Майкл затянулся и покачал головой.

– Не, никого не было.

– Точно?

– Угу.

– Ладно. Видно, тут что-то другое. Хотя ума не приложу, что именно.

– А может, эта тетка ваша на приеме перебрала? Вот и чудится ей.

– Да нет, Майкл. Выглядела она нормально и говорила вполне убежденно. Вот ведь… Ну ладно. Черт с ней, с теткой. Давай о тебе поговорим.

– А что со мной?

– Ты подавал заявку на выезд?

– Ну да. Ты ее даже подписал.

– Подписал. Но ситуация изменилась. Надо внести в твою заявку небольшие коррективы.

Майкл напрягся. Вступление полковника ему не понравилось. Мало того, что Ник мог влипнуть в историю, так еще и сам он теперь под подозрением.

«Нехорошо, нехорошо. Пламер обязательно докопается до сути, он мужик въедливый, и возможности у него большие. Надо что-то придумать с этой Анной, и побыстрее, пока есть время. Если оно есть».

– Что за коррективы?

– Научное сотрудничество. Наши эйнштейны заявку передали, как раз по твою душу. Нужно помочь им в постижении истины.

– А конкретней? – спросил Майкл, расслабляясь.

– Конкретней, – полковник повернулся и взял со стола бумагу. – Конкретней… На твою машину надо установить кое-какое оборудование. Ты покатаешься, а оно попишет. Все как всегда. Вот только…

– Что только?

– Писать оно должно ночью.

– Черт.

– А что такого? Краучеры несколько суток едут, и днем, и ночью. Как видишь, живы и здоровы. В чем проблема?

– Они едут медленно, и их двое.

– Не вижу особенной разницы. Ты эту дорогу давно знаешь. Ну да – видно будет чуток похуже. Всего делов.

– Дорога меняется, – заметил Майкл. – Я тебе говорил.

Пламер задумался.

– Ну вот что, – сказал он, наконец. – Дело у нас обстоит так: ехать надо; и ехать надо в ближайшее время, так что Краучеры отпадают, у них проблемы с тягачом. Если ты отказываешься, я посылаю кого-нибудь из своих. Надеюсь, ты еще помнишь, на чьей машине в Пустошь мотаешься? Выбор, таким образом, следующий: или ты, и тогда все остается, как было, или кто-то из наших, и тогда попрощайся с «шеви». Думай быстрее. Мне надо ответить через…

Пламер посмотрел на часы.

– …сорок две минуты.

Майкл нахмурился. Он не любил, когда его загоняли в угол, и всегда пытался любой ценой этого избежать, но здесь был особый случай. Видимо, приказ на проведение эксперимента пришел не обычным путем, иначе Пламер наверняка согласился бы подождать возвращения фуры. На него надавили, а теперь он, в свою очередь, давил на Майкла. И еще эта Анна, которую нужно было поскорее вывезти из Санта-Розита, пока военные до нее не добрались. Не будь у него пассажирки, Майкл, скорее всего, отказался бы ехать ночью. По крайней мере, чувствовал бы себя увереннее, торгуясь с полковником, но с ней выбора у него не оставалось. Придется ехать. Девушку лучше увезти от греха подальше. В конце концов, полковник прав, и Краучеры не один десяток раз пересекали Пустошь в темноте.

Майкл посмотрел на Пламера. Тот ждал.

– Я согласен, – сказал он.

– Ну и отлично. Тогда бери свой агрегат и езжай в Городок. Они уже ждут, так что долго не провозишься. Дверцу в Пустошь открою тебе на восемь часов.

– Хорошо.

Майкл встал.

– Для меня больше ничего?

– Ничего. Когда вернешься, загляни ко мне. Обсудим.

– Загляну.

Чарли нашел девушек в кафе. Анна и Линда обедали, что-то оживленно обсуждая. Он подсел к ним за стол и заказал себе пива.

– Ты почему не в магазине? – спросила Линда. – Ты хотя бы дверь запер? Если отец узнает, что ты опять не запер дверь, он тебя точно убьет!

– Запер, запер, – раздраженно ответил Чарли. – Ко мне Док приезжал.

– Док? – удивилась Линда. – Зачем?

– Если вкратце – он был у Пламера. Ему приказали нацепить на машину какую-то херню в Городке и ехать с ней ночью – будет проводиться какой-то эксперимент. Он согласился.

– Мы поедем ночью? – встревожилась Анна.

– Не переживай, Краучеры ездят ночью. Это не самое страшное.

Линда посмотрела на брата.

– И как вы договорились?

– У него пропуск на восемь. Док сказал, что приедет в половине восьмого к магазину и остановится возле выхода из подсобки. Через него мы грузим Анну, и они едут. Такой у него план.

– Что-то он мне не нравится, – сказала Анна. – Все-таки нам обязательно ехать ночью?

– Если Док сказал, значит, обязательно, – ответил Чарли. – Военные что-то пронюхали. Они тебя ищут, так что до магазина добираемся на машине, не привлекая внимания. Тебя надо поскорее вывезти. А к твоему возвращению они, может быть, успокоятся.

– А что будет, если меня найдут до отъезда? – спросила Анна. – Мера пресечения известна?

– Не найдут! – убежденно сказала Линда. – Мы тебя живенько спрячем. Вставай, пошли! Надо еще вещи забрать.

Несмотря на то, что все необходимое было приготовлено заранее, эйнштейны провозились не один час, прежде чем установили в «сабурбане» свое оборудование. Особенно много времени они убили на наладку удаленной телеметрии, которая должна была обеспечить поступление данных в контрольный центр Городка непосредственно во время движения по Пустоши. Майкл поинтересовался, почему нельзя записывать в автономную память, а данные собрать по возвращении машины, и ему начали объяснять что-то про точность, важность и время, объяснять путано и бестолково – явно желая отделаться от него поскорее. В конце концов Майкл сделал вывод, что они не очень-то уверены в его успешном возвращении, и замолчал.

Выехав из Городка, он сразу же направился в мастерскую. До рейса оставалось всего три часа, а сделать предстояло очень много. Обычно Майкл готовил машину долго и тщательно, проверяя и перепроверяя каждую мелочь, и, как правило, в этом не было особенной необходимости – Чак сто раз говорил, что тот страдает фигней, – все и всегда было нормально. Но береженого Бог бережет. Майкл заглушил двигатель, и они с Чаком занялись делом.

И снова все оказалось в порядке. По крайней мере, то, что успели осмотреть. Машина стояла, распахнув двери, словно крылья, и ждала; Майкл курил, глядя на нее, готовясь к полету.

Ряд задних сидений был снят. Образовавшееся пространство занимали ящики всевозможных размеров, от которых расходились скрепленные изоляцией провода и трубки, скрывавшиеся под обшивкой. Один на другом стояли два запасных топливных бака. Все было закреплено на своих местах, образуя идеальный порядок. Докурив, Майкл кивнул, закрыл двери и занял водительское место.