Я быстро развязала халат и, повесив его на стул, нырнула в постель и скрылась под одеялом, натянув его до подбородка. Ночная сорочка задралась, но я согнула колени и расправила её до лодыжек. Вытянула ноги и выдохнула.

Всё. Теперь, если я погашу лампу… я же смогу просто лечь спать, да? Да?

Угу, держи карман шире.

Я протянула руку к лампе, мимоходом отметив, что аккарское масло было налито в колбу щедро, а не на самом донышке, как у нас. Аккуратно опустила рычажок, и спальня погрузилась в темноту. Лишь светлое пятно кровати выделялось в сумраке.

Несколько минут я лежала с открытыми глазами, пытаясь собрать в памяти по кусочкам этот безумный день. День моего рождения, хотя об этом никто не вспомнил. Впрочем, если бы любящий муж встретил меня у ворот с брачным договором, тортом и свечами…

Я не удержалась от смешка. Да уж, такой день рождения мне бы точно запомнился.

Что ж, этот сумасшедший день подошёл к концу. И теперь…

Послышался странный скрип, словно рядом передвинули что-то тяжёлое. В следующее мгновение решетчатая ширма со скрипом ушла вбок, открывая совершенно тёмную соседнюю спальню.

Я приподнялась на локте, вглядываясь в темноту. Ничего. Лампы были погашены, а из-за плотно задёрнутых штор не проникало ни единого луча. Даже очертания предметов мебели были неразличимы. Ни ночника, ни даже огонька свечи.

А вот я… Луна была полускрыта облаками, но слабого лунного света, падающего сквозь неплотно задёрнутые занавески, было довольно, чтобы разглядеть очертания моего тела под одеялом.

– Это вы? – осторожно поинтересовалась я. – Или какой-то совершенно посторонний лорд ошибся спальней?

Лёгкий шорох. И ничего больше. Я плотнее закуталась в одеяло, решительно намереваясь молчать.

А потом поняла, что всё-таки не промолчу.

– Если бы вы были на моём месте, вы бы чувствовали себя точно так же, – сказала я в темноту. – Мечтали бы вернуть себе свободу и ни за что не дали бы себя унизить. Месть или не месть, неважно: вы бы защищались.

– Тогда защищайтесь, – прохладно возразила темнота. – С интересом на это посмотрю.

– У вас не дрогнуло сердце, когда вы продавали меня самому себе? – поинтересовалась я. – Может, хотя бы заурчало в желудке?

Темнота издала короткий смешок.

– Нет. К тому же мы оба знаем, что вам некуда идти. Кажется, я уже об этом упоминал.

– Я могла бы поехать к тёте.

– Но кто же вам даст? – философски возразил мой невидимый муж. – Я предпочитаю, чтобы вы выполняли мои капризы, а не чужие.

– Как мило, – мрачно сказала я, перебирая в пальцах пряди. В лунном свете они отливали рыжим золотом, и лорд Таннис прекрасно мог видеть свою собственность. – И именно поэтому меня чуть ли не силой втолкнули в экипаж в день моего рождения? Чтобы защитить меня от любимой тёти?

– Чтобы вы не натворили дел и не сбежали, например.

Я наклонилась вперёд, вглядываясь в темноту. Лунная дорожка пересекла комнату, и я могла различить потрясающей красоты ширму с изломанной ветвью, трепещущей над нарисованным водопадом. Но тот, кто таился в глубине спальни, оставался для меня тайной.

– У вас есть любовница? – вдруг спросила я.

Лорд Таннис рассмеялся в темноте:

– А вы хотели бы, чтобы она была? Чтобы ненавистный супруг оставил хрупкую новобрачную в покое и утешился с дамой сердца прямо на этой кровати?

– Почему нет? Я слышала, что так делают все лорды.

Темнота помолчала.

– Многие, – наконец произнёс голос. – Но далеко не все.

Ну да, ну да. Мой муж – образец целомудрия и нравственности. Я фыркнула про себя.

Но, если серьёзно, любовницы меня не очень-то устраивали. Если какая-нибудь девица будет бродить по дому и перебирать семейные драгоценности, это будет уже чересчур. А если она ещё и забеременеет и об этом начнут шептаться в свете…

Я вздрогнула, вспомнив, что в свете уже шептались.

«История, как его любовница вылетела на улицу голая и в слезах, всё ещё ходит по столице. И лорд Таннис даже не пытался её опровергнуть».

– Говорят, одна из ваших любовниц вылетела из вашего дома голая и в слезах, – проронила я невинно. – Вы настолько её не удовлетворили?

Из темноты донёсся не то резкий вздох, не то шипение.

– И кто же успел пересказать вам эти сплетни?

– Не всё ли равно? – парировала я. – Я это знаю. Так правда это или нет?

Мне показалось, что я услышала движение, но вместо звука шагов до моих ушей донёсся лишь скрип, словно передвигали мебель.

– Неважно, – наконец последовал ледяной ответ. – Вас это не касается.

Ну замечательно. С днём рождения, Лиза. Хорошо ещё, тебе не преподнесли на праздник голую любовницу супруга, перевязанную розовой ленточкой. Прямо в супружескую постель.

– А ведь я просто хотела на день рождения чашку чая и несколько добрых слов, – с тоской произнесла я. – Когда мама ещё жила с нами, всё было по-другому.

Молчание. Я повернула голову к окну, где между редкими облаками светили звёзды, сложившись в письмена созвездий.

– Хотя у вас, наверное, тоже были не очень-то весёлые дни рождения, – пробормотала я. – Да?

– Конфидентка и наперсница, которая будет выслушивать мои жалобы, мне точно не нужна, – последовал холодный ответ. – Если у вас успели появиться подобные фантазии, самое время с ними распрощаться.

– Тогда зачем вы ведёте со мной разговоры в темноте?

– Чтобы вы уяснили одну вещь. Я вижу вас первый раз в жизни и не доверяю вам – особенно если вспомнить, чья вы дочь. Все эти шесть лет я строил репутацию, и теперь, вместо того чтобы меня жалеть, меня боятся. Мне дорога эта репутация. И я не позволю вам её разрушить, сплетничая с кем попало о моей внешности и физическом облике.

– Я не собираюсь…

– Меня не волнует, собираетесь вы или нет. Завтра вы поедете с компаньонкой по магазинам. С вами будут заговаривать, вас будут расспрашивать обо мне, но я запрещаю вам обсуждать эту тему. Вам понятно?

Ничего себе приказы! Я присвистнула.

– Ого, вы мне запрещаете? А если я не подчинюсь и начну рассказывать всем о ваших, хм, немалых физических достоинствах? Лишите ужина и отправите в тёмный чулан?

Пауза упала между нами, как дождевая капля.

– Нет, – наконец ответил мой супруг. – Но вы сами пожалеете, узнав о моих увечьях раньше, а не позже. Сдаётся мне, вы и сейчас не очень-то хотите знать правду.

Я поперхнулась.

– Это ещё почему?!

– Потому что иначе вы бы кинулись ко мне с лампой в руке ещё в нашу первую встречу. Или прямо сейчас. Вы боитесь меня, миледи, и правильно делаете.