того, что именно барды всегда играли песни очень сильные в поэтическом плане, ну а то, что явление бард-рока исключительно советское <…> — просто не свойственно западным музыкантам воспевание высокочеловеческих идеалов /острая социальная направленность»[49].

Но насколько это представление о русском роке актуально сейчас, в 2021 году? Видит ли себя русский рок по-прежнему мессианским явлением, ведущим и вдохновляющим людей? И более важный вопрос: даже если согласиться с тем, что русский рок — это явление идеологии, что он обладает мессианскими притязаниями и т. д., что это меняет для слушателя? Каким образом тот определяет, соответствует ли «верной» идеологии та или иная группа, можно ли сделать это на слух, уловив характерный гитарный рифф или тембр голоса? Как слушатель узнает «своих» (или, учитывая контекст, «наших»)?

Некоторые замечания о саунде русского рока

Для меня существует два вида русского рока. Первый — это непосредственное заимствование мелодий и гармоний из западной музыки с адаптацией для русского слушателя, чаще из-за текста. И второй — традиция КСП [клуба самодеятельной песни], выражающаяся в мелодических и гармонических оборотах, характерных для советских бардов.

Владимир Носырев, звукорежиссер[50]

Как и любой другой стиль музыки или музыкальная сцена[51], русский рок — социально сконструированное явление. Поэтому актуален скорее не вопрос «Что отличает русский рок от всего остального?» (это предполагало бы наличие у него неких врожденных и неизменных свойств), а вопрос «Что общего в массиве музыки, причисляемой к русскому року?»[52]. Из этого выводится простое следствие: в разные годы русским роком могли называть разную музыку. Отследить изменение этого канона в динамике — одна из моих задач.

Динамика эта тоже существует не сама по себе, она определяется сложным взаимодействием музыкантов, лидеров мнений (радиостанций, журналистов, критиков) и маркетинговой индустрии (продюсеров, лейблов, менеджеров и т. д.), а также потребителей[53]. Чуть ниже я постараюсь показать, как русский рок пытался двигаться в разные стороны под влиянием и внутри этих групп.

Попытки определить русский рок как явление, характеризуемое не только поэтикой, но и композиционными и аранжировочными особенностями, предпринимались и ранними его исследователями. Так, в знаменитой энциклопедии «Кто есть кто в советском роке» предлагают «за неимением лучшего» обозначать термином «русский рок» «направление в отечественном рок-движении, ориентированное на соединение традиций рок-н-ролла и русского мелоса»[54].

Что же обычно подразумевают, говоря о «том самом», посконном и кондовом русском роке? Для начала приведу результаты анкетирования звукорежиссеров, работавших с этой музыкой, которое я провел в октябре 2020 года; в нем приняли участие 18 специалистов из крупных московских, петербургских и екатеринбургских студий (в том числе «Мелодия», Galernaya’20 и др.). Я задал звукорежиссерам несколько вопросов:

1) Сводили, аранжировали, продюсировали ли вы что-нибудь, что сами субъективно можете определить как русский рок формата «Нашего радио»?

2) Прилагались ли музыкантами в этих случаях какие-либо референс-треки[55]? Если да, то были ли это записи российских или зарубежных исполнителей?

3) Если в качестве референс-треков прилагались треки зарубежных исполнителей, была ли выполнена задача попадания в референсы или исходный материал делал ее трудновыполнимой либо невозможной?

4) Какие композиционные особенности русского рока вы бы могли назвать:

• композиционные особенности песни;

• характерная вокальная подача и/или мелодия, и/или тембральные особенности голоса, и/или ритмические особенности вокальной партии;

• характерные особенности гармоний инструментальных партий;

• характерные особенности тембра инструментов;

• характерный набор инструментов;

• расположение голоса в фонограмме;

• динамические особенности трека;

• эквализация инструментов и/или мастер-трека, а также применение пространственных эффектов;

• свой вариант.

Выяснилось, что все опрошенные звукорежиссеры имеют представление о саунде русского рока или работали с ним: недопонимания по термину не произошло, специалисты вполне уверенно отделяют «тот самый» русский рок от иной русскоязычной гитарной музыки. В половине случаев музыканты предлагали звукорежиссерам референс-треки зарубежных исполнителей — что, впрочем, не помешало определить сводимую музыку именно как русский рок, а задача попадания в референсы применительно к имеющемуся материалу называется «труднодостижимой» или даже «невозможной».

Судя по ответам на последний вопрос анкеты, для звукорежиссеров главными верифицируемыми критериями русского рока являются нюансы композиции и сведения, касающиеся вокала — особенности партии и подачи (14 положительных ответов), а также расположение голоса в фонограмме (10 положительных ответов). По распространенному мнению, в русскороковых треках вокал часто «торчит», чтобы слова было проще разобрать; приводятся даже физические или квазифизические обоснования типа обилия в русском языке согласных, ухудшающих слышимость концептуально важных для композиции слов, что вынуждает поднимать уровень голоса для большей понятности текста (тут мы опять упираемся в самоподдерживающийся миф о логоцентричности русского рока). При этом существенная часть комментариев звукорежиссеров по иным аспектам саунда носит плохо проверяемый эмоциональный характер: сложно найти объективные критерии для проверки «грува» или «перекрестного проникновения музыки и голоса».

Такое внимание к голосу объяснимо — и дело не только в том, что голос несет в себе те логоцентрические смыслы, без которых русский рок как самоопределяемая общность не имел бы смысла и идентичности. Как утверждает исследователь популярной музыки Саймон Фрит, вокал — это вообще один из краеугольных камней поп-музыки: ни в каком другом музыкальном поле (ни в джазе, ни в академической традиции) он не несет схожей нагрузки[56]. Вокал, по Фриту, является главным индивидуализирующим фактором, именно благодаря ему поклонники имеют дело не просто с музыкой, но с личностью певца и могут идентифицироваться с ней.

При этом нельзя сказать, что голоса русского рока — это однородная масса схожих тембров и подач. Нет, манеры исполнения здесь варьируются от почти академической до «дворовой», однако некоторые закономерности выявить все-таки можно. В их поиске мне помогли Елена Савицкая, старший научный сотрудник Государственного института искусствознания, кандидат искусствоведения, и Яна Смирнова, преподавательница по вокалу, экс-участница группы «Краснознаменная дивизия имени моей бабушки» и создательница проекта «Дочь».

Распространенное суждение о «народном» характере вокала в русском роке, с одной стороны, находит свои подтверждения. Это заметно даже в тех образцах, которые вроде бы очевидно ориентированы на другие музыкальные пласты, например у группы «Кино». «У Цоя очень многие мелодии построены на довольно архаичных узкообъемных попевках: две — три ноты, секундовые, терцовые обороты, характерные ритмические структуры, — отмечает Елена Савицкая. — Причем эта „народность“ не намеренная, не стилизованная, а возникала как безусловное свойство музыкального языка в теснейшем синтезе (точнее, синкретизме) с поэтическим словом. Как и в народной музыке — одно без другого не существует. В постановке голоса (абсолютно „самостийной“) это тоже есть»[57].

С другой стороны, даже заявленные как фолк-проекты группы вроде «Мельницы» на деле по части вокала оказываются более приближенными к советской «авторской песне», а не к народной музыке (что, конечно,