят иноземцы, — Ваш Государь сильно умом знатен, хоть годами не вышел. Его слушать надобно!

А сами в моноклю на карту косятся, прикидывают что там отрезать можно будет и чего к ручкам прибрать опосля баталии.

Постояли генералы, да пошли. А может Государь и прав, может он иначе чем они воюет, может ему с той табуретки, с палкой в руке виднее…

Сказ о военных баталиях четвертый

Баталия, она, что твой ветер, сперва высоко, по верхушкам шумит, а опосля аж до самых корешков опускается, из землицы их корчуя…

Так и ныне вышло. Заявились в деревню гости нежданные да незваные. Ходят по дворам, смотрят, говорят со всей строгостью:

— Вот вы тут, мужичье стоеросовое, на печи бока отлеживаете, да баб своих за сиськи тискаете, а в державе беда — баталия великая случилась. Ворогов у нас тьма-тьмущая, а воевать некому. Или Царю-батюшке за всех за вас одному отдуваться?

Переглядываются мужики, бороды чешут.

— Так разве мы лежим? Недосуг нам лежать. Мы до зари, до петухов ишо встаем, да дотемна в поле пашем, сеем, бороним. Бабы за скотинкой ходят, за огородом и детьми малыми. До титек ли нам. Урожай, какой ни есть, сберем, да амбаров своих не засыпав, Батюшке нашему Государю-Ампиратору половину в закрома свезем. И барину тож. Зиму-то голодуем, еле ножки волочим.

— Это все отговорки. Сбирайтесь, мужики, супротивника воевать.

— Так не умеем мы, нам боле соха да грабли сподручны.

— А на то большого ума не надобно — взял пищаль, да беги вперед. Добежал, ткнул ворога в грудь и героем стал. Всех дел-то — зарезать трех-четырех супротивников, да домой с победой и подарками возвернуться. Царь наш щедр — мешок полушек за викторию насыплет и еще пряников деткам даст и бабам отрез на платок. Сбирайтесь, нечего тут рожи мять — Государю помогать надобно.

— А кто ворог наш? Али опять татарва со степей дальних прискакала?

— А это вас не касается — Царю виднее, с кем баталию и для чего вести. Ваше дело приказы исполнять и в атаки бегать. Три минуты на сборы…

Сборы у мужика, известно дело, недолги — исподнее в сидор сунуть, ложку деревянную, хлеба краюху да соли щепотку, и айда за ворота.

Плачут бабы, за мужиков цепляясь, детишки им вторят, хоть не понимают, о чем слезы и даже кобели цепные по хозяевам воют. Ревмя ревет деревня.

— Да буде уже, — успокаивают мужики, — Может и верно — побьем супостата, да с пряниками домой вернемся. Царь-то брехать не будет.

С тем и ушли, по дороге пыля.

А как пригнали мужиков на баталию, то построили в ряд.

— Значица так, — хмурится, усы жует сотник, — Здесь вам не там и ежели кто чего не того или не так или как-то иначе или хоть подумает, то тому я сам по самое неохота со всем своим удовольствием и удалью внушу… Ясно ли?

И кулачищем, которым порося зашибить можно, вертит. И, вроде, о чем сотник сказал не понять, но все ясно.

— А теперь так — бороды резать, лапти равнять, языки в узел вязать и совать, после скажу куда, до самого конца баталии. Были вы мужичье, а ныне ратники Государевы. Ура!..

День, а кого два обряжали в сукно солдатское, да учили маршем ходить и пищали на плече таскать. А после на баталию послали. Пищали забрав и сапоги сняв.

— А как же мы без них-то? — подивились мужики.

— А зачем вам пищали да сапоги — они немалых денег стоят, а вам все одно теперь помирать. Вы, помирая неладно упадете и казенную вещь попортите, али потеряете ее, как вас с поля брани поволокут. Вы и в лаптях с рогатиной можете. С рогатиной вам даже сподручней — вона лес, идите рубите себе оружию, сколь хотите.

Нарубили мужики рогатин, да дубин.

— Вот и славно, — говорит сотник, — А теперь мы атаку ладить будем. Как я крикну — вы вон туды бежать станете, да шибче, чтобы хоть кто добежал, а как добежите — маши дубинами, подымай ворога на рогатины — добывай Государю победу,