— О, вы ранены! Да, у нас есть целитель, конечно.

Гусь пригнулся к остаткам повязки и пустился в пояснения:

— Результатом попадания стрелы явилось проникающее ранение покровов и мышц шеи. Кость не затронута. Лидо Лагунный проявил чудеса героизма и сострадания. Он спас Бранталиса.

Тайра забыла свои проблемы.

— Бранталис… Очень приятно. Меня зовут Тайра. Сейчас я сбегаю за нашим целителем, подождите.

— Бранталис терпеливо ждёт.

Хиллия и Ореал вышли из сторожки вместе с близнецами. Заметив их, Тайра закричала со стены:

— Эй, друзья, здесь, наверху — раненый гусь. Нужна помощь! Носилки попросите сюда, поскорее!

Ореал засуетился. Он запрыгал с лапы на лапу и залепетал:

— Дорогая, там раненый гусь. Что нам следует сделать?

Его жена быстро сообразила:

— Не волнуйся, дорогой. Посиди с малышами, я быстро.

И она понеслась к аббатству. Иргл и Ральг ускользнули от родителя и понеслись в другую сторону, по ступенькам крепостной стены.

— Ранний гусь! Ранний гусь! — кричали они.

— Стойте, карамельки мои, назад, назад! — кричал вдогонку покинутый папаша.

Тайра заступила дорогу мышатам. Они возбуждённо подпрыгивали и кричали:

— Нам надо к раннему гусю! Нам очень-очень надо!

— Назад, карамельки обсосанные! Дуйте к папочке, мышня-малышня! — гнала их вон выдра.

Запыхавшийся Ореал схватил сынишек за хвосты.

— Ко мне, ко мне, карамельки мои сахарные.

Детишки извивались и пытались вырваться.

— Никакие мы не карамарельки, мы настоящие малыши!

— Гуся ещё увидите, — сменила тактику Тайра. — А вот чего вы не увидите сегодня, так это малинового желе и земляничной шипучки. Пока вы здесь прыгаете, завтрак закончится и все съедят без вас.

Мгновенно малыши рванулись вниз по ступенькам, волоча за собой спотыкающегося папашу.

— Только вот что они обо мне подумают, когда узнают, что я врунья… Да ладно, главное — избавились мы от этой чумы надоедливой.

На стену рысью взбежали кротоначальник и шестеро кротов с носилками.

— Хурр, вот гусь, ребята, а вот и носилки.

Бранталис поднялся на ноги и неуклюжими прыжками принялся соскакивать со ступеньки на ступеньку.

— Примите мою искреннюю благодарность, странные мыши. Бранталису уже намного лучше. Он в состоянии преодолеть это неровное приспособление для снижения и приземления, — заверил он кротов и пробурчал себе под нос: — Интересно, сколько раз они бы уронили нежную птицу в процессе перемещения.

Тайра едва удержалась от смеха и похлопала изумлённого кротоначальника по плечу.

— Извините, сэр, я вас зря побеспокоила.

Груд отпустил свою команду и буркнул:

— Хурр, мэм, не стоит извинений. Пусть мешок с перьями попрыгает по травке. Доброго вам утречка.

Тайра поклонилась кротоначальнику:

— И вам доброго утра, сэр.

Клакк!

Не поклонись выдра вовремя, оборвалась бы её молодая жизнь. Тяжёлое копье с кремневым наконечником летело снизу, из-за стены, прямо в Тайру. Сорвав с пояса пращу и мгновенно её зарядив, выдра подскочила к краю стены. Внизу, по дну канавы неслась к северу цепочка крыс Хриплого Обжоры. Лидер бегунов орал своей шайке:

— В следующий раз не промажу, не! Мышь надо ухлопать, речная псина подождёт!

Велико расстояние не только для прицельного выстрела, но и для полёта камня. Бешено раскрутив пращу, Тайра пустила камень, превратившийся в смертоносный снаряд. Одна крыса, с пробитым насквозь затылком, рухнула в грязь на дно канавы. Тайра понеслась вниз, к воротам и принялась их отпирать дрожащими, непослушными лапами.

Бандж, выйдя из аббатства с Кромкой и тремя молодыми друзьями дочери, увидел Тайру, уже выбегающую из ворот.

— Хвост-усы-лапы, что стряслось? Бегом, друзья!

Снаружи они увидели Тайру, стоящую на краю канавы. Дочь Командора то всматривалась вдаль, то опускала взгляд под ноги, в канаву.

— Вчерашняя нечисть, — пояснила Тайра. — Я стояла на стене, когда их главный запустил в меня копье, но промахнулся. Он орал, что хочет убить мышь, которая его колотила. Тебя, Бринти. Сбежали. Этого я достала со стены.

Гирри оглянулся на стену.

— То есть ты умудрилась оттуда не только попасть в него, но и убить? Он ведь убит?

Кромка бегло взглянул на крысу.

— Да, покойник.

Тайра выронила пращу, отдёрнув от неё лапу, как от ядовитой змеи.

— Я… я не хотела никого убивать, честное слово. Я только хотела, чтобы они здесь больше не появлялись. Нечаянно получилось. И зачем я это сделала?

Командор поднял пращу и вложил в лапу дочери.

— Значит, их было восемь. И один из оставшихся в живых обещает убить мышь.

Бринти вздрогнул, но тут же приосанился.

— Не очень-то я испугался!

Бандж спокойно спросил Тайру:

— Ты не хотела убить эту крысу. Почему?

— Трудно сказать. Я никого ещё не убивала. Не слишком-то приятное ощущение, жуткое какое-то.

Голос её отца стал жёстче.

— Не очень приятное ощущение, не спорю. А теперь послушай меня. Эти крысы, все до одной, воры, убийцы, грабители, мучители. Пора повзрослеть и понять, что такое нечисть. Будь я вчера с вами, когда они мучили птицу, я бы сразу прикончил их всех, и сегодня некому было бы метать копье. А сейчас семеро бандитов ускользнули. Они снова могут убивать и грабить слабых и беззащитных зверей. С нечистью бесполезно толковать, Тайра. Эта крыса больше не принесёт никому вреда, потому что ты остановила её. Ты сделала доброе дело, защищая аббатство, своих друзей. Помни, ты — дева-воительница, в жилах твоих течёт кровь клана Живая Вода!

Заключительная фраза отца громом отозвалась в голове Тайры. Именно так сказала царственная леди, явившаяся ей во сне! Ночное видение молнией промелькнуло перед глазами Тайры. Она покачнулась и оперлась о стенку канавы.

Обеспокоенный Командор шагнул к дочери и поддержал её.

— Тайра, что с тобой?

Кромка шепнул другу на ухо:

— Оставь её, она скоро оправится. Бедняжка, слишком много на неё сразу навалилось. Ну, грубоват ты был маленько, да и тоже не страшно. Молодая она ещё, не забывай.

— Извини, дочка, я тут на тебя зря наорал, — проворковал Командор почти нежно.

Кромка обнял друга за плечи.

— Не бойся, Тайра на тебя не в обиде. Она ведь знает, что ты ей добра желаешь. Пойдём-ка по следу, глянем, куда нечисть направилась. Бринти, ребята, отведите Тайру в аббатство да развлеките её. Гуся навестите да ястреба, что ли. Славные сезоны, две здоровенных птицы за два дня. Что дальше-то будет?