Возмущенный Вадька хотел ей как следует ответить, но Мурка удержала его. Не обращая ни малейшего внимания на бабкины глупости, она спросила:

– Вы знаете, что Грезу Павловну ограбили и убить пытались? Она сейчас в больнице.

Изумленно открыв рот, дворничиха плюхнулась на сундук.

– Врешь! – выдохнула она, но Мурка только покачала головой. – Чего, деньги украли, много? – В Лушином вопросе прозвучало жадное любопытство.

– Деньги оставили, а мебель старинную, картины, все вывезли. Мы вот с ним бандитов у подъезда видели, когда они свою машину грузили, только мы тогда не знали, что они грабители. – Мурка помолчала, собираясь с духом. – И вот еще что, тетя Луша. Я одного из них сегодня возле ваших сараев заметила. Боюсь, они к вам подбираются.

Луша сдавленно пискнула. Глядя на ребят круглыми от ужаса глазами, она встала, начала судорожно переставлять посуду, снова села, решительно грохнула кулаком по столу так, что зазвенели стаканы, и неожиданно захныкала:

– Я знала, всегда знала! Все меня обидеть хотят, обобрать, прирезать. Что же теперь делать-то, а? – слезливо ныла она.

– Я думаю, вам надо избавиться от всего ценного, тогда вас оставят в покое, – с сочувствием глядя на нее, предложил Вадька. – Позовите специалиста из музея, пусть он отберет стоящие вещи, и передайте их на хранение, хотя бы в тот же музей. А когда бандитов поймают, заберете.

Старуха слушала его, опустив глаза и водя пальцем по столу. В сарае воцарилась тишина, казалось, Луша тщательно обдумывает Вадькин совет. И вдруг по ушам полоснул уже знакомый истошный визг.

– Гады, музейщики проклятые! – орала баба. – Уговорами не взяли, на обман пошли! Детишек послали, думали, поверю, своими руками сокровища отдам, а потом буду под мостом помирать! Вот вам мои вещи, выкусите! – Она ткнула в ошеломленных ребят здоровенным кукишем. Потом, не находя иного выхода бушевавшей в ней ярости, сгребла со стола лежавшие там ложки и запустила ими в предполагаемых агентов музея. Одну Мурке удалось отбить, зато вторая засветила Вадьке точно в лоб. Не разбирая дороги, он бросился к выходу. Мурка мчалась за ним.

Остановились они уже на улице.

– Больно! – пробормотал Вадька, потирая ушибы.

– Так тебе и надо, – бросила Мурка. – Совсем рехнулся, Луше о музее говорить? Видел же, она музейных работников на дух не переносит, считает, они ее обчистить хотят.

– Я же не насовсем отдать предлагал, а только на хранение, – оправдывался Вадька. – Не, тот мужик прав, она психическая.

– А я что говорила, что она лауреат Нобелевской премии? – огрызнулась девчонка. – Ты лучше скажи, что теперь делать будем?

– Слушай, ты уверена, что у нее есть хоть что-то ценное? На первый взгляд хлам хламом.

– Еще как есть, – подтвердила Мурка. – Но она и сама толком не знает, что мусор, а что стоящее. Поэтому хочет все скопом продать, специалистам она не верит, думает, они про самые ценные вещи скажут, что фигня, она выбросит, музей бесплатно подберет, а ей в старости с голоду помирать. Видел сундук, на котором она сидела? Это Польша, конец XVII века, даже нереставрированный полторы тыщи баксов потянет, а любители и больше дадут.

Вадька почтительно присвистнул.

– Тогда к ментам пойдем, – подумав, решил он. – К майору, с которым твой отец дружит. Даже если украденная мебель его не интересует, убийства он позволить не может. Грезу ведь только случайно не угрохали, глядишь, с этой бабкой у них удачнее пойдет.

После долгих переговоров с дежурным Вадьке и Мурке наконец удалось прорваться в отдел майора Владимирова. И первый, кого они там увидели, был старший лейтенант Пилипенко, торжественно восседавший за столом в обществе стакана чая и пухленьких круассанов с шоколадным кремом.

– Вас разве не уволили? – выпалил Вадька и тут же смущенно умолк.

– Никак нет-с, не уволили, – круглая физиономия лейтенанта излучала довольство собой и окружающим миром. – Там, наверху, – он ткнул пальцем в направлении запыленной люстры, – знают Пилипенко и не позволят малолетним правонарушителям и идущим у них на поводу недальновидным сотрудникам милиции отстранить его от защиты общественного порядка.

– Хватит, старший лейтенант, – резко оборвал его вошедший в кабинет майор Владимиров. – Не забывайте, что у вас испытательный срок, а вы уже на два дня задержали план оперативно-розыскных мероприятий по делу о краже белья с веревки у гражданки Винничук. Так что кончайте чаевничать и ступайте работать. Ребята, идемте ко мне.

Владимиров увел их в соседний кабинет.

– Дядя Денис, а почему его не выгнали? – спросила Мурка.

– Опять письмо написал, – устало вздохнул майор. – Дали испытательный срок. Может, в конце концов и удастся его выжить, хотя я уже сомневаюсь. Ну ладно, вы же не о карьере Пилипенко говорить пришли, выкладывайте, что там у вас?

Торопясь и перебивая друг друга, ребята выложили майору свои наблюдения и соображения.

– Кислый, говорите? Словно уксусу наглотался? – переспросил майор. Усталости как не бывало, глаза горели азартом охотника, завидевшего дичь. – Почему вы про него сразу не рассказали?

– Мы рассказывали! – дружно ответили Мурка и Вадька.

– Странно, в протоколе про кислую физиономию преступника ничего нет. Фотографии вам на опознание предъявляли?

Ребята дружно замотали головами.

– Ну, Пилипенко… – зловеще процедил майор. – Так говорите, Кислый? – снова повторил он, открыл большущий альбом и, вытащив из него десяток фотографий, веером разложил их перед своими собеседниками. – Посмотрите, только предельно внимательно, здесь его нет?

Два пальца, Вадькин и Муркин, безошибочно ткнулись в фото, с которого на мир угрюмо взирал стриженный под ноль хмурый мужик.

– Он, точно он! – воскликнул Вадька.

– Уверены? Что ж, весьма любопытно, – майор убрал остальные снимки. – Это, друзья мои, Кононов Виктор Григорьевич, по кличке… – майор сделал паузу.

– Неужели Кислый? – ошеломленно пробормотал Вадька.

– Совершенно верно. Три судимости за грабежи. Сбежал из мест заключения год назад, сейчас находится в розыске. Между прочим, гражданин Кононов известен как ба-а-альшой мастер по взрывам, а у вашей старушенции в доме было именно взрывное устройство. Спасибо вам, ребята, я, кажется, недооценил это дело, а оно выходит очень интересным, – майор поднялся. – Вы не волнуйтесь, я сейчас же поставлю пост возле сараев второй бабки.

– Вот и закончилось наше расследование, не успев начаться, – грустно вздохнула Мурка, когда они очутились на улице. – Теперь менты сами справятся.

– Не уверен, – ответил Вадька. – Вот и Кислого они бы без нас не обнаружили, и о готовящемся убийстве не узнали. И вообще, нам могут сказать то, о чем ментам и не пискнут. Я считаю, надо продолжать расследование, а если что выясним, немедленно сообщим майору.