Конечно, выход на работу повлечет за собою кучу проблем. Один вопрос о том, куда девать Эви, чего стоит. Но ведь жизнь без денег — тоже не жизнь.

В Хемеле, еще до того, как забеременеть, я работала настолько успешно, что стала старшим менеджером небольшого частного агентства по продаже недвижимости, расположенного прямо в центре города.

В Британии агентства по продаже или сдаче недвижимости внаем есть буквально в каждой деревне. А значит, где бы вы ни жили, одно из них наверняка окажется рядом, и, если вам чуть-чуть повезет, то оно будет нуждаться в персонале.

Ничего, логистические проблемы как-нибудь решатся. Главное сейчас — найти работу, которая спасет нас от финансового краха. А уж как приятно будет хотя бы иногда побаловать Эви чем-нибудь особенным, да и купить что-нибудь в дом не помешает — наверняка пара ярких вещей сделает его уютнее.

В груди возникло неприятное ощущение — сердце будто подпрыгнуло, сделало кувырок и вновь встало на место. И так — несколько раз подряд.

Взгляд, блуждавший по комнате, остановился на сумке. День, конечно, только начался, но один раз, в виде исключения, наверное, можно…

Я уже почти поднялась, чтобы дойти до нее, но тут раздался звонок в дверь, и ноги подкосились, помешав осуществить замысел.

Никто ведь еще не знает, что мы здесь. Наверное, какой-нибудь коммивояжер решил заглянуть наудачу. Не буду открывать.

Звонок повторился.

— Мама, ТАМ КТО-ТО ПРИШЕЛ, — заорала Эви, перекрикивая телевизор.

Кто бы ни стоял на улице, он или она, — наверняка слышали крик. Пришлось перестать делать вид, будто дома никого нет, и плестись открывать.

На пороге стояла полноватая женщина средних лет. В шапке коротко стриженных густых кудрей просвечивали серебряные нити. За линзами очков бегали светлые глаза.

— Здравствуйте, — начала я, обрадованная ее неофициальным видом.

— Миссис Коттер? Я Харриет Уотсон из начальной школы Сент-Сейвиорз. — Она взглянула на меня поверх большой, туго набитой холщовой сумки, которую прижимала к себе двумя руками. — На следующей неделе Эви начинает учебу в моем классе.

Ужас!

В голове пронеслось воспоминание о том, в каком виде пребывает гостиная с разбросанным по ней конструктором «Лего», но было поздно: пришлось поспешно изобразить улыбку и отступить от двери, давая гостье войти.

— Какой приятный сюрприз… Прошу вас, входите, миссис Уотсон.

— Вообще-то мисс. — Учительница шагнула в крошечную прихожую и поставила сумку на пол. — Я поняла, что меня не будет в школе в тот день, когда вы записались на ознакомительное посещение, и решила заглянуть к вам сама, чтобы оставить небольшое задание для будущей подопечной.

Ее взгляд скользнул по моей футболке и легинсам с вытянутыми коленками.

— Надеюсь, вы не возражаете, что я вот так, без предупреждения…

— Конечно, нет, — ответила я, протянув руку. — Меня зовут Тони. Я мама Эви.

У Харриет Уотсон был приметный шрам: не очень длинный, сантиметра четыре, но глубокий, делящий пополам бледный, как тесто, лоб. Кудряшки над ним были невероятно гладкими, будто каждую из них обработали специальным воском.

— Тут у меня в основном прописи и материалы для чтения. — Харриет взяла меня за руку, ее пальцы, вялые и влажные, на мгновение прижались к моей ладони. — Если она одолеет хотя бы часть, это подготовит ее к началу четверти.

Тут из гостиной вылетела Эви и со всего размаху врезалась мне в бок.

— Осторожнее, — сказала я дочке, обхватывая ее одной рукой. Мне вдруг стало стыдно, что она еще в пижаме. — Это Эви.

— Здравствуй, Эви, — сказала Харриет.

— Здрасте.

— Мисс Уотсон — твоя новая учительница. Она принесла тебе прописи, чтобы ты позанималась перед школой.

— И кое-что почитать, — добавила Харриет.

Дочь уставилась на пузатый пакет у моих ног.

— Что надо сказать?

— Спасибо.

Мне стало неловко от того, что телевизор в гостиной орет во всю мочь. Вдруг Харриет решит, что я из тех матерей, которые позволяют своим детям день-деньской глядеть в ящик? И не особенно ошибется, кстати, — после переезда дел по горло, но как только все утрясется, с телевизором тоже станет иначе.

Было неприлично и дальше держать Харриет в убогой, продуваемой сквозняками прихожей. Спина вспотела от напряжения, и я оттянула ткань футболки, с облегчением почувствовав прохладный воздух.

— Проходите, пожалуйста, в гостиную.

Это прозвучало так царственно будто мы обитали в дорогущих апартаментах или пентхаузе на берегу Трента[6].

— Извините, я еще не успела разобрать вещи после переезда.

Гостья проследовала за нами. Оказавшись в гостиной, я быстро схватила пульт и перевела телевизор на беззвучный режим.

— Наконец-то тишина, а то даже мыслей своих не слышу.

Секунду-другую я оглядывала комнату, пытаясь увидеть ее глазами Харриет.

Ковер почти полностью скрылся под огромным замком из «Лего», который Эви сооружала все утро. Рядом с постройкой высились груды разноцветных блоков.

Перед телевизором пылилась разобранная игровая приставка, которую мама откопала на какой-то гаражной распродаже специально ко дню рождения внучки. Многочисленные проводки змеились и изгибались среди пустых стаканов и тарелок с крошками от тостов. Пахло печеньем и теплом человеческих тел.

— Эви, помоги прибрать здесь немного.

Это прозвучало как мольба.

Мелкая дрожь, возникшая, когда Харриет Уотсон позвонила в дверь, превратилась в полновесные и регулярные удары молота. Пот буквально заливал подмышки.

— Прошу прощения за беспорядок. — Глупо хихикнув, я раскинула руки, словно указывая на всю комнату разом. — Мы только что переехали.

Мисс Уотсон деловито кашлянула и зыркнула на Эви сквозь некрасивые круглые очки.

— А ты, юная леди, отчего не поможешь маме? Или ты умеешь только создавать беспорядок?

В горло точно воткнулась зубочистка, заставив тяжело сглотнуть. Наверное, надо было радоваться, что гостья на моей стороне, однако какое она имеет право ругать свою будущую ученицу в ее собственном доме?

— Ничего страшного, пусть лучше играет, — сухо ответила я.

Учительница молча поджала губы. Стало ясно, что ситуацию следовало спасать, а значит, пришло время прибегнуть к проверенному способу восстановления мировой гармонии.

— Мисс Уотсон, не хотите ли чашку чаю? — Выражение ее лица оставалось каменным. Переходить на обращение по имени она явно не спешила. — Если вы не торопитесь, мы могли бы поговорить на кухне.