Все просто, и раньше Лена с удовольствием смотрела это шоу. Но в последнее время, честно говоря, не часто это делала. Вопросы стали какие-то очень уж мудреные, и фильмы упоминались в основном современные, мало кому известные так, как «Бриллиантовая рука». Наверное, люди, которые снимали эти фильмы, платили, чтобы про них говорили, их знали…

Режиссерша объявила о начале работы, и на сцене появился Феликс Осмоловский в своем неизменном красном пиджаке. Зрители в студии зааплодировали. Шоумен представил участников состязания, потом подошел к краю сцены, поприветствовал зрителей; камеры и софиты в это время были повернуты к Лене. Она натянуто улыбнулась, махнула рукой, а вокруг неистово визжали юные поклонницы шоумена. На экране Осмоловский-старший казался прямо-таки секс-символом, а когда Лена увидела его вблизи — совсем другое впечатление. Пожилой, помятый, не скрывающий презрительной усмешки, правда, когда камеры снимают не его. Ну в общем — концерт, спектакль, довольно-таки вульгарный, и все совсем не так красиво и элегантно, как на экране телевизора.

Да еще и прожектора эти чертовы, софиты!.. Светят прямо в лицо, поневоле надо прищуриваться. Ну и как же она будет выглядеть на экране? Как Хакамада, что ли? Такие дела надо хотя бы порепетировать, понять, что получится после, может, совсем глупая рожа…

— Ты бы хоть объяснил, как тут вести себя, — недовольно сказала Лена.

— А что тут странного? Веди себя естественно, и все будет отлично.

— Тебе хорошо рассуждать! А я первый раз…

— Лена, кто снимается впервые — отлично выглядит на экране, проверено опытом, — заверил Никита, накрыв своей ладонью ее вспотевшую ладонь. — Ты зря отказалась от пива, оно расслабляет.

Лена выдернула свою ладонь, положила ее на коленку. Решила, что вот здесь, в чужом и непонятном для нее мире, она расслабляться не станет!

Феликс Осмоловский объявил о начале игры.

После полутора часов экскурсии по цехам военного завода у Славика было только одно чувство — полное недоумение. Чистейшие цеха, сборщики в белых халатах, лазерные технологии сборки… Там делали современное вооружение для армии, начиненное электроникой, — прицелы для танков и вертолетов, системы наведения ракет для самолетов, оборудование для пехоты, которое позволяет воевать и ночью, и в дождь, и в снег почти без потерь. Противотеррористические комплексы… Все это так или иначе показывали в американских фильмах, но делали-то у нас! И продавали в двадцать пять стран мира. Но ни разу не показывали по телевизору в сводках военных действий с Кавказа. Он сам был в Чечне, правда, недолго, три месяца, получил ранение в руку и после госпиталя вернулся в Псков. Ничего похожего у них там не было. А если б им дали эту технику — скольких ребят удалось бы спасти!

Не просто недоумение, а и злость закипала в душе Славика. Двадцать пять стран покупают!.. А своим солдатикам, значит, это не надо, так получается? Но злость скоро прошла, вспомнил, что и знаменитые вертолеты «Черная акула» видел только по телевизору, и лучшие в мире противоракетные комплексы «С-400» так и не поступили на вооружение, да и «С-300» не хватает, зато продаем много…

Он подписал обязательство не разглашать нигде и ни при каких условиях то, что увидит и узнает здесь. А чего тут разглашать? Все у нас есть, и… ни хрена у нас нет! Такие вот дела творятся.

Тесть представил его коренастому мужику лет сорока — генеральному менеджеру Василию Гринину, так и заявил: «Мой зять, будет работать у нас, потихоньку входить в курс дела». Тот, понятное дело, заулыбался, протянул руку, сказал, как они все тут уважают великого конструктора и организатора производства Афанасия Егорыча, все надеются, что его уважаемый зять войдет в курс дела и станет успешно работать на оборону великой России. Но улыбка его была слишком уж дежурная, ясное дело, тут и без зятя начальников до черта, и все хотят быть главными, если что случится.

Славику даже стало жалко тестя. Он умный мужик, столько классных приборов придумал, отстоял свое предприятие, наладил производство. Но вокруг него — целая банда, которая хочет делать умное оружие и продавать выгодно. И получать прибыль!

— Ну пойдем, наследник, покажу тебе самую секретную разработку, — предложил Гринин.

— Вася, полегче с определениями, — строго сказал Колчин. — Слава просто будет работать у нас, понял? Под твоим руководством, учти это.

— Конечно, Афанасий Егорович! Ну, АНТИБ можно показать молодому поколению, которое заменит тут… меня? Нам же есть чем гордиться!

— Показать можно все. Болтать нужно с умом.

— Пошли, Слава! — Гринин приобнял его, вывел из сборочного корпуса во двор, жестом пригласил в неприглядный фургончик, стоявший сбоку.

Только с виду он был неприглядным, а внутри весь напичкан электроникой. Гринин сел в кресло, жестом велел Славику сесть в соседнее, включил аппаратуру. Колчин спокойно наблюдал за ними от двери.

— В чем фишка американской технологии «Стеллс», понимаешь? — спросил Гринин.

— Да, служил, знаю. Их не видят радары.

— А они радары видят. Пуск — и нет радара, лети себе дальше без всяких забот. А мы пошли другим путем. Нет никаких радаров, есть микрофоны, которые улавливают звук авиадвигателя, идентифицируют его и передают на пульт СНР — станции наведения ракет с исходными параметрами полета… А ракеты летят к ничего не подозревающему «Б-2». Не совсем понятно?

— Да, честно говоря, не очень, — признался Славик.

— Объясняю популярно. Вокруг Тулы на расстоянии ста километров установлены со всех сторон восемь микрофонов, по сути это — сверхчувствительные электронные комплексы. Определить их с бомбардировщика практически невозможно. Электромагнитный импульс равен импульсу обычной подстанции, а их кругом сотни. Смотри на монитор, что ты видишь? Из Шереметьева поднялся «А-310», летит в Турцию. Видишь?

Славик кивнул. А что тут непонятно, если вся информация высветилась на экране компьютера?..

— Представим, что это американец, — продолжал Гринин. — Он летит себе, радары его не ощупывают, а мы знаем, что он летит. И уже определили курс. Ракетные комплексы в тихом, скучном Серпухове наводятся… вот, навелись. Уничтожим гада! Жми на красную кнопку!

— Василий… это же пассажирский самолет с туристами… — растерянно пробормотал Славик.

— Ну и хрен с ним! — Гринин нажал красную кнопку, да не один раз, а несколько. — Вот так!

— Слава, никаких пусков не будет, — подал голос Колчин. — Система просто обкатывается, к ракетным комплексам она не подключена.

— Ну вы даете… — только и смог сказать Славик.

— А ты как думал? Фирма веников не вяжет, — с гордостью произнес Гринин. — В Сербии, думаешь, случайно сбили «Б-2»? Вот так сдуру пальнули и сшибли самолет, который стоит миллиарды долларов? Я хотел, чтобы их штук пять сшибли, но нам и одного было достаточно, не позволили больше. Теперь в Америке репу чешут, а мы уже готовы к промышленному производству АНТИБа. Денег пока что не хватает.