– Товарищи, можете спорить сколько угодно – существуют ли браны и могут ли они сталкиваться, но факт налицо: экспедиция возвращена из мира Большого Леса на Землю, наши дроны летали туда неоднократно и доставили кучу видеоматериалов, которые ждут изучения и объяснения. Так что давайте работать.

К вечеру запустили в иномериану очередной беспилотник, который пришлось вытаскивать на шнуре, потому что сам он вернуться не смог из-за остановки электрического двигателя. В зале для выступлений приезжих артистов собрались все члены прибывшей команды и с огромным интересом просмотрели записи видеокамер дрона.

Первая запись оказалась повреждённой: картинка всё время дрожала и перекашивалась, словно беспилотник дёргался из стороны в сторону. Разглядеть удалось лишь туманную серую глубину под аппаратом (да и над аппаратом тоже) и намёки на далёкие стены слева и справа. Впечатление складывалось такое, будто дрон повис на границе атмосфер в щели между двух планет, хотя в Солнечной системе таких сдвоенных объектов не существовало.

Вторая запись возбудила уважаемое собрание, так как дрон вышел над уже знакомым Плащинину и его подчинённым чёрным лесом и снял всю панораму плоского мира.

Чёрный лес располагался в окружении другого леса, «население» которого состояло из гигантских «секвой», «фикусов» и «баобабов», а судя по размытости горизонта на грани восприятия, этот Большой Лес занимал огромную площадь. Казалось, он уходил в бесконечность.

Разумеется, между специалистами снова завязалась дискуссия, грозящая перерасти в телевизионный сериал «Пусть говорят», поэтому Плащинин не стал ждать её результатов и вернулся на берег реки Туры, где шла подготовка вертолёта к рейду в «иномир».

Скорь действительно прилетел на базу «Советская» к вечеру, когда уже стемнело. Его и сопровождающих лиц в количестве четырёх человек доставил к месту расположения иномерианы из тюменского аэропорта лёгкий вертолёт «Ансат».

Он сразу уединился с Плащининым в одном из флигелей базы отдыха, выслушал его доклад, затем поспешил на встречу с новым руководителем исследовательской группы, взяв с собой и Плащинина.

Сели в столовой, ещё только готовившейся к ужину полусотни человек, начали с обсуждения научных гипотез о природе бран и «червоточин»-иномериан между ними, закончили реальными проблемами с посылом спецгруппы в мир Большого Леса.

Генерал Дорохов, чем-то похожий на Скоря, разве что не бритый наголо, как начальник четвёртого управления ГРУ, задавал вполне адекватные положению вещей вопросы, и было видно, что он хочет вникнуть во все детали проблемы.

И тут Плащинину пришла в голову не совсем здравая, если подумать о последствиях, мысль.

– Товарищ генерал, – обратился он к Дорохову, – мы возимся с этим «бранным делом» уже два месяца и досконально разобрались в ситуации. Я очень хорошо знаю полковника Савельева и могу в какой-то степени прогнозировать его действия. Разрешите мне возглавить отряд, который отправится на «вертушке» в Большой Лес на поиски пропавших?

Генералы переглянулись.

– Не царское это дело, – хмыкнул Дорохов. – Вернее, не генеральское. Такие операции требуют специальной подготовки и определённых боевых навыков.

– Не надо считать меня неженкой и кабинетным работником, – бледно улыбнулся Плащинин. – Кроме Академии я закончил в своё время ещё и Школу выживания рэксов.

Дорохов вопросительно посмотрел на Скоря.

Аббревиатура «рэкс» означала – «разведчик экстра-класса».

Скорь кивнул.

– Не возражаю.

– Хорошо, Виктор Викторович, – согласился заместитель директора ФСБ. – Возглавите группу. Давайте согласуем кандидатуры. На мой взгляд, достаточно будет укомплектовать отряд отделением спецназа и двумя-тремя военспецами.

– Если мы возьмём на борт полное отделение спецназа, «восьмёрка» не сможет забрать пропавших. Отделение – это по крайней мере десять бойцов в полной упаковке плюс оружие, плюс учёные, плюс команда Савельева с лётчиками – шестеро, плюс его группа, оставшаяся в мире Большого леса – ещё как минимум шестеро. Достаточно будет трёх-четырёх чело– век.

Дорохов посмотрел на Скоря.

Глыбистый начальник четвёртого управления ГРУ, не меняя выражения лица, кивком подтвердил оценку Плащинина.

Напряжение слегка спало: колонны шмелей по-прежнему поднимались со всех четырёх сторон здания «музея», однако ничего не предпринимали, лишь изредка засылая к вертолёту одиночные «патрули», и Максим расслабился.

– Следите в оба! – распорядился он бойцам, залезая в кабину в очередной раз.

Оба красноречиво подняли вверх стволы карабина и огнемёта, как бы докладывая, что готовы встретить врага во всеоружии.

– Можно я прогуляюсь? – попросил оживший Костя.

– Давай, только не отходи от вертолёта.

Ботаник выполз наружу.

Так как дверь кабины открывалась не один раз за время ремонта рулевого винта, воздух в ней практически стал таким же, как и снаружи. Но всё же пахло в кабине не мусорной свалкой, а скорее техническими отходами, дышать было легче, а для Вероники нашёлся противогаз, которым она и пользовалась по пять-десять минут, чтобы отдышаться от смога. Остальным приходилось терпеть и приноравливаться к «воздуху будущего», в котором было очень мало кислорода и много углекислого газа.

В кабине запахло мятой.

Максим с удивлением принюхался, подозрительно посмотрел на Карапетяна, сидевшего у иллюминатора с книгой на коленях, вывезенной из «музея», и понял, что физик глотнул успокоительного.

– Я дала ему корваген, – призналась Вероника, снимая противогаз.

Максим кивнул, подсел к учёному.

– Изучаете? Есть шанс узнать, о чём тут пишется?

– Я немного знаю арабский, – проворчал Егор Левонович рассеянно. – Но книга напечатана на какой-то странной смеси языков: тут тебе и русский, и английский, и скандинавские диалекты – чёрт ногу сломит!

– Китайского нет?

– Встречаются какие-то символы, напоминающие иероглифы, но это точно не китайский язык.

– Наши футурологи шутят, что лет через полсотни вся Земля будет говорить на китайском.

– Может, так оно и было. Инкунабула напечатана в каком-то загадочном пятьсот пятьдесят пятом году.

– Две тысячи пятьсот пятьдесят пятом?

– Наверно. То есть спустя более полтысячи лет после нас, в двадцать шестом веке, а что было до этого – одному богу известно. Я имею в виду – какой был строй и кто командовал парадом.

– Ладно, попытайтесь прочитать хотя бы главные положения документа. Странно, что здание сохранилось в таком виде и чёрный лес его не сожрал.

– Нам невероятно повезло, что иномериана пробила местный континуум именно в районе «музея».