цепь вулканов. Он достает альбом – в этот раз он очень благодарен тому, что летит один – и пополняет его еще одной фотографией.

Он перелистывает страницы и вспоминает всех людей, чьи лица остались у него в альбоме. Он вспоминает мужчину, ехавшего с ним в Архангельск, вспоминает будущую студентку из Архангельска, Сашу из Воркуты и артистичного поэта из театрального – все они остаются в его памяти яркими, несмывающимися пятнами. Альберт думает о том, что вот прямо сейчас, прямо в этот момент они существуют где-то далеко, точно так же, как и он. Альберт думает и о том, что каждый из них был оставлен со своими мечтами и обидами наедине, и все они были до безумия похожими – и на него самого в том числе. Альберт думает и о том, что ему понравились те пять дней, проведенные с Ирой, и о том, что он не чувствует себя одиноким. Он прямо сейчас, смотря на два с лишним десятка фотографий, осознавал, действительно осознавал – что прошлое остается в прошлом, что Дарину уже не вернуть. Он смотрит на верхушки вулканов, торчащие над белыми облаками – единственное, что осталось от дальнего востока. И именно в этот момент, сидя в салоне эконом-класса и пролетая над Охотским морем, он впервые за долгое время чувствует себя по-настоящему живым.