Девушка потеряла счёт часам проведённым здесь и с трудом различала время суток. Тоска по родному дому становилась всё невыносимее и мучительнее, а спасения из плена ждать не приходилось.

После того, как Амир показал ей на что способен в гневе (а она уже не была уверенна, что это самое страшное), мужчина больше не навещал свою рабыню, чему она была рада. Не хотелось видеть его после такого унижения. Не хотелось чувствовать на себе этот пожирающий взгляд ледяных глаз.

Но каждый день, каждую минуту она раздумывала о его «предложении». Что будет, если она однажды сдастся? Сможет ли пережить это и оставить своего ребёнка? Господи, да о чём она?!

Ни за что на свете этому не бывать! Никогда!

— Госпожа, могу я с вами поговорить?

Дарина закатила глаза, но ничего не ответила старухе. Не желала ни говорить, ни слушать, ни дышать. Только вот женщина, по видимому, не собиралась уходить.

— Почему вы всё время стоите у окна? Вы можете выйти в сад. Там очень красиво. Хотите я вас провожу? — впервые за месяц пребывания в этом доме девушка уловила в голосе служанки сочувствующие нотки. Видимо, она и правда выглядела жалко.

— Нет, Данаб, я не хочу в сад. Я не хочу гулять. Я хочу домой. Ты можешь мне в этом помочь? Если нет, то и говорить нам не о чем.

— Возможно я смогу вам помочь… — тихо молвила Данаб и приблизилась к девушке. — Но здесь небезопасно об этом говорить. Давайте выйдем в сад, — она положила свою тёплую руку на плечо Дарины. — Доверьтесь мне, госпожа.

Девушка удивленно уставилась на служанку.

Это шутка такая? Или она действительно хочет помочь? Но зачем? Какой ей от этого прок?

— Вы серьёзно? Или это игра какая-то? — скрестила руки на груди, всем своим видом выражая недоверие.

— Мне незачем вам лгать. Я не в том возрасте, госпожа, — она говорила очень почтительно, но Дарина заметила промелькнувшую в глазах женщины обиду. — Идёмте же, — Данаб взяла её за руку и повела к выходу.

Великолепный цветущий сад встретил Дарину благоуханием бесчисленного множества цветов и пением невиданных ранее птиц. Девушка даже залюбовалась этим раем земным. Жаль, что это всего лишь красивая мишура, под которой гниль и страдания невольников. Ничего более.

— Так о чём ты хотела поговорить? — Дарина повернулась к Данаб.

Женщина подошла ближе, пристально глядя в глаза девушке.

— Вы так похожи на неё, госпожа. Так похожи. Не удивительно, что Амир сошёл с ума от вас, — то, что несла служанка было больше похоже на старческий маразм и Дарина обречённо покачала головой.

— Вы, похоже, все здесь с ума сошли, раз сравниваете меня с вашей Ириной. Но разве ты за этим меня звала?

— Нет, не за этим. Я хочу попросить вас… Покориться Амиру. Только представьте, какая вас ждёт жизнь. Вы можете стать настоящей госпожой. У вас столько возможностей, о которых вы даже не догадываетесь, а вместо того, чтобы идти навстречу счастью, вы прозябаете у окна день ото дня, — старуха взяла её за руку. — Он бросит к вашим ногам весь мир. Вам нужно лишь дать ему утешение…

— Ты в своём уме? Я не хочу всего этого, понимаешь? Мне не нужны его богатства! Мне нужна лишь моя свобода! — о каком счастье говорит эта полоумная? Совсем уже помешались тут.

— Посмотрите вокруг! — она махнула рукой. — Всё это может быть вашим! А иначе вы погибнете. Вы сами убиваете себя с каждым днем, — сумасшедшая старуха, не обращая внимания на попытки Дарины освободить свою руку, вцепилась ещё крепче.

— Зачем ты говоришь мне это, Данаб? Помнится, ты даже смотреть на меня не могла, так что же изменилось? С чего такие перемены? — это уже начинало напоминать какую-то мыльную оперу и Дарина начинала злиться.

— Я лишь хочу, чтобы в этом доме снова поселилась радость и детский смех. Когда-то у меня была дочь… Ей Всевышний преподнёс величайший подарок — она стала женой шейха. Первой женой. У нас это большая честь. Но случилось несчастье и она умерла. А потом появилась Ирина. Она заменила мне дочь. С её приходом в этот дом мы все обрели счастье. Этот сад был сделан для неё, лишь потому, что однажды она сказала Амиру, что хочет цветов… Но вскоре ушла и она… Когда я увидела вас, то вдруг сердце пронзила боль… Вас ждет та же судьба, если сдадитесь и не станете бороться… Не с ним боритесь, а за своё будущее, Дарина! — женщина прижала её руку к своей груди. — Подарите будущее нам всем!

Ноги стали ватными и сердце заныло от жалости к этой несчастной женщине. Оказывается, она не служанка вовсе… Она мать первой супруги Амира. Насколько же ей плохо, наверное… Тут же спохватилась. С чего это она жалеет этих извергов? Они разве посочувствовали ей?

— Хорошо. Все ясно. Я пойду в комнату, — девушка выдернула свою руку и направилась к калитке. Зря она понадеялась, что служанка поможет ей вернуться домой. Всё зря.

— Есть ещё один выход, госпожа…

Дарина остановилась.

— Завтра годовщина смерти Ирины. В этот день Амир закрывается в своей комнате и не выходит оттуда ровно семь дней. У вас будет возможность покинуть этот дом, если пожелаете… Я помогу.

Девушка не верила своим ушам.

— Но знайте, он будет искать вас. Он не отпустит… Я слишком хорошо знаю Амира.

* * *

Весь день Дарина была в заведённом состоянии, а пугающие мысли острыми иглами впивались в мозг. Удастся ли ей сбежать? Не подведёт ли её Данаб? Конечно, первый вариант, предложенный женщиной, а именно — покориться шейху, девушка даже не рассматривала. Слишком дико, странно и глупо. Да, ей очень жаль его первых жен, но то, что из неё пытаются вылепить ту, которой больше нет, сродни идиотизма. Бред.

Снова не смогла поесть, кусок в горло не лезет от волнения. Только бы всё получилось. Правда, Дарина слабо представляла как выберется из этой проклятой страны, но это не казалось такой уж огромной проблемой, если учесть, что она сейчас в тюрьме из которой нет выхода.

По пути из сада девушка тщательно осмотрела местность и поняла, что без помощи ей никак не выбраться за территорию особняка. Одна надежда на Данаб. Надо же, как бывает… Она всё время думала, что эта вредная бабка её не переваривает, а оказалось, что она просто жалела Дарину.

К вечеру пожаловал сам шейх и девушка, вспомнив некоторые детали их предыдущего «свидания», отползла в дальний угол кровати.

— Не бойся меня, хасид. Я пришёл справиться о твоём самочувствии. Мне сказали, что ты снова ничего не ешь. Тебе нравится, когда я кормлю тебя? — он улыбнулся.

О, да! Конечно же, она без ума от того, как ты можешь унизить!

— Я поем. Сама, — отвернулась, уставившись куда-то в стену. Пусть он уйдёт, пусть уберётся с глаз долой.

— А давай поужинаем вместе? — мужчина не оправдал её надежд и присел на краешек кровати.

Дарина силилась придумать какую-нибудь отговорку, но так ничего толкового на ум и не пришло. Да и имеет ли смысл? Ведь ей уже дали понять, что она сама здесь ничего не решает.