Словно заранее зная ответ, кости несколько раз подпрыгнули и замерли у моих ног.

Сочетание чисел выпало такое: 2+22+25. Я напрягла память, сосредоточилась и улыбнулась. Трактовка оказалась очень витиеватой: «Удачное время для рыбалки! Постигни искусство обмана, раскроешь тайну лжи! Господство холодного разума и последовательности в делах приведут к желаемому результату».

Итак, я – рыболов. Что ж, неплохо для начала! Может, еще и рыбка окажется золотой?

В таком приподнятом настроении я отправилась спать.

Несмотря на то что до похорон еще оставалось более часа, в квартире Прокопьева уже собралось немало народа. На стульях сидели люди с понурыми скорбными лицами и о чем-то перешептывались между собой. Василий Сергеевич только что привез из больницы супругу и теперь, успокаивая убитую горем женщину, изо всех сил держался, чтобы не зарыдать вместе с ней.

Увидев меня, он кивнул и, сгорбившись, словно старик, удалился в соседнюю комнату.

– Вот, возьмите, – протянул он мобильник.

Как полагается в таких ситуациях, я произнесла пару дежурных фраз о скорби и утрате и незаметно удалилась.

Настроение было скверное. К тому же весна, согласно календарю, народным приметам и прогнозам синоптиков, должна была прийти в Тарасов недели две назад, но, видимо, что-то задержало ее в пути. Однако думать о грустном не хотелось, поэтому я тут же решила заняться делом, а именно – изучением информации в телефоне Алика. В салоне у меня всегда тепло благодаря исправно работающему обогревателю и кондиционеру. Я расстегнула свою спортивную куртку, бросила ее на заднее сиденье и открыла списки вызовов и сообщений в меню телефона. Входящее было только одно, да и то напоминание от оператора связи о состоянии баланса. Исходящие сообщения отсутствовали. Что же получается? Прокопьев-младший последнее время ни с кем не общался по телефону или умышленно удалил все из памяти аппарата? Чтобы молодой человек, тем более директор фирмы, не пользовался мобильником, поверить было трудно. Здесь что-то явно не так!

Ладно, посмотрим, что у него в записной книжке. Я еще немного пощелкала кнопками на телефоне и пришла к печальному выводу: номеров только девять. Некоторые из них показались мне знакомыми. Чуть позже мои догадки подтвердились – три из них я обнаружила в своей записной книжке. Это оказались телефоны Василия Сергеевича, Марии и рекламной компании «Зебра». Оставалось разобраться лишь с шестью неизвестными номерами, отмеченными сокращенными инициалами вместо имен.

Первым номером в списке стоял абонент с инициалами А.В. Интересно, кто это – женщина или мужчина? Я нажала на вызов и услышала в трубке не слишком приветливое восклицание: «Какого черта?! Я же тебе сказала, что между нами все кончено. Не смей мне больше звонить!» – после чего послышались гудки.

Вот и поговорили! Как ни крути, а девицу, ответившую на мой звонок, наверняка никто никогда не учил вежливости. Что ж, Татьяна, сама виновата – надо было пользоваться своим аппаратом.

Следующий номер был короткий, скорее всего, принадлежал стационарному телефону. Абонент, обозначенный как Г.М., долго не брал трубку. Лишь после повторного набора до моего слуха донеслось сонное: «Алло».

– Извините за беспокойство, – как можно вежливее произнесла я, – могу я услышать человека, чьи инициалы Г.М.?

– Г.М.? – удивленно переспросили в трубке. – Вам, наверное, Галочку? Только ее сейчас нет. А вы кто? Что-то случилось? – посыпались вопросы.

– Мне нужно поговорить с Галиной о ее знакомом – Алике Васильевиче Прокопьеве. Несколько дней назад его убили. Ведется следствие...

– Боже мой! Вот горе-то какое! – запричитали на том конце, не дав мне договорить. – А ведь Галина его ждала, надеялась, что вернется!

В трубке послышались ахи и охи.

– Я перезвоню позже, – напомнила я о себе. – В котором часу можно будет застать Галину?

– Скоро появится. Да и вечером дома будет.

«Хотелось бы верить, – подумала я. – С другой стороны, совершенно непонятно, даст ли мне что-нибудь разговор с Галиной?»

Оставшиеся четыре телефонных номера, обнаруженные в «Мотороле», тоже принадлежали женщинам. Все они в недавнем прошлом встречались с Прокопьевым-младшим, были более или менее в него влюблены, но окончательно порвали связи и ничего про его дальнейшую судьбу знать не желали. Одним словом, наш пострел и тут поспел! Видно, чем-то Алик Васильевич сумел насолить этим дамам. Вот только чем?

Я спрятала «Моторолу» в бардачок. Надо будет вернуть ее Василию Сергеевичу.

За разговорами с бывшими девушками бывшего сердцееда я не заметила, как почти подъехала к парку и, соответственно, к зданию рекламной компании.

И что меня сюда занесло? Ведь знаю же, что сотрудники «Зебры» наверняка отправились на похороны! Да и как не пойти, когда решается не только судьба компании, но и трудовая занятость каждого из них?

На углу девятиэтажки, расположенной торцом к городскому парку, стояла машина ДПС. Молодой худощавый гаишник по-хозяйски вылез из машины, подрыгал ногами и посмотрел в мою сторону, выискивая нарушителей. Не успела я и глазом моргнуть, как он небрежным взмахом руки выставил передо мной свой полосатый жезл. Я покосилась на спидометр и к ужасу заметила, что стрелка подбирается к отметке «100».

Опаньки, кажется, приехала! Ну, сколько раз тебе говорить, Иванова: для того чтобы стать дауном, никаких курсов кончать не надо!

Однако где наша не пропадала! Ведь не зря природа была щедра при моем рождении! А красота, как известно, – страшная сила! К тому же за годы практики я приобрела огромный опыт по обольщению мужчин (естественно, в служебных целях)! Прикинув, что гаишники – тоже люди и ничем не отличаются от других мужчин, я решила незамедлительно использовать дары природы и собственный опыт.

Неторопливым шагом гаишник приблизился к «девятке».

– Сержант Говорухин, – козырнув, представился он. – Ваши документы.

Состроив невинные глазки и надувая губки, я протянула права.

Говорухин загадочно улыбнулся.

– Куда это вы так спешите, Танечка? – откровенно разглядывая меня с ног до головы, поинтересовался гаишник.

– К подруге, – соврала я и томно потянулась, выгнув по-кошачьи спину.

Некоторое время гаишник пялился на мою физиономию, затем перевел взгляд на грудь, выпирающую из выреза кофточки, да так и застыл с разинутым ртом, забыв произнести следующую фразу.

«И сколько это будет длиться?» – подумала я и, театрально кашлянув, прикрыла губы, а заодно и грудь рукой.

– У нее что, пожар или потоп? – шутливо спросил гаишник.

Я интригующе молчала, продолжая упражняться с губами.

– В таком случае подруга может подождать, – возвращая мне права, улыбнулся во весь рот сержант. – У нас тут концерт прикольный – обхохочешься, хочешь послушать? А через часок могли бы сходить в кафе, только деньжат по-шустрому насшибаю! – в два счета перейдя на «ты», предложил он.